Иосип с огромным любопытством рассматривал город. Он прогулялся по улице Горького (недавней Тверской) и поселился в гостинице «Люкс», находившейся на той же улице в доме номер 36. Этот пятиэтажный отель (сейчас в этом здании находится гостиница «Центральная») был практически полностью предоставлен в распоряжение зарубежных коммунистов — сотрудников Коминтерна. Новым ее постояльцем, которому отвели небольшую комнату номер 275 на четвертом этаже, был Фридрих Фридрихович Вальтер. Этот очередной псевдоним Броза стал, пожалуй, вторым по популярности среди всех его многочисленных вымышленных имен.

У него было множество псевдонимов — Старый, Георгиевич, Вальтер, Ради, Брадон, Пепо, Драгомир, Хаузер, Исакович, Ивица, Новак, Отто, Петар, Радник, Металац, Тимо, Титус, Виктор, Викторов, Загорац, Яромир, Иван Томанек, Джон Карлсон, Славко Бабич, Спиридон Мекас, Карл Зайнер, Иван Констаньшек, Йозеф Гофмахер, Иван Кисич, Иосип Брозович, Иосип Брозович Тито и т. д. Но во всем мире узнают его как «Тито». Откуда же появилось у него это странное имя?

Самый старый документ, в котором встречается псевдоним «Тито», — это докладная записка в ЦК КПЮ от 2 августа 1934 года. В 1946 году он говорил о своем псевдониме американским журналистам: «Это моя подпольная фамилия… „Тито“ в хорватском языке является одной из фамилий и не имеет никакого другого значения» [47].

В 1949 году он утверждал, что «псевдоним Тито взял в 1937 году», а три года спустя в автобиографии для журнала «Лайф» повторил это. Однако в его первой официальной биографии в Югославии говорилось, что имя «Тито» Иосип Броз взял в 1934 году. Очевидно одно: к концу 1930-х годов он уже пользовался этим псевдонимом наряду с другими «подпольными» фамилиями.

До сих пор не совсем понятно, что означает и само слово «Тито». Действительно ли это просто хорватская фамилия, как утверждал он сам? Правда, в других случаях Броз говорил, что это не фамилия, а хорватское имя. Современные историки и этнографы с ним не согласны — в Хорватии, по их словам, нет такого имени, а фамилия встречается довольно редко.

Люди, знавшие его долгое время, считали, что псевдоним возник из склонности Броза отдавать распоряжения. Якобы он любил повторять: «Ты сделай то, а ты — то» (ti — to, a ti — to). Ну а западные газеты писали, что «Тито» — это вовсе и не человек, а подпольная международная сеть, которая называется «Тайная Интернациональная Террористическая Организация». Тито, вероятно, только усмехался. Он любил загадочность не меньше, чем хорошие костюмы.

Броз прибыл в Москву в неспокойное время. 1 декабря 1934 года в Ленинграде был убит Киров, и по всей стране прошли аресты сторонников бывшей внутрипартийной оппозиции. Считалось, что за убийством Кирова стоят именно они. Бывшие лидеры оппозиции Зиновьев и Каменев получили, соответственно, 10 и 5 лет тюрьмы, а советские газеты изрыгали проклятия в адрес высланного шесть лет назад за границу Троцкого, называя его организатором убийства. Подозрение в троцкизме стало одним из самых тяжелых обвинений против и советских, и зарубежных коммунистов.

Условия в гостинице «Люкс» были скромными. Отдельная небольшая комната. В конце коридора — общая кухня и общие туалеты. Во дворе — баня. По сути, это была большая коммуналка.

Постояльцы предпочитали завтракать, обедать и ужинать в ресторане на первом этаже. На работу Тито обычно ходил пешком — по улице Горького до Моховой, где тогда находилось одно из зданий Коминтерна. Кроме этих ежедневных походов на работу он в свободное время много гулял по Москве, ходил в Большой театр. Иногда подрабатывал лекциями, которые читал слушателям Ленинской школы и Коммунистического университета национальных меньшинств Запада. За лекцию ему платили 20 рублей. Кстати, в это же время в аспирантуре Ленинской школы в Москве учился и Эдвард Кардель. Здесь они возобновили свое знакомство.

