Поиск
Золото вновь потечет свободно в жилах мира,
Преодолев закупорку вен,
Безработные вновь получат работу,
Улыбнутся портные,
Расправят брови заказчики,
Те, кто ходят пешком, — поедут в трамваях,
Те, кто ездят в трамваях, — поедут в такси,
И каждый влюбленный конторщик вновь сможет
Купить своей Дульцинее
Мотыльковый чайный передник…
О дорогой мой Гувер!
Поговорите там со своими —
Дельцами, купцами, министрами
И другими, — дьявол их знает,
Как они там еще называются…
Соберитесь за круглым столом в пижамах
(Летом можно попроще)
И за бутылкой безалкогольного морса
Скорее решайтесь!
У вас ведь в Штатах тоже не сахар:
Бандит на бандите,
Банкрот на банкроте,
Шесть мильонов — подумайте, шесть! — безработных голов.
Умножьте на два:
Двенадцать мильонов рук,
Которые чешут угрюмо в затылках,
Вы понимаете сами…
О дорогие Соединенные Штаты!
Рикошетом ваш жест благородный
Коснется и нас:
Любой эмигрант вывернул трижды
Свои довоенные брюки,—
В четвертый нельзя!..
По «репарациям» нашим —
Квартира! Газ! Электричество!
Долг в угловой мелочной!
Долг краснощекой, но зверски безжалостной прачке!
Никто не дает нам отсрочки…
А доходы?
Американский любой финансист
Сошел бы с ума,
Если б вздумал в бюджете нашем шальном разобраться.
А ведь мы тоже люди, о Гувер!
И по случаю лета
Тоже имеем формальное право
На распродажный купальный костюм,
На чайную розу в петлице,
На пару светлых подтяжек,
На билет из Парижа в Кламар
(Туда и обратно),
И на свой ежедневный бокал
Темного пива, о Гувер!..
НАДО ПОМОЧЬ *
Русский мальчик *
Быть может, в тихом Нанте, быть может, в шумном Марселе —
Адрес мне неизвестен, не знаю особых примет,
Он моет в бистро бокалы, вытирает столы на панели,
Хмуро смотрит в окно, — но уличный шум не ответ.
Настанет вольный вечер, в бистро собираются люди,
С отцами приходят мальчишки — поглазеть, лимонада глотнуть…
Наклоняйся за клеткой-прилавком к мокрой щербатой посуде,
Сверли пустыми глазами чужую веселую муть!
Скроются поздние гости, зевнет почтенный хозяин,
Мальчик скользнет в мансарду, в низкую душную клеть:
В оконце темные кровли, фонари пустынных окраин,
Звездной дорожкой змеится железнодорожная сеть.
Никого… Тишина и усталость. Тринадцать лет или сорок?
Скрипит беспокойная койка, слуга храпит за стеной.
С восходом солнца все то же: метла, груды пробок и корок,
Бокалы, бокалы, бокалы и пестрый плакат над спиной…
А есть ведь слова на свете, иль были, быть может, когда-то?
Беспечность, радость и детство, родина, школа и мать…
За что над детской душою такая нависла расплата?
Как этим плечам невинным такую тяжесть поднять?
Русские инвалиды *
Кто больше их имеет право
На светлый угол, теплый кров?
Союзным братьям мир и слава,—
А русским… придорожный ров.
Ужели слову «Человечность»
На новой бирже грош цена,
И танцевальная беспечность
Опустошила всех до дна?
Ярлык прекрасен: Лига наций…
Но мы без пышных декораций.
Молчит, не видит… Бог — судья!
Забыть не смеем, — ты и я…
Здоров? В труде неутомимом
Насущный добываешь хлеб?
Не проходи ж, потупясь, мимо,
Есть долг превыше всех потреб.
Пред горем их наш быт — забава…
Очнись и дай! Не надо слов…
Кто больше их имеет право
На светлый угол, теплый кров?
«Иллюстрированной России» *
(По случаю двухлетнего юбилея)
Как гласит резная надпись
На кольце у Торквемада:
«Раз в неделю человеку
Чем-нибудь развлечься надо».
И когда в субботу утром
В щель под дверь консьерж-бездельник
Сунет вам письмо из Ковно
И журнал-еженедельник,—
На письмо поставя кофе
Или блюдце с ветчиною,—
Вы бросаетесь к журналу
С сыном, дочкой и женою.
Словно в Ноевом ковчеге,
Все в журнале вы найдете:
Двухголового верблюда,
Шляпку модную для тети,
Уголовную новеллу
В двести двадцать литров крови
И научную страничку —
«Как выращивают брови»…
Обыватель — это сила!
Чуть забыл — и сразу на кол
Он издателя посадит:
Это вам не кот наплакал!
Даже старцы Петр и Павел
По шаблонам европейским
Завели отдел в газетах
С содержанием злодейским…
«Тайны замков» и «Вампиры»
Помогли решить проблему,
Как связать тираж с идеей,—
Впрочем, — это не на тему.
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: