Айк продолжал сидеть, боясь даже оглянуться, а уж пройти мимо этих людей, которые наверняка видели его позор, было выше его сил. Но ему не хотелось оставаться на пляже слишком долго: вдруг тот парень снова появится и попросту его прикончит. Айка колотило, и он пытался унять дрожь. В конце концов он поднялся на ноги и в последний раз взглянул на море, где легко и свободно скользили те, к братству которых он так и не сумел примкнуть.
Пробираясь по теплому песку, Айк старался хоть как-то сохранять внешнее подобие достоинства. Доска между тем становилась все тяжелее, и кончилось тем, что он просто поволок ее за собой по песку, не заботясь больше о том, как выглядит со стороны. Его начало тошнить, а голова кружилась так, будто он вот-вот упадет в обморок. Добравшись до шоссе, Айк присел на бордюр, чтобы передохнуть. Тогда-то он второй раз и увидел байкеров.
Он был совершенно уверен, что именно их видел в день своего приезда в город. Теперь байкеров было больше, но Айк узнал тот самый «Накл», и мотор у него до сих пор барахлил. Он сидел от них всего в нескольких шагах. На хромированных деталях мотоциклов плясало ослепительное солнце. В ухе у Айка продолжало что-то пульсировать. Он дотронулся до него и увидел на пальцах кровь. Однако, судя по всему, особого вреда побои ему не причинили.
Вскоре сквозь рев моторов до него начали долетать голоса.
— Я думал, ты, мать твою, его наладил, — кричал владелец «Накла», слезая с мотоцикла на тротуар.
— Я и наладил, старик.
— Так чего же он не фурычит? — вопрошал байкер.
Он отошел от остальных, и Айк смог как следует его рассмотреть. Это был крупный мужчина, выше даже Гордона, не такой грузный, но с мощным торсом. А уж руки у него были просто громадные. Айк таких никогда и не видывал — ни у одного из парней, что наведывались в магазин Джерри. И столько татуировок он тоже не видел. На плече байкера было большое изображение американского орла, вокруг которого свернулась змея; кольцами спускалась она по руке и обвивала запястье байкера как браслет. На другом предплечье была голова мужчины, возможно Христа, потому что на нее было надето что-то вроде тернового венца. От венца отходили лучи, которые рассеивались по плечу и превращались в птичек и ящерок. Кроме этих татуировок, явно созданных художником-профессионалом, на теле байкера было много и таких, про которые Джерри говорил, что их набивают в тюряге. Правда, их можно сделать и самому, если есть чернила да перочинный нож. Мужчина был одет в грязные джинсы, на ногах — стоптанные черные мотоциклетные ботинки, на вид такие тяжелые, что казалось ими можно даже «Харлей» разнести на кусочки. Торс обтягивала выцветшая майка, слишком для него маленькая, на голове были авиаторские «фильтры» с золотыми ободами и красная бандана поверх черных, спадающих на шею волос. В ухе посверкивала бриллиантовая серьга. Айк видел, как от нее и от золотой оправы скачут солнечные зайчики.
Байкер стоял совсем близко, и, когда он наклонился проверить движок, Айк заметил, что волосы у него на лбу начинают редеть. Затем мужчина присел на корточки и еще раз внимательно оглядел мотор, но его движения подсказали Айку: он не вполне представляет, что ищет. Его приятели наблюдали, не слезая с мотоциклов. Внезапно мужчина быстро выпрямился, покачнувшись, и Айк понял, что он пьян.
— Черт бы его побрал! — заорал он.
Айк заметил, что кое-кто из байкеров усмехнулся. Но тут мужчина поднял кулак и опустил его на бензобак. Он вроде бы не сильно размахнулся, но на черной лаковой стенке бака появилась здоровая вмятина. Ухмылки сразу исчезли. Айк услышал, как кто-то сказал: «О черт!», а байкер, который был к месту событий ближе остальных, отвел свой мотоцикл, словно опасаясь взрыва.
— Черт бы его побрал со всеми потрохами! — владелец «Накла» потряс головой, слегка покачиваясь обошел мотоцикл и снова уставился на свою машину. Стекла его очков поблескивали прямо напротив Айка, и на мгновение ему показалось, что байкер смотрит прямо на него.