Тито вспоминал, что именно тогда он познакомился с руководителями Коминтерна и многими видными коммунистами — Георгием Димитровым, Морисом Торезом, Пальмиро Тольятти, Вильгельмом Пиком и другими. В июле — августе 1935 года он принимал участие в работе VII конгресса Коминтерна с совещательным голосом, который проходил в Доме союзов. На нем Тито впервые увидел Сталина. Его удивило, что за месяц работы конгресса Сталин появился в президиуме только один или два раза, причем садился за одной из мраморных колонн. «Больше мы его не видели, — рассказывал Тито. — Называли его Хозяином. Так было принято в то время» [48].

Однако самым непонятным и таинственным до сих пор остается главный вопрос: что именно в это время делал Тито в Москве?

В его прижизненных биографиях утверждалось, что его направили в Советский Союз представителем КПЮ в «Красном интернационале профсоюзов» или «Профинтерне» — международной профсоюзной коммунистической организации. Однако на самом деле в этой организации Тито не работал ни дня. Первые несколько месяцев он был приписан к балканскому секретариату Коминтерна без четко обозначенных обязанностей, затем назначен референтом в том же секретариате. Но вскоре все секретариаты распустили в рамках общей реформы аппарата Коминтерна. Чем же он занимался все остальные месяцы?

Когда в 90-х годах прошлого века начали приоткрываться архивы Коминтерна, стали известны весьма любопытные подробности пребывания Тито в Москве. Он, например, регулярно встречался с сотрудниками отдела кадров Исполкома Коминтерна. Первый его контакт с «кадровиками» состоялся 4 марта 1935 года. Два сотрудника — Якубович и Шпинер попросили его подробно рассказать о себе и дать характеристику на товарищей по партии. Тито написал подробную автобиографию, и с его слов были записаны развернутые характеристики на восьмерых видных югославских партийцев, включая лидера партии Милана Горкича. Тито заметил, что у того есть один недостаток — «он концентрирует все в своих руках… Возможно, не имеет достаточного доверия к политическим способностям товарищей». «В его личной жизни я не замечал ничего плохого, — продолжал Тито. — Живет очень скромно, за женщинами не бегает. Семьи не имеет. Но имеет одну женщину, я не знаю где, кажется в Чехии, знакомую, к которой он ездит, когда получает возможность уехать, во время отпуска. Это бывает всего 2–3 раза в год и не больше чем на пару дней» [49].

Кем же были эти загадочные Якубович и Шпинер? Фигура первого остается до сих пор неизвестной, вторым же, по словам самого Тито, был болгарский коммунист и сотрудник отдела кадров Исполкома Коминтерна Иван Караиванов. Много лет спустя Тито откровенно скажет о нем: «Он служил в НКВД и работал в аппарате Коминтерна» [50].

Вскоре Тито вообще исчез из Москвы. Считается, что весь апрель 1935 года он провел в Крыму на лечении в санатории. Но никаких следов этого лечения в архивах не сохранилось. Есть версия, что в это время он проходил спецпроверку, возможно, даже на Лубянке [51].

Встречаются утверждения, что тогда он был завербован НКВД. Но они не подкреплены документальными фактами. Означает ли это, что Тито стал работать на советскую разведку или же стал «секретным сотрудником», грубо говоря, стукачом?

В том, что Тито сотрудничал с советской разведкой, нет никаких сомнений. Возможно, он даже не имел непосредственных контактов с сотрудниками Иностранного отдела Главного управления госбезопасности НКВД СССР. Дело в том, что помимо политической и военной разведок (Разведупр РККА) в СССР существовала еще и разведка при Коминтерне. Ее функции выполняли Специальный отдел, Отдел партийного строительства, Отдел международных связей, Военно-конспиративная комиссия Исполкома Коминтерна, и практически любой проверенный функционер Коминтерна становился потенциальным агентом этих «спецслужб». Точно так же, как и обязанностью любого сотрудника было сотрудничество с отделом кадров, своего рода службой безопасности Коминтерна.