Засунув книги в шкафчик и вытащив из него куртку, Майк помчался к выходу, думая теперь уже только об одном: он готов на все что угодно, лишь бы только с отцом все было в порядке.

4

— Мам, ну что сказал врач?

Сьюлен размазала по лицу остатки растекшейся туши. Сохранить самообладание ей не удалось, но, во всяком случае, она смогла довезти детей до больницы и узнать, что ее муж, с которым всегда что-нибудь случается, и на этот раз, к счастью, остался цел и почти что невредим.

— Все не так страшно, — вытерев слезы, улыбнулась детям Сью. — Папа сильно ударился головой, но повреждение не очень серьезное. Ему нужно будет пару дней полежать в больнице — доктора должны сделать обследование, — а потом мы сможем забрать его домой. Врач говорит, что папа через неделю будет в полном порядке.

Майк с облегчением вздохнул.

— Я думал, что сдохну от страха.

— Майк! — сердито покосилась на него Лин. — Вообще-то ты не с Фредди в школьном туалете.

— А ты не больно-то старше, чтобы мне указывать.

— Ну хватит! — разозлилась Сью. — Устроили перебранку. У меня и без вас проблем достаточно.

— У нас, мам, — мягко поправил ее Майк. — Папа ведь не только твоя проблема.

— Не только, — мрачно усмехнулась Сью. — Это общесемейная головная боль. Ваша бабушка только что звонила. Хотела приехать в больницу, но мне, к счастью, удалось ее отговорить. Правда, послезавтра они с дедушкой заглянут к нам, чтобы проведать больного. Если это ходячее, то есть теперь лежачее, недоразумение, конечно, выпишут.

Майк недоуменно покосился на мать. И чего она так злится? Папе и так пришлось несладко. Хорошо еще, она не знает про штрафной, а то к общесемейным недоразумениям присоединился бы и он сам...

Сьюлен достала из сумочки пудреницу и быстро устранила с лица остатки слез и туши. Дюку, конечно, наплевать, какой она перед ним предстанет, но все-таки нужно держать себя в форме. Сью скользнула беглым взглядом по сыну. Что это он уставился на нее так, словно она в чем-то виновата? Поразительно, как он всегда умудряется оправдывать отца. И даже сейчас жалеет его так, словно Дюк упал с третьего этажа и сломал себе ногу.

Впрочем, Сью и сама совсем недавно подозревала самое худшее. Неудивительно, ведь этот Джеффри из школы наплел ей про сильный удар головой и потерю сознания.

Дюк лежал в кровати, но, когда домашние вошли в палату, поправил подушку и принял сидячее положение. На его голове красовалась белая повязка, на щеке — пластырь.

Первое, что бросилось Сью в глаза, так это неестественно прямая спина Дюка, который всегда чуть-чуть сутулился. Затем она поймала на себе его взгляд. Взгляд, которого раньше никогда не замечала у Дюка Миндселлы. Он смотрел на нее оценивающе, так, словно они не виделись очень много лет и с тех пор Сью очень переменилась.

Зацепившись за этот не свойственный мужу взгляд, Сью проследила и за тем, как Дюк посмотрел на детей. И Лин, и Майк были окинуты похожими взглядами: Дюк как будто пытался узнать людей, которых давно не видел.

Наверное, я переволновалась, решила Сью и поставила на тумбочку пакет, в который наспех закинула халат и тапочки Дюка.

— Привет, ну как ты? — вымученно улыбнулась она.

Дюк недоверчиво покосился на пакет, а затем перевел взгляд на жену.

— В порядке. Хотя чертовски голоден. Надеюсь, ты захватила что-нибудь поесть?

Сью снова присмотрелась к мужу. Казалось бы, перед ней сидел Дюк. Но говорил и смотрел на нее вовсе не Дюк, а совершенно другой человек. Принесла ли она поесть? Откуда этот тон? Жаль, Сью не захватила с собой успокоительного. Кажется, она слишком сильно переволновалась.

— Дюк, на «поесть» не было времени. Я схватила твой халат, тапочки и сразу помчалась в школу за детьми.

— В школу? — Дюк приподнялся с подушек и пристально посмотрел на жену.

— В школу, конечно. Их отпустили с уроков, чтобы они смогли приехать к тебе.

— Я рад, что с тобой все в порядке, пап, — улыбнулся Майк и, подойдя к койке, уселся рядом с отцом. — Мы так испугались.

