— Хорошо, — согласилась я.

— И кстати, если ты так заботишься о Стефане, может, позаботишься о себе? — он опять улыбнулся. — Тебе самой надо поесть.

При упоминании еды, я почувствовала, что действительно проголодалась. Я кивнула, и, закрыв дверь, пошла на кухню. Есть хотелось, но готовить сил не было. Я открыла холодильник и достала ветчину. Сделав бутерброды, быстро перекусила.

— И это всё? — недоумённо спросил Макс. — Ты вообще слышала о здоровом питании?

— Слышала, — устало ответила я. Поев, я почувствовала усталость, и меня стало клонить в сон. День выдался слишком длинным. Голова уже отказывалась воспринимать информацию. — Знаешь, я, наверное, пойду спать.

— Да, тебе надо выспаться. Мы останемся здесь,

Я вышла из кухни и только открыла рот, чтобы с извинениями удалиться в спальню, как Анна сказала:

— Спокойной ночи.

— Приятных снов, — добавил Ник.

Я кивнула. Хорошо, что у них чуткий слух, и не надо двадцать раз объяснять одно и тоже.

В спальне я стянула с себя одежду и, упав в кровать, сразу заснула. Мне опять снились кошмары, но как только меня начинал охватывать страх, я ощущала прохладу, и кошмар исчезал.

Утром, открыв глаза, я увидела Макса. Он сидел в кресле, возле окна и читал книгу.

— Что ты здесь делаешь? — недоуменно спросила я.

— Тебе опять, что-то снилось, и ты металась во сне, — закрывая книгу, сказал Макс. — Вставай, я жду тебя на кухне, — он встал и вышел из комнаты.

Я поднялась и, надев халат, направилась в душ. Спустя двадцать минут, выйдя из душа, я оделась в спортивный костюм и пошла на кухню.

Запах я услышала, не доходя до кухни и меня сразу начало подташнивать. Зайдя на кухню, я увидела Макса, стоявшего у плиты.

— Что ЭТО? — враждебно спросила я, указывая на тарелку с оладьями.

— Оладьи, — растерянно сказал Макс.

— Я вижу, что не блины! Если это мне, можешь не стараться. Я говорила, что не завтракаю по утрам, — напомнила я ему.

— Ты должна сбалансировано питаться, это важно. Неужели так трудно сесть и поесть? — он начал терпеливо меня уговаривать. — В детстве ты же завтракала, почему не начать делать это опять?

— Я и в детстве, не завтракала, — я подошла к кофеварке и включила её.

— Как это? Неужели твоя мама не кормила тебя завтраками? — недоумённо спросил Макс.

— Моей матери было глубоко наплевать, завтракала я или нет, — не подумав, ответила я.

— Что это значит? — заинтересованно спросил Макс.

— Ничего, — отрезала я. На эту тему мне не хотелось разговаривать.

Он уловил мой тон, поняв моё нежелание говорить. И решил зайти с другой стороны.

— А я так старался, готовил. Думал ты оценишь, — с вздохом сказал Макс.

Мне стало стыдно, и за мой тон, и за моё поведение.

— Хорошо, — примирительно произнесла я. — Я попробую твои оладьи, но обещай мне, что это первый и последний раз, когда ты пытаешься накормить меня завтраком.

— Обещаю, что я больше не буду кормить тебя завтраками, — он хитро прищурился, делая упор на «я».

Я вздохнула и села за стол. Тошнота накатывала волнами. Через силу взяла первый оладушек, макнув его в сметану, и откусила. Вкус был изумительный, воздушный. Я удивленно подняла глаза на Макса. Он рассмеялся.

— А ты вкусно готовишь! Откуда такой талант? — удивленно спросила я.

— Жизнь по-разному складывалась, — неопределённо сказал Макс.

Я съела ещё четыре оладушка, и сказала:

— Всё, хоть убейте, больше не могу. Спасибо большое.

— Пожалуйста, — он убрал тарелку со стола и загрузил посудомойку. — Чем будем сегодня заниматься?

Я пожала плечами и, встав, налила себе кофе. Макс с укором посмотрел на меня и сказал:

— Чай полезнее.

— Боже, мне, что теперь всегда будут указывать, что надо делать, и насколько, что полезнее? — прищурившись, спросила я.

— Нет, конечно, нет, — успокоил меня Макс.

Я вернулась за стол и только сейчас обратила внимание, что нет Анны и Ника.

— А где Анна с Ником?

