Фостер покрутился в своем вращающемся кресле из черной кожи, поднявшись, вынул из корзины для мусора конверт и вернулся на свое место.

— Спасибо, что обратили мое внимание на это письмо. Вы не представляете, как бы я был разочарован, если бы впоследствии узнал, что он побывал там, а я с ним не встретился.

— Значит, вы все-таки едете? — с надеждой спросила Мэгги, подумав, как обрадуется Бренда.

— Не упущу такой возможности ни за какие сокровища мира.

Девушка едва не зааплодировала от удовольствия.

— Вот это, я понимаю, улыбка, мисс Причард! Надеюсь, вы не будете против, если я не появлюсь в клинике в следующую пятницу?

Что так смутило ее вдруг — ирония Фостера или его немигающий взгляд, прикованный к ее губам? Как бы там ни было, улыбка Мэгги моментально исчезла, зато сердце тяжелыми ударами застучало в ребра, и было невозможно отвести глаз от его рта. Мэгги хотелось понять, что бы она почувствовала, если б их уста слились.

Она поразилась, куда завели ее мысли. Господи, этот мужчина даже не нравится ей. И тем не менее вот вам, пожалуйста, — она фантазирует, представляя себе, как занимается с ним любовью. Отвращение к самой себе заставило Мэгги внутренне собраться с силами. Она выпрямилась во весь свой высокий рост и одарила босса холодным взглядом.

— Мне, собственно, совершенно безразлично, доктор Фостер, поедете вы на эту конференцию или нет.

Его смех был таким же колючим, как и взгляд.

— Да, вижу. Что, наверное, даже к лучшему. При таком подходе вы сможете совершенно беспристрастно отнестись к предложению, которое я собираюсь вам сделать.

— Предложение? Какое предложение?

— Не тревожьтесь, мисс Причард. Я не стану просить вас о чем-то аморальном или криминальном. Просто я оказался в затруднении с этой конференцией, совпавшей с небольшим отпуском. Понимаете, на эту встречу приглашаются пары, но моя приятельница, которую я предполагал взять с собой, не… сможет поехать.

Поразительно, как гладко он умеет врать. Забавно получается. При всей ее антипатии к Гордону Фостеру она никогда не воспринимала его прежде как лжеца. И теперь получила урок: нельзя недооценивать степень испорченности всех мужчин.

— Это и было основной причиной моего отказа участвовать в конференции, — невозмутимо продолжал Фостер, — ибо появление там в гордом одиночестве создавало бы известные неудобства и сложности. Собственно, как предложила моя дорогая сестра, я мог бы нанять для этого случая даму из службы эскорта. Но уверен, вы меня поймете, если я скажу, что это не в моем вкусе. А сейчас мне вдруг пришло в голову узнать, а не удастся ли мне уговорить вас сопровождать меня?

Прежде чем Мэгги могла прийти в себя от неожиданности, он добавил:

— За отдельную плату, разумеется. Я не рассчитывал заставлять вас трудиться бесплатно. Моя сестра как-то упомянула, что вы по уик-эндам работаете официанткой. Я непременно компенсирую вам потерю в заработке с солидной прибавкой. Ну, что скажете, мисс Причард? Может эта идея вас заинтересовать, как вы думаете?

Что мне ему сказать?

Мэгги смотрела на него в упор, пытаясь подавить нарастающий гнев. Я откажу этому самонадеянному, наглому типу с его покровительственными манерами, если б даже он сулил мне все алмазы Южной Африки. Я пошлю его к черту, скажу: «Катись подальше! Я не проведу с тобой даже получаса, не то что три дня и три ночи!»

— К сожалению, я не смогу поехать с вами, — только и произнесла Мэгги, причем с удовлетворением заметила, что голос ее звучит ровно и спокойно.

— Если я правильно понял, ваш приятель будет возражать?

— У меня нет таких приятелей, — ответила она.

— Странно, — покачал головой Фостер. — Тогда в чем же дело?

— Я не работала в минувший уик-энд из-за простуды. Если я подведу хозяина кафе и на сей раз, то потеряю работу, а этого я просто не могу себе позволить.

Но лишиться места в клинике она тоже не хочет, поэтому и приходится быть такой дипломатичной. Как приятно было бы бросить в лицо милейшему доктору, куда он бы мог убираться вместе со своим предложением.

