Андрей улыбнулся.

— Ты права, Нетти, — ответил он, — И кстати. Почему вы с Серёжей только встречались? Почему не жили вместе? Я понимаю встречаться год. Но шесть лет?

Туся пожала плечами.

— Не знаю. Честно. Нам обоим так было удобно. Вот и не жили, — она глотнула ещё вина, и Андрей подлил ей в бокал немного, — И как видишь, правильно делали, что не жили. Ни к чему хорошему это бы не привело.

Андрей потянулся за сигариллами и закурил.

— Почему ты так считаешь? Вдруг наоборот, это бы вас сблизило?

Туся задумчиво намотала прядь волос на палец.

— Не думаю. Слишком разные мы с ним.

— Но ведь ты сама сказала мне, что ты хочешь за него замуж, — возразил Андрей.

Туся фыркнула.

— Знаешь, почему я это сделала?

Андрей вопросительно поднял бровь.

— Почему же?

— Мне…Ты понимаешь, мне показалось, что я интересна тебе. И тут вдруг ты говоришь, что вокруг тебя миллионы женщин, и тебя всё устраивает.

Она поставила на столик бокал и нагнулась к нему.

— А я не могу быть миллионной. И не могу быть первой. Только единственной. — Серьёзно проговорила она.

Андрей кивнул.

— Знаю, Нетти. — Согласился он, — Сам такой. Не могу делить свою женщину ни с кем. И собой тоже ни с кем не делюсь.

Туся помолчала. Раз уж пошёл такой разговор, может, она имеет право спросить?

— Ты говорил, что ты был женат. Вы расстались из-за этого? Из-за измены?

Андрей тяжело вздохнул и снова потянулся за сигариллой. Потом передумал и отложил пачку в сторону.

— В некотором роде. Она прикарманила все мои сбережения и сбежала со своим любовником.

Он резко отодвинулся от стола и поднялся на ноги. Потом подошёл к окну и всмотрелся вдаль.

— Моей женой стала та, которая говорила, что при поцелуе от меня пахнет нищетой, — тихо проговорил он, и Туся буквально ощутила всю горечь и боль, которая охватила его в этот момент.

— Я заработал много денег и решил доказать ей, что это не так. И женился на ней.

Он быстро повернулся к Тусе и глаза его засверкали.

— От человека не может пахнуть нищетой, понимаешь Нетти? — прошептал он, — Не может…

Туся поднялась на ноги и встала перед Андреем. Потом провела пальцем по его волевому подбородку. Андрей прикрыл глаза.

Разве этому человеку можно было сказать такое? Разве можно было ТАК его унизить? Вот бы встретить эту цацу и повыдёргивать бы ей волосёнки!

— Конечно, не может, — согласилась Туся и в тот же момент почувствовала его стальные руки на своей талии. Она слабо вскрикнула, но от неожиданности, а не от испуга.

И всё же он медлил. Не целовал её, хотя она могла поклясться — он и она хотели этого больше всего на свете. Лицо его было напряжено, а в глазах читалась…мольба?

Туся бросила взгляд влево и увидела, как его рука тянется за сигариллами.

Она схватила его за руку и в тот же момент приникла к его губам.

Андрей издал какой-то утробный рык и вцепился в Тусю мёртвой хваткой. Он ласкал её грубо, безжалостно. Сминал её губы в беспощадном поцелуе, проникал языком в её рот, и Туся испытывала огромное горько-сладкое возбуждение.

Только такие поцелуи мог дарить этот мужчина. Не слюнявые и безвольные, нет! Только такие, горько-сладкие, нежные и жестокие одновременно, застывающие гореть всё тело и душу.

Туся запустила пальцы в волосы Андрея, притягивая его голову ближе к себе и полностью отдалась в его власть.

Глава 19

На следующее утро Андрей уехал из дома рано, пообещав Наташе, что приедет днём, поможет ей разобраться и убраться в квартире, а потом они съездят поужинать в ресторан.

Туся возразила, что им теперь нужно экономить, но Андрей, как-то нервно рассмеявшись, пообещал, что уж в «Седьмом небе» их всегда покормят бесплатно, потому что хозяин ресторана — его хороший друг.

Туся решила, что не будет ждать помощи Андрея, а сама уберётся в квартире, и поразит его своими способностями.

