— Хорошо, — сквозь зубы произнёс я. — И как вы себе всё это представляете? Выберете кого-то из доноров и прикажите её изнасиловать? Она так просто не дастся в руки. Лия будет оказывать сопротивление, и будет кричать. Будет странно, если мы все вдруг оглохнем и не придём к ней на помощь.

— Да, ты прав, — подумав, ответил Сангай. — Здесь мы этого не можем сделать. И ситуацию надо смоделировать таким образом, чтобы ни мы, ни Артемий не были к ней причастны, иначе Амалия может возненавидеть всех нас и мы не получим Королевы.

— Может отвезти её в город? — предложил Радмир.

— И что? Оставить её там без присмотра в надежде, что какой-то моральный урод изнасилует её? — пробормотал Волоф. — Нет, этот вариант нам не подходит. Во-первых, мы не может её бросить даже на пару часов без присмотра. Вдруг где-то поблизости окажется вампир? Да и донора хочется подобрать нормального. И как потом объяснить ей, почему Артемия не было рядом?

Все задумались, а я, глядя на них, испытывал жгучую ненависть, но понимал, что теперь от меня ничего не зависит, и моё мнение учитывать никто уже не будет.

— Я знаю, что нам делать! — торжествующе произнёс Орхон и я, сжав зубы, посмотрел на него. — Артемий предложит Амалии поехать в какой-нибудь санаторий. Только надо выбрать его так, чтобы у отдыхающих домики были отдельные и стояли друг от друга далеко, чтобы её криков никто не слышал. Потом он скажет, что мы его срочно вызываем, и вечером уедет оттуда. За день мы успеем как раз подобрать хорошего донора среди отдыхающих и просто внушим ему, что Амалию необходимо изнасиловать. А утром Артемий вернётся и заберёт её домой. Будем надеяться, что она забеременеет, а если нет, то будем готовить её к ЭКО. Таким образом, мы снимем все подозрения и с себя, и с Артемия, — он снисходительно посмотрел на меня. — А она у тебя ещё и прощение будет просить за это.

Если до этого дня я ещё испытывал хоть какие-то родственные чувства к своему отцу, то теперь понял, что ненавижу его так, как ненавидел никого и никогда. Он был монстром, который никогда никого не любил и ради достижения своих целей был готов на всё. Я откинулся на спинку стула и закрыл глаза, понимая, что именно этот вариант старейшины примут и теперь моей Лии придётся пройти и через эту грязь, чтобы нас оставили в покое. Но самое страшное было в том, что я ничего не мог с этим поделать. "Даже если я всё ей расскажу и увезу отсюда, на нас откроют охоту все дампиры. А это может привлечь внимание и вампиров, которым я не смогу противостоять, и Лия может оказаться в их руках. У меня нет выхода, кроме как дать нашей расе Королеву".

Амалия.

Я проснулась от того, что Тёмка прижимал меня к себе и что-то неразборчиво бормотал.

— Ты чего? — сонно спросила я.

— Я люблю тебя, Лия, — с такой болью прошептал он, что я испугалась.

— Я тебя тоже.

— Ты лучшее, что было и что будет в моей жизни, — он поцеловал меня и ещё сильнее прижал меня к себе.

— Мне больно, — пожаловалась я, и он ослабил объятия. — Что с тобой происходит? — включив настольную лампу, я внимательно посмотрела на Тёмку.

— Ничего, — ответив, он как-то натянуто улыбнулся. — Мне просто жаль, что я лишил тебя привычной жизни и привёз сюда.

Я посмотрела на него и почувствовала, как сердце неприятно заныло. "Я уже не нужна ему и он жалеет, что взял меня с собой!" — от этой мысли закружилась голова.

— Если я тебе уже надоела, то я могу уехать домой, — небрежно произнесла я, стараясь скрыть ту боль, которую сейчас испытывала.

— О чём ты? — он непонимающе посмотрел на меня. — Ты не можешь мне надоесть, и никогда этого не произойдёт! — он с какой-то непонятной злостью встряхнул меня за плечи, а потом опять прижал к себе.

Я с облегчение выдохнула и тихо сказала:

— Тогда ни о чём не надо жалеть. Главное, что ты рядом, а с остальным мы как-нибудь справимся, — я улыбнулась и поцеловала его в шею. Настроение Тёмы мне не нравилось, и его надо было срочно поднимать. — Кстати, кровушки моей не желаешь? А то я смотрю у тебя настроение не очень радостное.