— Сколько вы зарабатываете за один уик-энд?

— А почему вас это интересует?

Фостер вздохнул.

— Просто ответьте на вопрос, пожалуйста, мисс Причард.

— Сто двадцать долларов плюс чаевые.

— Понятно. Сколько времени вам потребуется, чтобы найти подобную работу в другом кафе, если вы потеряете место?

— Что, что? О, тут точно не угадаешь. Как повезет, порой можно прождать и несколько недель.

— Месяца три самое большее, да?

— Д-да, пожалуй.

Чего он добивается? Почему не хочет просто забыть о своем предложении? Она не собирается принимать его ни за какую плату.

Фостер взял карманный калькулятор со стола.

— Сто двадцать долларов умножить на тринадцать недель, получается одна тысяча пятьсот шестьдесят долларов, — считал он вслух. — Мне кажется, такая девушка, как вы, имеет шикарные чаевые, поэтому я округляю сумму до двух тысяч. Причем плачу все сразу и авансом. Что вы на это скажете, Мэгги? Не так уж плохо заработать такие деньги за три дня. Более чем достаточно, чтобы жить безбедно, пока не подыщете другое место.

Он впервые обратился к ней по имени, что не осталось незамеченным и сыграло даже более важную роль в его судьбе, чем его унизительное предложение.

— Сожалею, доктор Фостер, но я снова должна ответить отрицательно. У меня нет необходимых актерских данных. Наверное, Бренда права: вам надо нанять сопровождающее лицо из профессионалок.

— Но мне не нужна профессионалка, Мэгги, — спокойно возразил он. — Мне нужны вы.

Она не нашлась, что сказать, и только смотрела на него широко открытыми глазами. Во рту стало сухо. О боже, если бы она знала его чуть меньше, то могла бы принять все всерьез.

— Быть может, следует пояснить мои слова, — продолжил он сухим тоном, явно удивляя Мэгги, и поднял одну бровь. — Причина, побудившая меня сказать, что мне нужны именно вы, такова: мне известно, что, несмотря на вашу совершенно безупречную маску холодной вежливости, на самом деле вы меня терпеть не можете. И впоследствии не будет оснований увольнять вас за то, что вы по глупости влюбитесь в меня. Кроме того, я мысленно вижу вас в достойном туалете, и вы смотритесь прекрасно. Да. — Голубые глаза скользнули по ее лицу и пышной груди. — Очень даже мило.

Непонятно, какая часть откровений Фостера взбесила ее больше всего. Так или иначе, в голове безостановочно вертелось: «Очень даже мило». Видит бог, да стоит ей захотеть, она выцарапает один за другим эти красивые надменные глаза!

— А вас не останавливает, что моя скрытая антипатия к вам может сказаться на моем поведении? — процедила Мэгги сквозь стиснутые зубы.

— Нет. Я безоговорочно верю в способность женщин притворяться. К тому же у меня нет привычки появляться в обществе с дамами, которые раболепствуют передо мной. В сложившихся обстоятельствах, разумеется, ожидается, что вы сыграете роль друга, а не настоящей любовницы. Соответственно я изменю заказ и зарезервирую в отеле два соседних номера.

Мэгги с трудом подавила в себе чувство презрения к Фостеру. Значит, Колин должна была спать с ним во время этой увеселительной поездки, изображать из себя жену, не имея никакой надежды когда-либо действительно соединиться с ним в браке.

Очаровательно, ничего не скажешь!

Пусть Кевин оказался низким предателем, но тот по крайней мере не останавливался ни перед чем, чтобы сначала завоевать сердце девушки и уж потом стать ее любовником. Цветы, коробки шоколадных конфет, ужины в ресторанах при свечах — все романтические атрибуты шли в ход. Кевин завлек ее в постель красивыми словами и обещаниями вечной любви, до сих пор звучащими в ушах. В отличие от него Гордон Фостер ничего не сулил своим женщинам, кроме… хладнокровных, словно у роботов, занятий сексом в горизонтальном положении.

Но почему же тогда у Мэгги вдруг возникло острое желание испытать такую механическую любовь? Почему, господи? Ведь подобные отношения претят ее существу, всем представлениям о себе как личности.