Поиск

3

Наша радость, счастье наше

Наша радость, счастье наше
Не крикливы, не шумны,
Но блаженнее и краше,
Чем младенческие сны.
В серых избах, в казематах
В нестерпимый крестный час
Смертным ужасом объятых
Не отыщется меж нас.
Мы блаженны, неизменны,
Веря любим и молчим,
Тайну Бога и вселенной
В глубине своей храним.
Тишиной безвестья живы,
Во хмелю и под крестом,
Мы — жнецы вселенской нивы
Вечеров уборки ждем.
И хоть смерть косой тлетворной
Нам грозит из лет седых,
Он придет, нерукотворный
Век колосьев золотых.

4

Вечер ржавой позолотой

Вечер ржавой позолотой
Красит туч изгиб.
Заболею за работой
Под гудочдый хрип.
Прибреду в подвальный угол —
В гнилозубый рот.
Много страхов, черных пугал
Темень приведет.
Перепутает с просонка
Стрелка ход минут…
Убаюкайте совенка,
Сосны, старый пруд!
Мама, дедушка Савелий,
Лавка глаже щек…
Темень каркнет у постели:
«Умер паренек».
«По одежине — фабричный,
Обликом — белес»…
И положат в гроб больничный
Лавку, старый лес.
Сказку мамину на сердце,
В изголовье — пруд,
Убиенного младенца
Ангелы возьмут.
К деду Боженьке, рыдая,
Я щекой прильну:
«Там, где гарь и копоть злая,
Вырасти сосну!»
«Страшно, дедушка, у домны
Голубю-душе…»
И раздастся голос громный
В Божьем шалаше:
«Полетайте, серафимы,
В преисподний дол!
Там для пил неуязвимый
Вырастите ствол.
Расплесните скатерть хвои,
Звезды шишек, смоль,
Чтобы праведные Нои
Утолили боль.
Чтоб от смол янтарно пегий,
Как лесной закат,
Приютил мои ковчеги
Хвойный арарат».

5

Я говорил тебе о Боге,

Я говорил тебе о Боге,
Непостижимое вещал
И об украшенном чертоге
С тобою вместе тосковал.
Я тосковал о райских кринах,
О берегах иной земли,
Где в светло-дремлющих заливах
Блуждают сонно корабли.
Плывут преставленные души
В незатемненный далью путь,
К Материку желанной суши
От бурных странствий отдохнуть.
С тобой впервые разгадали
Мы очертанья кораблей,
В тумане сумеречной дали,
За гранью слившихся морей.
И стали чутки к откровенью
Незримо веющих сирен,
Всегда готовы к выступленью
Из Лабиринта бренных стен.
Но иногда мы чуем оба
Ошибки чувства и ума:
О неужель за дверью гроба
Нас ждет неволя и тюрьма?
Все так же будет вихрь попутный
Крутить метельные снега,
Синеть чертою недоступной
Вдали родные берега?
Свирелью плачущей сирены
Томить пугливые сердца,
И океан лохмотья пены
Швырять на камни без конца?

(1908)

6. ПАХАРЬ

Вы на себя плетете петли
И навостряете мечи.
Ищу вотще: меж вами нет ли
Рассвета алчущих в ночи?
На мне убогая сермяга,
Худая обувь на ногах,
Но сколько радости и блага
Сквозит в поруганных чертах.
В мой хлеб мешаете вы пепел,
Отраву горькую в вино,
Но я как небо мудро-светел,
И не разгадан как оно.
Вы обошли моря и сушу,
К созвездьям взвили корабли,
И лишь меня — мирскую душу,
Как жалкий сор пренебрегли.
Работник Господа свободный
На ниве жизни и труда,
Могу ль я вас, как терн негодный,
Не вырвать с корнем навсегда?

7

Я был прекрасен и крылат

Я был прекрасен и крылат
В Богоотеческом жилище,
И райских кринов аромат
Мне был усладою и пищей.
Блаженной родины лишен
И человеком ставший ныне,
Люблю я сосен перезвон,
Молитвословящий пустыне.
Лишь одного недостает
Душе в подветренной юдоли,
Чтоб нив просторы, лоно вод
Не оглашались стоном боли,
Чтоб не стремил на брата брат
Враждою вспыхнувшие взгляды,
И ширь полей как вертоград
Цвела для мира и отрады,
И чтоб похитить человек
Венец Создателя не тщился,
За что, отверженный навек,
Я песнокрылия лишился.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: