– Ни в коем случае? Почему вы так уверены?

– Потому что я взял на себя труд и все проверил, – мрачно ответил Рекальдо. – Можете поверить мне на слово.

Однако, подумал он, вряд ли люди перестанут судачить о том, откуда взялся этот Спейн и с каких высот свалился. Старику особенно не повезло поселиться здесь, когда по всей стране впервые прокатились скандалы, в которых были замешаны священнослужители. Век невинности подошел к концу, и на любое духовное лицо, пусть даже необыкновенных моральных качеств, стали смотреть с подозрением. А о бывших священнослужителях и говорить нечего. И как водится в захолустье, подозрительность, связанная со Спейном, расползлась и стала «убеждением» всех и каждого.

– А что же, если не дети? – Инспектор не собирался дать сбить себя с толку.

– Скандал из-за замужней дамы. Жены дипломата. Это случилось больше двадцати лет назад. Тогда на такие вещи смотрели иначе, чем теперь. – Рекальдо сопротивлялся больше чем требовалось, и они оба это понимали.

– Так-так-так, – ухмыльнулся Макбрайд. – И что же вам известно? Наказание епископа? Где это произошло?

Губы сержанта сложились в подобие улыбки.

– В Риме.

– Недурное местечко для таких дел, – фыркнул инспектор.

– Мм-м… Боюсь, не очень. Особенно если вы профессор Папского Грегорианского университета и что-то вроде советника при Ватикане.

– Понимаю. Господи, надо постараться, чтобы об этом не пронюхали журналисты – вот уж обрадуются. Скажите-ка мне вот что: он, случайно, не крутил с вашей, как ее там?

– Миссис Уолтер? – удивился Рекальдо.

– Ну ведь кто-то поимел ее.

– Ну уж никак не Спейн. Он живет сам по себе. И вообще он старый человек.

– Для такого дела никто не стар, – покосился на Рекальдо Макбрайд. – Если что-то я узнал на своей работе, то именно это. Слушайте, вы меня не водите за нос?

– Чем это вы тут занимаетесь? – В саду появился Коффи. Макбрайд нехотя улыбнулся и, снова поразив Рекальдо, ответил:

– Развлекаем друг друга смешными байками. Этот парень оказался настоящим кладезем ирландских шуточек.

– Рад, что вы нашли чем себя занять. Но коль скоро работа здесь закончена, приступим к дому. Мы и так отстаем от графика. И еще: у меня плохие новости – пресса всполошилась. Последний час мой телефон не умолкает. Завтра здесь будет полно журналистов.

– Пусть еще сумеют найти это место, – хмыкнул Макбрайд. – Может, переставить еще несколько указателей? Пусть как следует побегают за деньгами!

– У кого-нибудь из вас есть соображения, кто им сообщил?

Рекальдо прищурился.

– О'Дауд, кто же еще, – предположил он.

– Давайте спросим его самого, – предложил Коффи. -О'Дауд будет здесь с минуты на минуту.

Он не ошибся. В точности повторяя свое прошлое явление, из-за угла дома неторопливой походкой показался Весельчак.

– Отдайте мне ключи. – Это было первое, что сказал ему Коффи.

– Какие ключи? – вытаращился О'Дауд.

– Те самые, которые позволяют вам проходить сквозь закрытые двери.

Весельчак расхохотался:

– О, для этого не требуются ключи. Замок неисправен. Надо только знать, куда стукнуть. Пойдемте, я вам покажу.

– Надо немедленно починить, – повернулся Коффи к Рекальдо, удостоверившись, с какой легкостью О'Дауд справился с дверью. – А лучше заменить на новый. Может, у вас найдется что-нибудь подходящее в машине?

– Нет. Зато есть отвертка. Все дело в петлях, здесь ослабло крепление. Сейчас посмотрю, что можно сделать.

Шурупы насквозь проржавели, их пришлось заменить. Дело заняло у Рекальдо десять – пятнадцать минут. Когда он присоединился к остальным, коллеги допрашивали О'Дауда на открытой веранде. Ветер становился все более пронизывающим, и это его раздражало. Но в дом О'Дауду войти не разрешили. Он намекнул, что состоял с убитой в интимных отношениях, что было встречено с долей скептицизма. А когда на него нажали, самодовольно признал, что Эванджелин при жизни была очень даже ничего.

– Не слишком ли уединенное место для одинокой женщины? – невинно спросил Макбрайд.

