По мере того как мировые запасы нефти будут истощаться, конкуренция за контроль над этим бесценным и все более дорогим ресурсом станет возрастать и неизбежными окажутся вооруженные конфликты. После гибели Советского Союза ядерная угроза отошла на задний план: однако само ядерное оружие никуда не делось — и рулетка глобальной политики может снова вывести его на сцену, сделав орудием борьбы за драгоценное топливо в руках наших потомков.

Избыток населения и недостаток энергии склоняет к пессимистическим выводам относительно будущего человечества. Быть может, скорое вымирание нам и не грозит; но весьма вероятно, что наше будущее окажется мрачным, даже жестоким. Прогнозы апокалипсиса кажутся слишком реальными: едва ли мы можем предсказать свое будущее даже на тысячу лет вперед.

А как насчет оптимистического сценария? Я спросил о перспективах homo sapiensсвоего друга Филипа Моррисона, почетного профессора Института MIT, пристально следящего за достижениями современной науки. «Я бы дал человеку десять миллионов лет», — ответил он и, когда я попросил объяснить, на чем основан такой прогноз, объяснил, что это типичный срок существования сложных видов. В одном я с ним согласился: изучение окаменелостей показывает нам, что ни один вид не существует вечно, и нет причин ожидать, что род человеческий окажется исключением из общего правила.

Но как же энергетические ресурсы? «Если мы начнем использовать солнечную энергию, — был его ответ, — ее хватит надолго. Конечно, придется научиться жить лишь с одной десятой от нынешнего населения Земли. Да, из‑за подъема уровня моря половина Флориды окажется под водой; да, на Ближнем Востоке случится ядерная война, которая наконец заставит людей понять, что применение ядерного оружия — не такая уж хорошая идея; но глобальных перемен, которые приведут к уничтожению человечества, не будет».

Хотя десять миллионов лет — мгновение по сравнению с ожидаемым сроком жизни солнца (пять миллиардов лет), для выживания нашего вида и такой срок представляется мне чрезмерно долгим. Первый представитель рода homoпоявился около четырех миллионов лет назад, и более полудюжины видов этого рода уже вымерли. Если же мы предположим, что население нашей планеты, сильно уменьшившись в числе, все же перейдет к стабильному будущему, основанному на широком использовании солнечной энергии (что потребует весьма продвинутых научных технологий), не очевидно ли, что возрастут по экспоненте и биологические познания наших потомков? Пятьдесят лет назад даже точное число хромосом в человеческой клетке было под сомнением, а сейчас у нас имеется полная карта человеческого генома. В своей эволюции мы уже перешли границу Ламарка. Человеческий мозг хранит в себе больше информации, чем ДНК наших хромосом. Мы можем научиться передавать знания по наследству. Мы уже близки к исправлению генетических дефектов. В ближайшие пятьдесят лет, если только не произойдет крупная ядерная катастрофа, генетики, несомненно, научатся манипулировать генами таким образом, чтобы создавать «сверхчеловеков» более сильных, здоровых и сообразительных.

В провокационной книге Ли Силвера «Восстановление Эдема» [4] рассматривается довольно пугающий сценарий. Через триста пятьдесят лет генетическая инженерия дает состоятельным родителям возможность вкладывать деньги в улучшение генов своих детей. Естественно, они не хотят, чтобы обогащенные дети растрачивали свои драгоценные дары впустую, спариваясь с обычными людьми; однако, как и следовало ожидать, любовь то и дело преодолевает социальные барьеры между обогащенными и естественными. Но дальше происходит нечто странное: эти смешанные браки все чаще оказываются бесплодными. Думаю, большинству из вас известно научное определение вида: граница, в пределах которой индивидуальные существа могут скрещиваться друг с другом. Так что профессор Силвер описывает генетическое зарождение нового вида.

Через две тысячи лет наш вид, несомненно, будет умнее, если это вообще будет тот же самый вид! Так что мне очень трудно представить, что и десять миллионов лет спустя на Земле все еще будет жить homo sapiens,разве только случайно сохранится в каких‑нибудь зоопарках или заказниках, как лошадь Пржевальского. К этой мысли приводит меня не астрономия и даже не эволюционная биология или антропология, но размышления историка и философа науки. Этот взгляд не пессимиста и не оптимиста, а реалиста. Вселенная будет существовать еще миллиарды лет — без нас. Время нашей жизни столь же кратко, как ничтожно занимаемое нами пространство.

На протяжении уже многих веков с подобными проблемами так или иначе работают богословы. Они спрашивают: где находятся сейчас мертвые, где расположены эмпиреи? Они спрашивают, что такое новое небо и новая земля, которые нам обещаны: преображение известного нам материального мира — или творение из ничегов ином измерении; и если последнее — почему Бог не сотворил этот новый, лучший мир с самого начала? Однако если они и задавались вопросом о вселенной, миллиарды лет существующей без нас, то, как видно, свято хранили этот секрет от непосвященных.

Любое традиционное представление о рае (насколько он хорошо описан) столь далеко от наших земных норм времени и датировок, что больше соответсвует одному из тех других миров, которые рассматриваются в рамках космологической теории множественных вселенных. Однако современная космология говорит нам, что вовсе не абсурдно воображать себе иные места с иными, незнакомыми нам физическими законами. На мой взгляд, традиционные представления о рае — такой же плод своего времени, как маленький и аккуратный средневековый космос. Однако представить себе вечность не легче, чем совершенно иную вселенную, не в последнюю очередь из‑за того, что нам трудно понять сам факт: время создано вместе с нашей вселенной и не действует за ее пределами, в каком‑то суперпространстве. Однако, как заметил Юрген Мольтман, Платон размышлял о вечности, в которой времени нет, и, возможно, философам стоит вернуться к этой теме. Ибо, как я подозреваю, только на этом пути сможем мы прийти к примирению нашего летучего человеческого бытия в этой конкретной вселенной — с необъятными космологическими структурами, которые способен помыслить чудесный мозг homo sapiens.Разумеется, если вы спросите меня, что же такое вечность без времени — я не смогу ответить. Отсутствие времени нам так же невозможно вообразить, как его начало или конец. В каком‑то смысле это только игра слов. Но словесные игры не всегда бывают банальны.

Неужели космос — это все? «Конечно да», — ответит логик. Но философ может ответить только: «Не обязательно». Он знает, что подобен слепцу, пытающемуся описать слона. Тщетны ли его поиски смысла? Или это важнейшая часть бытия разумного, сознающего себя существа, быть может, даже существа спроектированного и созданного? Быть может, сам этот поиск и есть цель вселенной и ответ на вопрос: «Почему есть нечто, а не ничто?» В конечном счете для христианина это вопрос доверия.

1. Diamond, J., The Third Chimpanzee(HarperCollins, New York, 1992), 329–31.

2. Donne, J., An Anatomy of the World [The First Anniversarie](W. Stansby/S. Macham, London, 1611).

3. Jaroff, L., "Nature's Time Capsules", Time, 139,#14 (6 April 1992), 61.

4. Silver, L., Remaking Eden(Avon Books, New York, 1997), 6.

5. Umpleby, S. A., "World Population: Still Ahead of Schedule", Science, 237,1555–56 (1987).

6. von Foerster, H., Mora, P. M., and Amist, L. W., "Doomsday: Friday, 13 November, A. D. 2026", Science, 132,1291–95 (1960).