А вскоре мы оба пылали от жара. Сергей согрелся, да и отвар начал действовать. Осторожно сняла один край одеяла с его плеча, чтобы не перегрелся. Потом повела своим плечом, чтобы одеяло съехало и с него...

Огляделась с надеждой. Точно. Как же я забыла... "Гусиные лапки" мягко тлели на полу золотисто-зелёным, несмотря на то что свет луны (на фоне включённой не на полную мощь настольной лампы) на полу пластался белёсым. "Попробовать?" - нерешительно подумалось мне. Сморщила нос - щекотно: прядь светлых волос свесилась надо мной, задевая щёку... "Не отвлекайся!" - строго велела себе и стала думать. Есть трава-призрак, которая исполняет при ком-то обязанности курьера (фыркнула и, пригнувшись - ой, не разбудила ли? - покосилась на Сергея. С кем ещё общается необычный курьер - из тех, кто может привести сюда Андрея или Вадима? Стах! Только вот поймёт ли кот, что от него требуется? А... если "гусиные лапки" считывают информацию с меня, то... может, передадут Стаху, что от него требуется? Господи, какая дичь! Может, пересидеть так? До утра немного осталось... Или разбудить Сергея и уложить его спать нормально? Ага, а он скажет, что он и так нормально спит. Со мной в обнимку. А если он это скажет ещё и при ребятах... О-ой...

Призрачная трава, видимо устав ждать, пока я разберусь в своих желаниях, нырнула под дверь. А может, считала с меня главное... А самое возмутительное, что сразу после её исчезновения Сергей что-то сонно пробормотал в мои волосы и, не убирая руки, которой держал меня за пояс, другой рукой, немного развернув к себе, обнял меня за плечо. Буквально пришпилил меня к себе. Я - перепугалась: войдут же сейчас! А ощущения понравились. Приятно. Такие тяжёлые руки у него... Надёжные.

Шагов за дверью не расслышала. Ковры везде. Только послышалось какое-то царапанье. Дверь распахнулась, пропуская в комнату кота, а за ним уж Андрей и Вадим, и даже Регги. Впрочем, Регги, ворвавшись в спальню, тут же отошла к двери и воспитанно села там, постучав хвостом в знак приветствия. Мужчины же остолбенело смотрели на меня... Я-то понимаю, почему они так смотрели. Но ведь и шевелиться пора начать! Сколько можно торчать у двери?! Что мы с Сергеем им - картинка, что ли?!

- Я сейчас блинами ругаться буду, - шёпотом сказала я, уничтожающе глядя на них поверх руки Сергея. - Отвара ему не дали, а мне теперь - расплачивайся. Чего встали - таращитесь? Вытаскивайте меня!

- Легко сказать - вытаскивайте, - насмешливо заметил Вадим, первым пришедший в себя. - Вон он как тебя - по-хозяйски... Разбудить только если. А заснул хорошо. Очень хорошо, - одобрительно сказал он, то так, то этак разглядывая нас.

- А давай, Оля, мы вас обоих подушками обложим, - внёс рациональное предложение Андрей, явно с трудом удерживающийся от смеха, - и Сергея не надо будет будить, и ты выспишься. Как тебе?

Шутники... Ррр... Я успокоилась мгновенно после последней шуточки. Если меня загоняют в тупик, я мгновенно нахожу решение или выход. И не только Сергей умеет холодно разговаривать, если понадобится.

- Угу, - с плохо затаённой угрозой сказала я. - Попробуйте только меня оставить здесь. У меня ведь рука не дрогнет в кастрюлю с супом бросить корешок копытня.

- И что будет? - с живым интересом спросил Вадим.

- Из туалетов три дня не вылезете!

Вот тут они засуетились! Сразу сообразили, как меня вытащить из объя... ой... из капкана железных рук Сергея. Его-то как раз и обложили подушками, а как только он согрелся и обмяк, я и выскользнула из... уютного гнёздышка.

Уже оставив хозяина крепко спящим, за дверью его спальни я спросила:

- Андрей, почему вы мне не сказали, что у него пониженное давление?

- А разве... да мы сами не знали, что у него вообще что-то с давлением.

- А врачи что говорили?

- Оля, Сергей из тех, кто терпеть не может врачей и больницы. В последний раз он был в больнице, когда попал в аварию. И то только потому, что очутился там в бессознательном состоянии. Будь в сознании, ни за что бы не согласился на это.

