В день пуска на перекладных добрался до стартовой площадки, где, кроме личного состава стартового отделения, которому предстояло проводить пуск, никого не было. Несколько позже прибыли офицеры второго управления, затем «промышленники» во главе с главным конструктором С. П. Королевым.
Стартовая площадка была огорожена протянутой веревкой, и ближе этой черты никого не подпускали. В организации работы, в суете я сначала ничего не понимал. На мое счастье, через некоторое время с группой офицеров подъехал подполковник Майский. Я пристроился к ним и с интересом слушал пояснения.
Подготовка ракеты шла основательно, но медленно. Результаты отдельных операций докладывались Королеву. Пуск ракеты был осуществлен только на закате солнца. Меня несколько удивил двойной (а с учетом командиров и начальников, личного состава, готовящих ракеты к пуску, — тройной) контроль. Подошедший майор А. И. Носов объяснил мне, что делается это для надежности.
…Однажды в адрес нашей бригады прибыл материал о проведенной в Камышинской бригаде военно-научной конференции по требованиям к боевому порядку инженерной бригады РВГК в условиях применения противником атомного оружия. Мне очень понравился обстоятельный, аргументированный доклад полковника М. Г. Григорьева, хотя некоторые положения у меня вызывали сомнения, особенно удаление отдельных инженерных дивизионов друг от друга, целесообразность боевого применения бригады в компактном составе, боевые возможности инженерной бригады».
В 1952 году М. Г. Григорьев с небольшой группой офицеров командируется в ГДР. Цель поездки — выбрать место для дислокации ракетной части на территории Восточной Германии. В архиве не удалось отыскать отчет М. Г. Григорьева по этой поездке, но задача была выполнена. Об этом свидетельствует тот факт, что уже в конце 1952 года в районе города Гюстрова начато строительство военного городка. Потом было принято решение строительство заморозить.
Из докладной записки заместителя командующего артиллерией Советской Армии генерал-майора А. И. Соколова М. И. Неделину от 16 июля 1953 года о строительстве специальной базы в ГДР:
«Строительство специальной базы в районе Гюстров — Германия в соответствии с указанием Маршала Советского Союза тов. Соколовского В. Д. № 13271 от 30. 6. 53 г. прекращено.
По состоянию на 1 июля 1953 года строительные работы выполнены в следующем объеме:
— По военному городку средняя техническая готовность объектов, начатых строительством (в том числе: две казармы, высотное здание, гаражи кирпичные, склады, два офицерских общежития, котельная, канализация и т. д.), составляет 70–80 %. На строительную площадку завезены материалы и оборудование, на 65–70 % обеспечивающие выполнение всего объема работ. Для завершения работ по объектам, начатым строительством, без высотного здания, требуется 990,0 тыс. марок.
— Работы по строительству железнодорожной ветки выполнены на 82 %, по восстановлению рампы на 20 %. Для завершения работ по строительству железнодорожной ветки требуется 37,0 тыс. марок.
— Строительные работы по основному району развертывания начаты по 7 точкам из 9. Две точки строительством закончены, по одной точке работы выполнены на 60 % и по 4 точкам выполнены работы по вырубке и корчевке деревьев, устройству земляного полотна и песчаного основания. По строительству автодороги в районе дер. Пинновхов произведено устройство земляного полотна и песчаного основания на 50 %. Материалы, потребные для строительства районов развертывания, заготовлены на 60 %. Непосредственно на место строительства основного района развертывания завезено на 50 % потребности. Затраты по строительству районов развертывания составляют 300,0 тыс. марок.
Для завершения всех объектов, начатых строительством, требуется 1528,0 тыс. марок». (Приводится с сокращениями. — Авт.)
Далее А. И. Соколов предлагает ходатайствовать перед министром обороны СССР о разрешении за счет выделенных ассигнований израсходовать 1528 тысяч марок для завершения строительства начатых объектов и законченные строительством объекты сдать в эксплуатацию Группе советских оккупационных войск в Германии.