— Это плохая идея, Майк, — ответил сыну Дюк.

— Ты о чем, пап? — удивленно вскинулся Майк на отца.

Сью напряженно вглядывалась в лицо мужа. Вместо обычной приветливой радости на нем было написано недоумение и даже раздражение.

— О том, что плюхаться на чистую постель в джинсах, в которых ты истер все школьные стулья, не самая лучшая идея.

Лин широко раскрыла глаза. Майк ошарашенно смотрел на отца и, казалось, не верил своим ушам. Сью обреченно посмотрела на мужа и с ужасом поняла, что она вовсе не перенервничала, а с Дюком и впрямь творится что-то непостижимое.

— Майк, у тебя проблемы со слухом? — невозмутимо поинтересовался Дюк.

— Нет, па, — пробормотал потрясенный Майк.

— Тогда встань с постели. В конце концов, попросите сестру принести вам стулья. Эй, почему вы на меня так смотрите? Я ударился головой, но это не значит, что у меня отключились мозги. В чем дело, Лин?

— Ни в чем, па.

Майк поднялся с дивана и встал рядом с матерью, которая, похоже, была ошарашена не меньше его самого.

— Сью?

— Ты ведешь себя... немного странно, — осторожно начала Сью, но Дюк не дал ей закончить.

Он улыбнулся.

Дюк Миндселла улыбался часто, даже слишком часто, как ехидничала Сью, но та улыбка, какой он улыбнулся ей сейчас, не имела ничего общего ни с одной из его улыбок. Это была улыбка человека, привыкшего, что его боготворят. Казалось, этой улыбкой Дюк Миндселла делал всем, а особенно Сью, огромное одолжение. Он не улыбался, он дарил свою улыбку как наивысшее благо, о котором можно только мечтать.

— Я знаю, что ты очень волновалась, сладенькая, — не убирая с лица странной улыбки, обратился к жене Дюк. — Иди, я поцелую тебя — и ты успокоишься.

Сладенькая?! Нет, Сью могла часами ругать Дюка, но совсем не за то, что он называл ее такими пошленькими прозвищами.

— Иди же, — небрежно кивнул жене Дюк. — И хватит смотреть на меня так, будто я вернулся с того света!

Сью на ватных ногах исполнила то, что велел ей супруг. Поцелуй оказался немногим лучше улыбки. Так целуют своих возлюбленных самоуверенные мачо из роликов, рекламирующих какие-нибудь супермужественные дезодоранты.

После этого небрежного поцелуя Дюк заявил, что хочет получить свои тапочки и халат. Больничная одежда, как Дюк объяснил Сью и детям, начисто лишена индивидуальности.

Дюк, конечно, мог бы щеголять в своих фермерских рубашках и по больнице, пыталась рассуждать Сью, вороша одежду немеющими руками. Но ему бы и в голову не пришло жаловаться на отсутствие индивидуальности. «Лишь бы было удобно и по сезону» — вот его всегдашний девиз. Или что-то все-таки изменилось?

— Это еще что? — Дюк расправил халат и посмотрел на него так, словно ему выдали униформу с чужого плеча, к тому же еще и грязную.

— Твой халат, па, — заметив, что мать совершенно растерялась, напомнил Майк.

— Мой халат? — Дюк улыбнулся, давая всем понять, что под дулом пистолета не позволил бы облачить себя в нечто подобное. — Сью, где ты откопала эту древность? Уж не на чердаке ли порылась?

— Вообще-то это мой подарок, — обиженно отозвалась Сью.

— Ты заставляешь меня предположить, что у тебя нет вкуса, сладенькая.

— Раньше он вполне тебя устраивал. Может, ты перестанешь нас разыгрывать, Дюк? — не выдержала Сью.

— Разыгрывать? — Дюк окинул жену и детей взглядом, в котором читались недоумение и обида. — По-моему, это вы меня разыгрываете. Я-то думал, что моя семья привезет мне еду и вещи, а выяснилось, что мне привезли какую-то тряпку с гаражной распродажи. Если бы я предполагал, что так будет, Сью, то попросил бы врача нанять сиделку.

— Ты меня в чем-то обвиняешь? — уставилась на него Сью. — Да мы ведь примчались сразу, как узнали, что с тобой беда. Я же сказала, что ничего не успела.

— Хорошая жена успевает все, — невозмутимо констатировал Дюк.