Многоопытному вояке это понравилось. Он подозвал царевича, прошептал ему новый план атаки. Тот кивнул и пошел к другим объяснять их действия.

Жрецы закончили переговоры и направились к повозкам. Стража не разрешила въехать во двор, но позволила внести «дары» внутрь.

Вот сейчас — начнется!

Время словно сгустилось перед предстоящим боем. Руслан на мгновение застыл, словно внутренним взглядом охватывая все, что было до сего момента. Не всю жизнь, но начало событий, клубок которых начал распутываться с тех пор, как жизненный путь пересекся с сомалийскими пиратами.

Он, конечно, отдавал себе отчет в том, что и тогда и, в особенности, сейчас полез на рожон. И если в случае с захватом судна можно было еще оправдать безрассудство желанием помочь, то нынешняя его авантюра была чистой воды безумием.

Ему были даны четкие инструкции — не геройствовать, не ввязываться в конфликты, а продержаться шесть часов и вернуться живым и даже, по возможности, без единой царапины. Тогда сколковские боссы смогут щегольнуть перед руководством страны своим успешным проектом. Что касается самого хрононавта, то надо было быть полным идиотом, чтобы рисковать жизнью и своим здоровьем — и все ради чего?! Разве не могучий инстинкт самосохранения должен глушить все остальные — хоть мелкие, хоть возвышенные чувства? Тем более у человека, умеющего выживать в любых условиях…

Так почему же он, умный и дальновидный в общем-то мужик, ввязался в эту совершенно ненужную ему заварушку? Более того, еще и сам ее спровоцировал. Неужели детство в заднице заиграло, тяга к приключениям и аферам? Или это всегда сидело в нем — «безумству храбрых пою я песню»?..

Выходит, так. Потому и скитался всю жизнь по белу свету, пытаясь одержать верх над стихией, перебороть свой страх и выжить там, где большинству сделать это было трудно… или невозможно. Но в своих путешествиях отважный выживальщик старался все же не совать голову в пасть тигру. Он заранее все продумывал до мелочей — маршрут, экипировку, свои действия на случай форс-мажора… Старался предусмотреть все, что возможно, продумать модели поведения на каждый, даже непредвиденный случай.

И уж ни за какие коврижки не согласился бы участвовать в вооруженной вылазке — к примеру, в операции спецназа против бандформирования. А тут словно бес попутал. Не успел попасть в прошлое, как хмельная удаль и кураж ударили в голову и свернули мозги набок.

Вот укокошат его прямо тут, во дворце наместника Зарикума, или покалечат — и кому от этого радость будет? Уж точно не ему и не сколковцам. Ну ладно, семьей он так и не обзавелся. Но есть мать престарелая, есть родные, по всей стране раскиданные. Каково им будет представлять его хладный труп в запаянном цинковом гробу? Или встречать хрен знает откуда вернувшегося инвалида?..

Руслан понял, что еще мгновение, и он впрямь свихнется. Нет уж, лучше действовать, чем рыться в собственных мозгах, выворачивая их наизнанку. Он встряхнулся, заметил жест воеводы — сигнал к атаке и, скинув только мешавшую ему накидку, быстрым ковбойским движением выхватил дробовик.

Бах — передний стражник получил пулю в грудь и рухнул навзничь. Бабах — второй отлетел назад. Бах, бах, бах! Один за другим валились на землю очумевшие от неожиданности охранники Зарикума. Пять выстрелов — пять трупов.

Воспользовавшись замешательством охраны — причем в ужасе застыли и лучники наверху, повстанцы, освободившись от монашеских одеяний и быстро нахлобучив шлемы, сдернули шкуры, похватали оружие и щиты и бросились на врага.

Оставшиеся полдесятка стражей на входе были изрублены и заколоты в мгновение ока. И тут очнулись дворцовые лучники. Звонко запела тетива, и десяток стрел смертельными жалами устремились к нападавшим. Слаженным движением атакующие сгруппировались и накрылись щитами, как и посоветовал странный чужеземец, стреляющий огнем. Острые наконечники с громким стуком вонзились в обтянутое кожей дерево, да так и застряли в нем. Вражеские стрелки снова подняли луки, немедля произвели еще один залп. И вновь загрохотали стрелы по щитам. А воины Аргула медленно, но верно приближались к зданию.

