Когда из сада донесся аромат цветов, занавески зашевелились и в воздухе послышался крик гагары, Коко заглянула в сердцевину шара.

У нее было ощущение вины. Поступать так не следовало. «Твой дар должен помогать другим, а не тебе самой, — часто говорила ее мать, — используя свои способности в эгоистических целях, ты навлекаешь на себя беду». Но Коко ничего не могла с собой поделать. Она была в отчаянии. Годы бесплодных связей, ночи, которые не заканчивались ничем, люди, бросавшие на нее странные взгляды и крутившие пальцем у виска… Коко приехала в «Рощу», чтобы найти себе мужчину.

Не любого мужчину. А суженого. Своего Ромео, своего Антония, с которым ей суждено прожить целую вечность в любви и страсти.

Но сначала нужно было понять, кто он.

Стоя в тени роскошных бананов и папоротников, владелица «Рощи» тревожно следила за пассажирами, сходившими по трапу на гудрон, где их ждали персональные гиды. Она редко встречала вновь прибывших, но сегодня был особый случай.

Когда самолет остановился, Эбби Тайлер затаила дыхание. Дверь открылась, опустился трап, и по нему сошел первый гость. Ему принадлежала компания, выпускавшая игрушки для взрослых — порнографические головоломки и кроссворды, состоявшие из неприличных слов. Бизнес процветал, и владелец компании решил вознаградить себя. Прибывшая с ним женщина не была его женой (жена в это время отдыхала на Ямайке с личным тренером). За ними вышел знаменитый киноактер в больших темных очках и широкополой шляпе, скрывавшей следы недавней пластической операции: ему сделали подтяжку, удалили морщины у глаз и вставили косточку в подбородок. Следом появились два брата, сбежавшие от жен (те думали, что мужья отправились играть в гольф в Индиана-Уэллс). Далее шествовали выдохшийся писатель, ничего не написавший за последние четыре года и прибывший в пустыню за вдохновением; две сестры, которым не терпелось завязать роман (они начали флиртовать с беглыми мужьями уже в самолете); знаменитая певица, которой столько раз подтягивали брови, что ее лицо навсегда приобрело удивленное выражение; вдова, прилетевшая в «Рощу» в надежде реализовать фантазии, одолевавшие ее всю юность; парочка, прибывшая для любовных игр… Последними неуверенно шли две женщины, не понимавшие, как здесь оказались. Какой-то конкурс, в котором они участвовали, сами о том не подозревая…

— Коко Маккарти и Сисси Уитборо, — сказала Ванесса Николс. Ванесса была генеральным менеджером курорта и лучшей подругой Эбби Тайлер. — Офелия Каплан не прилетела.

Это поразило Эбби. Как можно было не воспользоваться возможностью пожить на роскошном курорте даром?

— Доктор Каплан — очень занятая женщина, — сказала Ванесса, прочитав мысли подруги.

Когда все двадцать вновь прибывших собрались на посадочной полосе, Эбби ждала, что дверь закроется. Но этого не случилось. Внезапно на трап вышел еще один гость. В списке значилось всего двадцать пассажиров. О двадцать первом Эбби не знала.

— Кто это? — спросила она.

Ванесса заглянула в свою дощечку с зажимом.

— Джек Бернс. Из Лос-Анджелеса. Появился в последний момент, когда самолет был уже полон, и занял место второго пилота.

— Почему мне ничего не сказали?

— Извини, Эбби. Я думала, ты знаешь.

Хозяйка «Рощи» смерила вновь прибывшего взглядом. Джинсы и кожаная куртка отличали его от остальных. Почему-то по спине Эбби побежали мурашки. Возможно, в этом были виноваты уставившиеся на нее зеркальные летные очки, холодно сверкнувшие в лунном свете. Джек Бернс долго следил за Эбби, а потом начал спускаться по трапу.

— Что-то случилось? — спросила Ванесса. Она знала, почему ее подруга так нервничает. Это не имело никакого отношения к неожиданно прибывшему незнакомцу в летных очках.

— Не знаю. Этот человек вызывает у меня странное чувство.

— Он тебе знаком?

Эбби покачала головой. Ее короткие темные кудри трепал ветер.

Ванесса присмотрелась к Джеку Бернсу и внезапно ощутила укол страха.