– Вы так считаете? – По лицу О'Дауда можно было сказать, что эта мысль пришла ему в голову впервые. – Здесь, в устье, много таких. Как только дома поступают в продажу, их тут же расхватывают.

– Но, как правило, в качестве коттеджей на время отпусков. Живут и работают где-то в других местах. А она, судя по всему, жила здесь круглый год? Есть соображения, что держало эту даму в Богом забытом месте?

О'Дауд развел руками, словно собирался заключить в объятия окружающий пейзаж.

– Неужели не понятно? Такой красивый вид. – Это было сказано так, словно человеку вполне достаточно вида, чтобы выбрать место, где поселиться. Однако прозвучало не слишком убедительно.

– Возможно, вы правы. Но красотами сыт не будешь. Требуется еще что-нибудь. Как долго она здесь живет?

– Лет семь или восемь. – В голосе О'Дауда чувствовалось удивление.

– Так давно? А теперь скажите, чем она зарабатывала?

– Она была искусствоведом. Давала консультации. Вот, например, мистеру Блейбергу, когда тот строил в Пэссидже гостиницу «Атлантис»: приобрела для него все произведения искусства.

– Мистер Блейберг построил и этот дом, – вмешался Рекальдо. – Ведь так? И жил здесь.

– Перестроил, а не построил. А жил здесь недолго. Через несколько лет гостиница закрылась.

– Постойте, – поднял руку Коффи. – Ведь гостиница до сих пор действует.

– Пять лет назад ее вторично открыл сын Отто Блейберга, Иоахим. Миссис Уолтер ему тоже помогала.

– Как говорится, два товара по цене одного, – хмыкнул Макбрайд. – Она тут вроде как семейная реликвия.

– Извольте проявлять уважение! – вспыхнул О'Дауд. – Иоахим женатый человек, имеет детей.

– Вот как? – Инспектор явно подзадоривал Весельчака. – Значит, интерес проявлял один папенька?

– Эванджелин сблизилась с Отто только после того, как умерла его жена.

– А с кем еще она здесь сблизилась, если не считать вас? Только хочу уточнить, мистер О'Дауд: речь идет не о дружбе, а о сексе.

– Откуда мне знать?

– По вашим собственным словам, вы были близки с миссис Уолтер, – вступил в разговор Коффи. – Так что выкладывайте, не стесняйтесь.

На этот раз О'Дауда прорвало.

– Насколько мне известно, она здесь ни с кем не спала. Но если вас интересует, кто за ней ухлестывал, я вам отвечу, во-первых, Суини и, во-вторых, Спейн. Старый козел постоянно пасся поблизости – совал свою рыбу в подарок. – О'Дауд глухо рассмеялся, его глаза увлажнились, и он презрительно фыркнул. – Она была вегетарианкой и в рот не брала такой дряни.

– Она недавно лежала в больнице, – оборвал его Коффи. – Так? Вы знаете где? И по какому поводу?

– В Дублине. В клинике «Блэкрок». Что-то с желудком. Она не уточняла, в чем дело, а я не хотел спрашивать. Все равно когда-нибудь призналась бы. – О'Дауд мрачно посмотрел на окружающих. – Но она была очень больна. Через две недели я собирался отвезти ее на отдых во Флориду. Миссис Уолтер считала, что ей полезна жара.

Возникла неловкая пауза. Затем Коффи продолжил:

– Хорошо. Приступим к самому происшествию. Мы хотим знать о всех ваших перемещениях, начиная с шести часов вчерашнего дня. В деталях.

Рекальдо затаил дыхание: как О'Дауд преподнесет прогулку на яхте? Но свидетель умело обошел этот эпизод, что еще сильнее встревожило и озадачило сержанта. Ему казалось, что гребенка Кресси вот-вот прожжет дыру в его кармане.

– Я уже говорил Фрэнку, что был в пути. – О'Дауд повторил свою прежнюю версию, рассказав, как на дороге между Корком и Дублином, примерно в четырнадцати милях севернее Кашела, около половины девятого вечера у него кончился бензин.

– В какую сторону вы ехали?

– В Дублин. Можете проверить у своих коллег в Типперэри. – Он торжествующе подал Коффи бумажку с номером телефона. – Меня выручил полицейский из Сьокана.

– Вот как? Вам повезло. Если не затруднит, расскажите, как все произошло, – вежливо попросил суперинтендант.