— Анна рано утром выехала в наш главный клановый замок, чтобы предупредить Дейма о том, что мы нашли тебя. Николас проводит её до аэропорта Ивано-Франковска, а потом вернётся обратно. К вечеру он будет уже здесь.

— А почему, мы не могли уехать вместе, скажем дня через три или неделю? — спросила я.

И тут я с грустью и страхом поняла, что мне придётся покинуть мой любимый дом, лошадей, Стефана. Бросить всё, что было мне дорого. Я, наверное, уже никогда не поднимусь на свою рассветную гору; не искупаюсь в своей реке, ранним утром; не услышу, как летом, на рассвете поют соловьи. Я любила этот период своей жизни. Здесь я была счастлива, как нигде и никогда. Я оцепенела. Что ждёт меня впереди? «Неизвестно, поэтому, наслаждайся тем, что пока ты здесь», — внутренний голос был прав.

В это время Макс мне что-то говорил, и я, перебив его, спросила:

— Что? Прости, я отвлеклась, — Макс понимающе посмотрел на меня. — Знаешь, давай выйдем из дома, прогуляемся по долине, — он кивнул.

Мне захотелось использовать эти оставшиеся дни моей свободной и безмятежной жизни, для того, чтобы запечатлеть в своей памяти, всё — самые мелкие подробности окружающей меня природы; ощущение счастье от скачки на лошади, почувствовать приятный ветерок, на своём лице; пройтись босиком по берегу речки, послушать её спокойное журчание.

Я поднялась и, пройдя в спальню, переоделась. Выйдя во двор, я направилась в конюшню.

— Ты собираешься взять лошадей? — спросил Макс

— Да. А что? — удивленно спросила я. А потом вспомнила, как лошади реагируют на присутствие Макса, и расстроилась.

— Давай договоримся так — пусть Стефан запрягает лошадей, ты спускаешься на них в долину. Только без бешеных скачек, — он в упор посмотрел на меня. Я кивнула. — Там отпускаешь их, и мы спокойно гуляем неподалёку. Договорились?

— Да, спасибо тебе Макс.

Моей благодарности не было предела. Я побежала в конюшню, а Макс остался во дворе.

— Стефан, — позвала я, — запрягай Агата.

Когда из своей комнаты вышел Стефан, я уже притащила седло. Он спокойно забрал его у меня из рук и сказал:

— Я сам всё сделаю, — отодвигая меня в сторону.

Ясно, после вчерашнего, он окончательно утвердился во мнение, что мне нельзя доверять запрягать мне лошадь. Ну и ладно. Я нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Когда всё было закончено, он стал выводить лошадей из стойла, на улицу.

— Здравствуй Стефан, — сказал Макс.

— Здравствуйте, — пробурчал он в ответ, и передал поводья мне. А потом опять скрылся в конюшне.

Кэсси увидев Макса начала пританцовывать на месте. Агат вёл себя спокойней.

— Жду тебя в долине, — сказал Макс, и исчез.

Я непонимающе уставилась туда, где он только что стоял. Он исчез в мгновение ока. «Неслабо» — подумала я и повела Кэсси с Агатом к воротам. Выйдя со двора, я вскочила в седло и начала спускаться по склону, ища глазами Макса. Его нигде не было. Спустившись в долину, я ещё раз осмотрелась. Никого не увидев, мне пришла в голову шальная мысль, нарушить своё обещание и пронестись галопом. Я начала потихоньку подстегивать Агата, а он, почувствовав опять свободу, начал набирать темп. «Боже, какое счастье!» — это всё, что я успела подумать, когда периферийным зрением заметила движение, слева от себя. Я повернула голову и у меня отвисла челюсть. Макс бежал в метрах четырёхстах от меня, не уступая в скорости Агату. Я начала притормаживать, и Агат послушно начал сбавлять темп. Когда он остановился, я слезла с него, отстегнула уздечку Кэсси от седла Агата и предоставила им свободу. Ещё раз оглянулась и, найдя Макса глазами, пошла к нему.

Судя по выражению его лица, ничего хорошего меня не ждало. «Ну и пусть, зато я пронеслась галопом» — подумала я, и гордо вскинула голову. Он неожиданно рассмеялся и, подождав пока я подойду к нему, сказал:

— У тебя потрясающее самообладание. У тебя аристократов в роду не было?

— Нет, — я была сбита с толку его реакцией, я ожидала порицания и упрёков, а он смеялся.