— Это все карбюратор, — сказал Айк и сам удивился звуку своего голоса. Наступила тишина; полдюжины косматых голов повернулись в его сторону.
— Это что?
— Карбюратор.
Байкер уперся руками в бедра, обошел мотоцикл, чтобы разглядеть сидящего на бордюре Айка, потом задрал голову к небу и захохотал. Он ткнул в него пальцем и повернулся к своим приятелям.
— Это что, Моррис, твой братишка?
Раздался дружный хохот. Айк поерзал на своем бордюре.
— Я его налажу, если у тебя найдется отвертка.
Байкер поднял на лоб очки и уставился на него.
— Черт, — проговорил кто-то, — я б его не подпускал.
Владелец «Накла» поднял руку.
— А если у меня есть отвертка? — спросил он. — Что если ты поломаешь его в хлам?
— Я не поломаю.
Байкер ухмыльнулся.
— Ну-ка иди сюда, Моррис. Захвати отвертку, поглядишь, как это делается.
Подошел грузный светловолосый байкер и перебросил Айку отвертку.
— Не напорти тут, — проговорил он, наградив Айка мрачным взглядом.
Айк оставил на обочине доску, опустился на колени перед мотоциклом и вдохнул знакомый запах бензина и горячего металла. На отладку дросселя ушло три минуты.
— Ну вот, — сказал он, — если хочешь, я выправлю и вмятину.
По взгляду байкера невозможно было угадать его чувства. Он взгромоздился на мотоцикл и рванул по шоссе от пирса. Айк ждал. Сейчас он чувствовал себя лучше, его перестало трясти. На других байкеров он не глядел, просто стоял в волнах горячего света, ожидая возвращения «Накла». И через пару минут тот вернулся. Айк прислушался: мотор работал ровно.
— Черт бы меня побрал, — заорал байкер, не слезая с мотоцикла, — не катит, а летает. Эй, Моррис, парнишка-то разбирается получше тебя.
Моррис подошел и молча забрал свою отвертку. Сплюнул чуть не под ноги Айку и вразвалку зашагал к своему мотоциклу.
Владелец «Накла» заглушил мотор и слез на землю.
— А что насчет «жестянки»? — спросил он. — Сколько возьмешь?
— Отбивка, покраска, все остальное, — быстро прикинул Айк, — пятьдесят баксов.
Байкер повернулся к приятелям.
— Не слабо.
Потом снова уставился на Айка.
— Ты здешний?
— Я сейчас живу на Второй улице, в «комнатах с видом на море». Это на углу…
— В этой дыре? Да, знаю такую. А сам откуда?
— Слышал когда-нибудь про Сан-Арко?
— Про ту дыру? Да, слыхал я про Сан-Арко. Задохлый городишко где-то у черта на рогах. А где научился так работать?
— Мой дядя торгует мотоциклами.
Байкер помолчал, потом шагнул к Айку.
— А с ухом что у тебя?
Айк передернул плечами.
— Упал.
— Ну да. Небось на кулак?
Мужчина нагнулся поближе, и Айк поймал себя на том, что не может отвести глаз от этого большого квадратного лица. Он видел каждую черточку: мелкие шрамы возле брови, трехдневную темную щетину — густая будет борода, если он ее отпустит, — и нос, слегка приплюснутый и кривоватый оттого, что его, должно быть, слишком часто ломали. Жесткое лицо — как раз такое ожидаешь увидеть рядом с этими татуированными руками и тяжелыми ботинками. Но было в нем и что-то неожиданное, и оно явно было не к месту. К такому лицу подошли бы неподвижные черные глаза змеи, испепеляющие вас на месте. А эти… не подходили. Они были голубые, очень светлые и какие-то тревожные.
Байкер перевел глаза на доску для серфинга, нагнулся и коснулся ее рукой.
— Твоя?
Айк ответил, что да. От байкера разило виски. Когда он наклонился к доске, на его лице промелькнуло странное выражение, будто мужчина хотел что-то спросить, но передумал.
— Так ты классный серфер? — спросил байкер.
— Да я только учусь.
— С такой доской?
— А что не так?
— Это доска для профи, вот что не так. Ни фига ты так не выучишься. Это специальная штуковина. Черт, да на ней можно взять волну в двенадцать метров. Где ты ее раздобыл?
Айк показал на магазин через дорогу. Приятелям байкера становилось скучновато.