Она поколебалась мгновение и с сожалением покорно отпустила своего нового друга.

Такое послушание! Забавно! А ведь Мелинда пробыла с ним всего три дня! И невероятная ночь, вновь связавшая их…

Она вела себя как ангел.

— Почему ты на меня так смотришь? — спросила она требовательно.

— Пытаюсь угадать, что ты еще выкинешь, — ответил он честно.

Что-то мелькнуло в ее глазах. Она молча поплыла к судну, легко взобралась наверх — в этот миг Конни в полном облачении для подводного плавания прыжком назад вошла в воду.

Рок последовал за Мелиндой. Когда он взобрался на борт, та уже исчезла.

Джо и Марина все еще сидели на корме, обсуждая необычное поведение дельфина.

Рок поймал взгляд Джо и понял: тот уловил озабоченность капитана и знает ее причину — куда испарилась Мелинда?

— Она объявила, что продрогла, босс! — Глаза Джо иронически сверкнули. — Сказала, что ей надо принять горячий душ и выпить чашечку кофе, это ее согреет.

Рок кивнул.

Уж не заболела ли она? Ну и дела! Только этого не хватало. Ведь все было так хорошо. Ну почему?

Мгновенная боль пронзила грудь. Он не любил признаваться в своих опасениях. Но какие могут быть опасения, когда Мелинда была на борту и проводила с ним все дни?

И все ночи. Временами он даже забывал, что жена выбрала отца, а не своего мужа…

Да, но все-таки зачем она оказалась у него на борту. Ведь она прыгнула в океан с корабля Эрика Лонгфорда и оставалась при этом покорной дочерью Джонатана Давенпорта…

Как она удивилась, узнав, что все еще состоит в законном браке с ним. И эти их ночи… Его настороженность пропадала, стоило хоть секунду провести с ней. Не могла же она по ночам спать с ним, днем участвовать в поисковых работах, а потом в удобный момент передавать сведения по рации — отцу и Лонгфорду?

Ну что же! Будущее покажет.

И если он причиняет ей боль своими подозрениями, она этого заслуживает.

Рок вдруг осознал, что Джо и Марина с изумлением смотрят на него, и сердито нахмурился.

— Знаешь что, — негромко заговорил Джо, — давай высадимся на берег и дадим себе небольшую передышку. А?

— Это еще зачем?

— Необходимо пополнить припасы, — вмешалась Марина. — У нас на исходе кофе, сахар и почти не осталось моющих средств.

— И с топливом плоховато, — добавил Джо.

— Ночь в Нассау не повредит, — рассудительно сказала Марина, — а скорее, даже поправит настроение. Ужин в ресторане и…

— …Танцы, — оживился Джо.

Рок махнул рукой.

— Мы же на пороге открытия… — начал он нерешительно.

— И с каждым днем впадаем во все большую нервозность, — спокойно заметил Джо. — Сейчас мы в нужном месте. Ответ у нас перед глазами, но пока мы не в силах его найти. Может, надо закрыть глаза, передохнуть, а потом снова их открыть?

Рок хотел запротестовать, но махнул рукой, обдумывая слова Джо.

Может быть, его друг прав. Возможно, ответ у них перед глазами, но они его не видят. Почему бы им не отвлечься?

— Хорошо, — произнес он задумчиво. — Отсюда до Нассау два часа ходу. Поплывем туда с ночевкой. Завтра в десять утра снимемся с якоря. Ты, Марина, походишь по магазинам и немного развлечешься.

— Времени достаточно, — улыбнулась та.

— Я думаю… — снова заговорил Рок и вдруг замолчал.

— О чем? — спросил Джо.

Рок нетерпеливо мотнул головой.

— Мелинда!

Черт побери, он не даст ей шанса встретиться на берегу с отцом и пойти на поиски «Контессы» с папочкой! Или, того хуже, с Лонгфордом!

— Полагаю, мне тоже не помешает чашка кофе. — Он встал и направился к трапу, ведущему на камбуз. Мелинды там не было.

Рок налил из кофейника в чашку черной обжигающей жидкости и отхлебнул большой глоток, размышляя, что же произойдет, когда он достигнет Нью-Провиденса, причалит в порту Нассау и позволит своей жене наконец-то добраться до телефона.

И позвонить всем, кому она захочет…

Выйдя на палубу, Рок почти бегом преодолел пятнадцать футов до своей каюты и широко распахнул дверь.