Мамба в это время успел заменить магазин в помповике, передернул затвор, выглянул из-за стены и тут же отпрянул. Стрела вжикнула в сантиметре от уха. Хорошие стрелки, умелые… В этот момент прячущиеся за повозками лучники повстанцев вскочили и произвели ответный залп. Судя по стонам, в кого-то попали. Мамба воспользовался моментом и ринулся к «черепахе», под прикрытие щитов. Успел — прежде чем вновь засвистели стрелы.

Он протиснулся вперед, приготовился к стрельбе. Вовремя: стражники у дворцового входа атаковали штурмующих. Мамба выставил ствол, пальнул. Несшийся впереди дюжий воин кувыркнулся и уже не встал. Мамба передернул, нажал на спуск — еще один труп. Он успел высадить весь магазин, а за ним и картечь из подствольного патронника, положив немало врагов, прежде чем закипела рукопашная.

Руслан одним движением вложил бесполезный теперь дробовик в чехол, выхватил меч и кинулся в самую гущу сражения.

15

Вот это у его предков, русичей и татар, называлось доброй сечей. Не в смысле — добросердечной, ибо добром тут и не пахло. А в смысле — настоящей, молодецкой. А скорее — кровавой…

Можно было отступить, прикрывшись щитом от стрелков, вернуться назад, за стену. Или вообще свалить — типа за подмогой побежал и переждать, пересидеть где-нибудь в укромном месте. Авось никто на него не наткнется за последние несколько часов перед прыжком во времени обратно, в свой двадцать первый век.

Можно было… Но он не сделал этого. Потому что не мог бросить товарищей. Как тогда не смог проплыть мимо переполоха на чужом в общем-то судне и удрать, пока не поздно, подальше от пиратов и проблем на свою бесшабашную голову.

И потом, словно на какой-то миг удаль взыграла, а может, и гордость человека из будущего — мы там тоже кое-что можем и умеем. Захотелось совершить подвиг. Ну вот и совершай теперь.

Мамба уклонился от просвистевшего мимо копья, прикрылся щитом от другого, летевшего прямо в него. Отбросил пробитый щит с торчащим из него древком. Рубанул сплеча прыгнувшего на него стражника. Отлично заточенное стальное лезвие легко разрезало кожаный нагрудник, а вместе с ним и кожу. Противник вскрикнул, сбился с ритма атаки, а в следующую секунду был проткнут клинком.

Руслан крутанулся на месте, отбил нацеленное ему в голову острие копья. И нырнул вниз, рубящим движением вскрыл живот нерасторопному стражнику. Тут же вскочил, отпрыгнул и принял на клинок удар топора дюжего воина. Закаленное лезвие выдержало удар, Руслан скользящим движением отбросил вниз оружие противника и через мгновение достал кончиком меча яремную вену.

Пока ему везло — он успел вывести из строя и отправить к богам троих врагов, а у самого ни царапины. А вокруг кипел бой. Его соратники рубились на мечах, размахивали палицами, тыкали копьями и метали дротики. Особенно отличался Алгур, который просто проламывал черепа вместе со шлемами своей устрашающего вида палицей. Мелькал бешеными высверками и меч Урала. Немало стражников пало замертво, но появились первые жертвы и среди нападавших.

Группа штурмующих увязла в схватке у парадного крыльца дворца наместника. И это предрешило исход сражения.

Мамба не заметил, как из дальнего конца двора, где виднелись среди пальм какие-то приземистые строения, к ним ринулось десятка два хорошо вооруженных воинов. И уж понятия он не имел, что это были гвардейцы из расквартированного неподалеку гарнизона, частью которых по приказу Зарикума недавно усилили охрану дворца. Словно чуял что проклятый наместник.

Вошедший в боевой раж хрононавт успел снести башку еще одному стражнику, как почувствовал сильный удар по корпусу. Бронежилет, конечно, сделал свое дело — защитил тело, но все равно гематома величиной с чайное блюдце ему теперь обеспечена. Руслан с перекошенным от ярости лицом обернулся, приметил заносящего копье для повторного удара охранника и сделал молниеносный выпад. Клинок проткнул панцирь с нашитыми на него медными чешуйками. Воин упал, но к Руслану вмиг подскочили двое. Один пошел в лобовую атаку, они скрестили мечи, а вот второй сзади обрушил тяжелую медную булаву на шлем повстанца.