— О боже, Эбби, ты ведь не думаешь…

— Присмотри за ним.

Эбби хотела отвернуться, но Ванесса положила ладонь на ее руку и негромко сказала:

— Тебе вовсе не обязательно заниматься этим. Мы можем все прекратить. В любую минуту. — И снова речь шла не о двадцать первом пассажире.

Эбби посмотрела в серьезные глаза Ванессы и поняла, что подруга пытается ее успокоить. Но прекращать было нечего. Ощущение пришло и ушло. А то, что началось давным-давно, всегда оставалось с ней. Она знала, что в один прекрасный день это непременно случится. Так когда-то раскрывали карты при игре в покер.

— А как ты сама? Не передумала?

Ванесса улыбнулась.

— Ты меня знаешь. Я ничего не боюсь.

— Тогда будем готовиться. — Эбби повернулась и пошла к офису.

Но Ванесса снова остановила ее.

— Когда ты собираешься объяснить им, почему они очутились здесь? — Она говорила о двух «победительницах конкурса».

— Завтра, — ответила Эбби. — Я приглашу Сисси и Коко на ленч. Пожалуйста, свяжись с Офелией Каплан. Узнай, почему она не получила приз.

Вновь очутившись под защитой цветов и папоротников, Эбби Тайлер подумала о мисс Каплан. Почему Офелия не захотела воспользоваться бесплатным отдыхом? Требовалось найти способ убедить ее приехать. Все три женщины должны были присутствовать в «Роще» одновременно. Сисси, Коко и Офелия. Три женщины, относящиеся к трем разным классам и разному образу жизни: одинокая, замужняя, обрученная; еврейка, католичка и новоявленная язычница. Университетский профессор, полицейский экстрасенс и домашняя хозяйка. Если бы три эти женщины оказались в одной комнате, то решили бы, что у них нет ничего общего. До тех пор, пока не выяснилось бы, что все три родились в один и тот же день, тридцать три года тому назад.

Эбби вспомнила конверты из бурой бумаги, лежавшие в ее офисе. Конверты, в которых хранились сведения, собранные за последние тридцать лет, и моментальные снимки, сделанные телеобъективами издалека. Сисси Уитборо, Коко Маккарти и Офелия Каплан занимались своими делами, даже не подозревая, что их фотографируют.

Думая об этих трех лицах на фотографиях, разыскивая в них что-то знакомое, хотя бы малейший намек на сходство с собой, Эбби молча спрашивала: «Которая из них — моя дочь?»

Сексуальный официант с оливковой кожей в плотно обтягивающих брюках вкатил тележку во внутренний дворик Сисси Уитборо и накрыл завтрак. Он подмигнул наблюдавшей за ним Сисси, и сердце бедняжки вздрогнуло.

Мальчику было не больше двадцати, а ей — уже за тридцать!

Польщенная Сисси попыталась дать ему на чай, но мальчик сказал, что в «Роще» чаевые брать нельзя. Женщина подошла к тележке, наслаждаясь ярким утренним светом, свежим воздухом, цветами и деревьями, росшими в ее саду. Она радовалась тому, что воспользовалась призом, хотя и не знала, в чем заключался конкурс. Намазывая тост маслом, Сисси ощутила чувство некоторой вины. Эд сидит дома с детьми, а она здесь, в этой роскошной тишине… Радоваться было нечему, но она радовалась. Сисси снова вспомнила, что в последнее время ей чего-то не хватало. Она боролась с собой, потому что это было предательством по отношению к Эду, которого Сисси очень любила.

Сделав глоток апельсинового сока, она вдруг услышала принесенный ветром странный звук. Кто-то стонал!

Она осмотрелась. Казалось, стонали от боли. Сисси обошла сад, пытаясь понять, откуда донесся стон. Наконец ей стало ясно, что стонали за стеной сада. Но стена была слишком высокой, чтобы заглянуть за нее. И тут она увидела деревянную калитку, которая оказалась заперта с ее стороны. Сисси отодвинула засов и бросилась вперед.

Прошла минута, прежде чем она осмыслила происходящее. На шезлонге два человека, совершенно голые. Женщина лежит, раскинув руки и ноги, белые мужские ягодицы поднимаются и опускаются…