Мелинда сидела на кровати в белом махровом халате и сушила полотенцем волосы, которые, по-видимому, только что вымыла. От нее исходил запах чистоты, прекрасного мыла и шампуня; глаза ее лукаво смеялись. Она бросила на него насмешливый взгляд, когда он так внезапно появился в каюте, и затем украдкой стала наблюдать за его движениями. Рок увидел: она отодвинулась в дальний угол кровати и облокотилась о стенку.

— В чем дело? — спросила она с ноткой раздражения в голосе.

— А ты что тут делаешь? — не менее грубо отозвался он.

Она зло прищурилась, а когда подняла глаза, в них сверкали молнии.

— Пришла переспать с тобой, чтобы выведать твои страшные тайны, — отчеканила она. Рок наклонился, схватил ее за запястье и притянул к себе так резко, что щетка для волос выпала из ее рук. Мелинда не сопротивлялась, не проронила ни звука, однако высокомерно вздернула подбородок. — А что, неужели ты ждал другого ответа?

— Я ждал правды! — заорал он и от досады скрипнул зубами, осознав, что кричит слишком громко.

Она резко выдернула руку, высвобождаясь из его цепких пальцев, встала и прошла в другой конец каюты, как бы подчеркивая, что предпочитает держаться от него подальше.

— Тебе не важно, что я скажу, — проговорила она.

— Я полагаю все же, что важно. Какое бы будущее ни сулили нам дни, проведенные вдвоем на моем судне… они многого стоят. Впрочем, не говори ничего. Я и так все читаю по твоему лицу…

— Я пробралась сюда заполучить информацию для папы и Эрика.

Ее слова прозвучали холодно, невозмутимо, сдержанно. И ему это нравилось — гнев делал ее более привлекательной и желанной и как бы укреплял их связь, а страсть оборачивалась чем-то большим, чем просто страстью. Хотя ее слова задели его, он промолчал.

Слова казались правдивыми.

Он пересек каюту, вплотную подошел к Мелинде и открыл было рот, чтобы сказать, что он о ней думает.

О, если бы от нее не пахло так восхитительно, если бы он не желал ее так мучительно и так долго, если бы не знал, что махровый халат наброшен прямо на голое тело, если бы он не вкусил плоти этой женщины, обольстительной и ошеломляющей…

— Нет… — прошептала она, внезапно отшатнувшись.

На глазах у нее блеснули слезы, и это удивило его — ведь она держалась с ним так холодно.

— Нет?! — с сомнением переспросил он.

Она отрицательно качнула головой.

— О, я знаю силу твоего взгляда… — потерянно шепнула она; ресницы ее опустились, а загорелые щеки вспыхнули румянцем. — Я не…

— Что «не»?..

Она вновь качнула головой.

— Ты не имеешь права так поступать, — лихорадочно заговорила она. — Не можешь обвинять меня во всех смертных грехах, а потом делать вид, что этого не было, когда ты хочешь…

— …Заняться любовью, — докончил он грубовато. Ему хотелось и оттолкнуть ее от себя, и схватить, крепко сжав в объятиях, и… — Черт бы тебя побрал… — тихо чертыхнулся он. — Мелинда, я ничего не могу с этим поделать! Чего ты хочешь теперь от меня? Ты сама выбрала другого мужчину.

— Моего папу…

— Папу или нет — не имеет значения. Ты — моя жена!

Она замолчала.

Каким-то образом Рок сумел взять себя в руки.

— Что ж, — вымолвил он негромко. — Мяч на твоей стороне поля, мисс Давенпорт. Мы проведем эту ночь в Нассау.

Она обернулась, изумленно глядя на него.

— Что?

— Мы проведем эту ночь в Нассау, — повторил он спокойно. — Не вздумай исчезать и разыскивать отца или Лонгфорда. Где бы ты ни скрывалась, я найду тебя и сломаю шею!

— По какому праву?..

— Ты — все еще моя жена, понятно?

Она пересекла каюту, прошла мимо него, решительно направляясь к двери. Он схватил ее за руку.

— Пусти меня! — потребовала Мелинда в бешенстве.

— И не подумаю.

— Я не останусь больше на твоем судне…

— Тебя сюда никто не звал, Мелинда!

Пытаясь выдернуть руку, она метнулась в сторону от него. Ей хотелось заплакать.