- Подтверждаю, - сказал Вадим.

- Так что говорить о том, какое у него давление... В больнице-то, в скорой, у него одно было, а что сейчас низкое - он наверняка и сам не знает. А как ты определила?

- Примитивно. Мёрзнет, - ответила я. Не говорить же им, что сделала это и впрямь примитивно - пальцами почувствовав падающий воздух возле позвоночника Сергея. - Он часто кофе пьёт?

- Не сказать бы, чтобы очень часто, - теперь уже задумчиво сказал Андрей. - Он ведь в основном ест то, что я готовлю. Значит, кофе...

- А в саду боярышник есть? Шиповник? Что-то я в прошлый раз не обратила внимания. Надо бы их во все чаи и компоты добавлять...

- Оля, давай продумаем меню завтра? - мягко предложил Вадим. - А сейчас ты пойдёшь баиньки. Давай-давай... Завтра у тебя целый день на всякие раздумья. Пошли, провожу, - и он пропустил меня вперёд на лестницу и в самом деле довёл до комнаты. И здесь предупредил: - Одна утром не удирай. Даже за травами. Мне Андрей уже сказал, чего ты боишься. Учти, я буду с тобой, но, если надо, и сам не подойду к этим твоим травам, и Регги не подпущу. Как? Согласна на такое?

Только я открыла рот, чтобы быстренько сказать "да, согласна", как Вадим перебил меня и деловито сказал:

- Мне понравилось, как ты радикально решила проблему со своим извлечением... э... из не совсем приятного тебе положения при... э... Сергее. Так вот, Оля, пользуясь твоим примером, я говорю начистоту: если ты сбежишь без меня, я завтра же поставлю в твою комнату камеру-жучок, чтобы быть в курсе всех твоих передвижений.

Жёсткий товарищ. И проницательный.

- Хорошо, - неохотно ответила я. - Если я намылюсь бежать, я предупрежу тебя.

- Спокойной ночи, Оля, - с таким видимым облегчением сказал Вадим, раскрывая передо мной дверь комнаты, что я заподозрила: а стоило ли так быстро соглашаться на его шантаж? Может, он и сам не верил, что осмелится присобачить в мою комнату жучок?

- Спокойной ночи, - пробормотала я, вспомнила, сколько было на настенных часах в холле, и попросила: - Вадим, через сорок минут мне вставать. Не забудешь разбудить?

- Через сорок?!

- Каждая трава должны быть сорвана в своё время.

- Что ж, назвался груздем... - проворчал он и улыбнулся. - Разбужу.

Когда он постучал в дверь, я открыла ему уже одетой. Иной раз мне достаточно закрыть глаза, погрузиться в глухую темноту - и встать уже проснувшейся от глубокого сна. На его удивлённо взлетевшие брови я улыбнулась.

- Сейчас кроссовки зашнурую - и пробежимся.

Стах остался на ступенях смотреть нам вслед, всей мордой выразив напоследок примерно следующее: "Я, конечно, понимаю, что утро прелестно и прочее, прочее в том же духе. Но ведь мокро! Росы-то сколько!" И, сколько ни соблазняла его Регги побегать и поиграть, кот наотрез отказался сходить с крыльца.

Как здорово бежать вниз по тропке, извивающейся так прихотливо, что только успевай поворачиваться! Регги неслась впереди - счастливая, оттого что люди не идут еле-еле, запинаясь нога за ногу. А мне даже стало весело, что за спиной бежит за мной Вадим. Помнила, что ему такие пробежки нравятся!

А утро! Сегодня - успокоенное от дождя, с намёком на жару, золотисто-сияющее и гремящее таким птичьим разноголосьем!

Вадим терпеливо дождался, пока я наберу травы и заверну её в лист лопуха. За это терпение был вознаграждён ягодами земляники, которую я обнаружила на той же крохотной полянке, где росли нужные травы. В горку поднимались неспешно - в минуты встающего солнца. Утренняя прохлада после сумасшедшего бега почти не чувствовалась. Мы ели землянику и болтали обо всём. Между прочим, спросила насчёт Александра, кто он. Вадим пожал плечами и сказал, что не знает, так как работает у Сергея недавно. Единственно, мельком слышал, что Певчий подавал большие надежды в качестве музыканта, пока его не потянуло на "травку". И признал, что голос у вокалиста хорош.