— Лия… Лия…, - он погладил меня по спине. — Я хочу всё, что ты мне только можешь дать.

— Тогда тащи лезвие. Буду тебя кормить и разбавлю твою пессимистичную кровь своей оптимистичной.

Он с грустной улыбкой посмотрел на меня, а потом, открыв дверцу прикроватной тумбы, достал оттуда маленький ножик, похожий на скальпель. Уложив меня на спину, он долго смотрел мне в глаза, и я не могла понять, что с ним происходит. Во взгляде было столько любви и отчаяния, что я опять почувствовала страх. "Да что происходит?" — но задать этот вопрос вслух я не успела. Тёмка, наклонившись, стал меня так жадно и страстно целовать, что все мысли тут же вылетели из головы….

Утром, открыв глаза, и увидев его рядом, я улыбнулась. Он провёл мне кончиками пальцев по щеке и грустно улыбнулся в ответ.

— Так, моя кровь не помогла, — весело произнесла я. — Занятия любовью тоже, значит, буду тебя сегодня выгуливать на свежем воздухе, чтобы поднять твоё настроение. Или предлагаю сразу всё рассказать.

— Что рассказать? — напряжённо спросил он.

— Что с твоим настроением? — и тут я всё поняла. "Дура! На их представительства напали и, наверное, погибло много его друзей, а я тут корчу весёлые рожицы и пытаюсь его рассмешить". — Иди ко мне, — нежно произнесла я и обняла его. — Не расстраивайся. Мне жаль, что так получилось.

— И мне жаль, Лия. Ты даже не представляешь, насколько мне жаль, — с тоской сказал он.

Я вздохнула, не зная, что сказать и как его утешить. А тут ещё и мой желудок заурчал, требуя пищи.

— Проголодалась?

— Угу. Это на меня, наверное, так действует переезд и свежий воздух, ведь раньше я никогда не завтракала.

— Тогда одевайся, буду тебя кормить.

Приняв душ и одевшись, мы спустились на первый этаж, в столовую. Это была большая, со вкусом отделанная деревом комната. Там стояло десять столиков и половина из них сейчас были заняты. Как только мы вошли, все дружно оглянулись на нас, и в воздухе повисла тишина. Я опять почувствовала себя неуютно и, приняв безразличное выражение лица, прошла за Артёмом, который подвёл меня к столику стоящему возле большого панорамного окна, из которого открывался изумительный вид на горы.

— Что тебе принести? — спросил он, усаживая меня.

Завтракать сразу перехотелось, потому что все продолжали молча разглядывать меня.

— Артемий, — раздался мужской голос. — Присоединяйтесь к нам, — повернув голову, я увидела, что это сказал Орхон, его отец. Он и ещё один старейшина сидели в глубине комнаты и тоже завтракали. — А всем остальным рекомендую заниматься своей пищей, — закончил он и обвёл всех находящихся в столовой внимательным взглядом.

Все тут же отвернулись и стали опять беседовать между собой, уже не обращая на меня внимание. Я с благодарностью посмотрела на Орхона и улыбнулась ему.

Артём взял меня под руку и проводил к их столу. Отец Артёма щёлкнул пальцами, и тут же возле нас оказалась девушка.

— Что вам принести? Есть омлет, блинчики, сырники….

— Сырники и чай, пожалуйста, — попросила я.

Она кивнула и посмотрела на Артёма.

— Я не хочу завтракать, — мрачно ответил он.

— Как вы устроились, всем ли довольны? — спросил Орхон, когда девушка отошла.

— Да, спасибо. Всё хорошо. Я вам благодарна за такой приём и доброжелательное отношение ко мне, — я улыбнулась ему. — Обещаю, что вы не пожалеете об этом. У вас большой дом и я думаю, что пара женских рук вам не помешает.

Мне действительно было неудобно, что приехав сюда, я почти целый день вчера гуляла, вместо того, чтобы заняться чем-то полезным и не быть нахлебницей.

— Ну что вы, Амалия? Поверьте, у нас в доме все обязанности строго распределены и все хорошо справляются со своей работой, так что вам не о чем волноваться. Отдыхайте, наслаждайтесь свежим воздухом, — произнёс Орхон. — Вам совершенно незачем взваливать на себя какую-то работу.