К его приходу она успела вымыть всю квартиру, расставить столики и стулья, развесить полочки, занавески, даже цветы в горшках, потому как без них она не мыслила проживание в действительно уютной квартире. Единственное, что так и осталось стоять в прихожей — небольшая серебристая стиральная машинка, которую Туся даже при всём желании не могла бы в одиночку затащить в ванную.

В общем, к моменту, когда Андрей должен был вернуться с работы, Наташа сидела в одном из уютных креслиц и смотрела телевизор. А квартира приобрела совершенно неузнаваемо-прекрасный вид.

— Вау, Нетти, вот это да! — воскликнул Андрей, входя в комнату и ставя кейс на пол, — Как ты всё успела?

Туся испуганно вскочила с кресла и смущённо замерла, — она не слышала, как он вошёл.

— Нравится? — тихо спросила она.

— Не то слово, девочка, — он протянул ей руку и она взяла его большую ладонь в свою, — Я говорил, что хорошим девочкам полагается награда? Собирайся, поехали.

Туся замотала головой.

— Я бы хотела, чтобы мы сегодня провели вечер…дома.

Это уютное слово «дом» вырвалось как-то помимо её воли, но как назвать эту тихую и уютную квартирку по-другому, она не знала. Да и не хотела называть.

— Ты предпочитаешь ресторану посиделки со мной здесь? — пробормотал он, зарываясь в её волосы.

Туся кивнула.

— Если ты хочешь, то мы, конечно, поедем, но я бы хотела посидеть с тобой, посмотреть телевизор, поболтать, поужинать.

Андрей поцеловал её в висок и кивнул.

— Договорились, но ужин готовим вместе.

Андрей сосредоточенно натирал на тёрке Пармезан, а Туся раскладывала по тарелкам пасту с морепродуктами, когда она вспомнила своей находке.

— Андрей, слушай, я сегодня нашла чудесные часы в шкафчике, какие-то старинные, но они не ходят. Что это за часы?

Андрей на секунду замер, потом расслабленно выдохнул и посыпал пасту Пармезаном.

— О! Это долгая история, Нетти, — ровным голосом ответил он.

— Я люблю долгие истории, расскажешь? — зачарованно воскликнула Туся.

Андрей присел за стол и откупорил бутылку вина.

— Вино на тебя неплохо действует, — хмыкнул он, наливая напиток в бокалы.

Туся пропустила уловку мимо ушей. Она уселась напротив Андрея и придвинула к себе тарелку.

— Ну, так что за история? — напомнила она ему, перемешивая макароны и сыр.

Андрей немного помолчал, пробуя приготовленное ею блюдо и запивая его вином.

— Это грустная история, Нетти, — начал он ровным голосом.

Потом снова замолчал, принимаясь за еду.

— Эти часы очень ценны. Не только в материальном плане, хотя на них, думаю, можно было бы купить, наверное, очень многое. Эти часы, прежде всего, ценны для меня, как воспоминание.

Видишь ли, вместе с этими часами передаётся легенда, которая гласит, что они остановились в тот самый миг, когда моя пра-пра-пра, и ещё не знаю, сколько раз пра-пра, сбежала от моего дедушки, пра-пра, в таком же поколении, с молодым офицером. Дедушка, уж позволь мне говорить о нём безо всяких пра-пра, в ярости закричал, что он проклинает её и весь её род. Либо они будут богаты, но будут жить без любви, либо в бедности и любви, но любовь эта будет печальной и трагичной и её хватит по времени только на рождение наследника. И бросил на пол её подарок — вот эти часы. Часы, то ли от удара, то ли от слов деда остановились и больше не шли.

Он замолчал, а Туся замерла на стуле, позабыв про обед.

— И что было дальше? — тихо спросила она, находясь под огромным впечатлением от этой истории.

Андрей пожал плечами.

— По легенде, — он сделал ударение на этом слове, — Дедушка наказал сам себя. Бабушка была беременна его ребёнком, и вышло так, что он проклял не только её род, но и свой.

Он снова замолчал, вяло ковыряясь в тарелке с остывшим ужином.

— Ты ведь не веришь во всё это, так? — дрожащим голосом спросила Туся, вглядываясь в его лицо. — Ведь это всё просто легенда, ничего больше.