М. Г. Григорьев отдавал работе все свои знания и силы. Он себя и других мерил одной высокой меркой — быть настоящим ракетчиком, классным специалистом. С гордостью нес воин-ракетчик свою нелегкую службу в бригаде Григорьева.
На всех этапах своей деятельности Михаил Григорьевич показывал себя человеком творческого поиска, глубокого анализа и принятия обдуманного решения. В бригаде он был настоящим лидером, не только призывал, требовал, а первым самолично постигал, а затем профессионально учил подчиненных. Все лучшее бралось на вооружение. Важнейшим принципом обучения стало требование: «Овладел работой одного номера расчета — переходи к изучению обязанностей смежных номеров». Сам командир бригады показывал в этом пример, овладев в совершенстве обязанностями нескольких номеров.
Ветераны бригады вспоминают, что по своему характеру Григорьев был волевым, энергичным, даже горячим человеком. Обладал большой работоспособностью. Проявлял высокую требовательность, справедливость и постоянную заботу о подчиненных. Ракетную технику изучал проникновенно и во взаимосвязи с технологическим процессом подготовки и пуска ракеты. Все вопросы решал глубоко, всегда добирался до сути дела. Выступал всегда пламенно, вдохновенно, интересно, впечатляюще.
Михаил Григорьевич пользовался большим, непререкаемым авторитетом у всего личного состава. Всех, кто служил при нем в бригаде, называли «григорьевцами», и офицеры этим гордились.
На этом фоне еще одно подтверждение уже упоминавшейся субъективности в характеристиках. Аттестация, написанная в 1953 году начальником 4-го Государственного центрального полигона В. И. Вознюком. Вот что пишет о Григорьеве «хозяин заволжских степей» (такой титул ему присвоил кто-то из высокопоставленных чиновников во время приезда на полигон. — Авт.):
«За время пребывания в должности командира войсковой части гвардии полковник ГРИГОРЬЕВ показал себя инициативным, энергичным и деятельным командиром. В трудных условиях формирования части при отсутствии подготовленного казарменного фонда, на новом месте дислокации, в условиях получения личного состава на укомплектование из различных частей нескольких военных округов — часть в предписанные сроки сформировал и обеспечил минимально необходимые условия для жизни и учебы. Впоследствии проявил много инициативы для расширения учебной базы, постройки специального здания для учебы и в подготовке кадров офицерского состава по новой технике. План боевой подготовки 1952 года выполнен…
Одновременно с серьезными положительными чертами, указанными выше, у аттестуемого имеются серьезные недостатки:
1. Недостаточная строевая работа в подразделениях и как результат отсутствие должной строевой подтянутости личного состава и порядка в несении службы наряда и распорядка дня.
2. Недостаточно действенная работа по политическому и воинскому воспитанию и как результат большое количество проступков, влияющих на боеготовность части.
3. Проявление отдельных фактов «местничества» при расстановке кадров — назначение в отдельных случаях офицеров, не обладающих всеми необходимыми качествами, на должности заместителей, подлежащих откомандированию из части.
Одна из основных причин указанных недостатков — почти полное отсутствие опыта у аттестуемого в командовании взводом, батареей вообще и в мирных условиях особенно (!). Вторая причина — излишнее самолюбие и самомнение, что мешает своевременно учитывать и устранять недостатки».
Далее в аттестации отмечалось, что недостатки серьезные и до осени 1953 года их предлагалось устранить.
Вот те раз! Сказались все-таки три класса гимназии Василия Ивановича! Да, сам Василий Иванович в начале 30-х годов целых два года командовал взводом и два года батареей, что не помешало ему потом вообще уйти на штабную работу. А вот старшиной В. И. Вознюк не был. Полагаю, что при обнаружении какой-либо промашки в снабжении личного состава полигона всем необходимым в его аттестации тоже можно было смело записать, что причина нарушений в том, что начальник полигона не служил в свое время старшиной или снабженцем как в мирное, так и в военное время. Хотя допускаю, что со стороны В. И. Вознюка была и зависть, и ревность к довольно-таки молодому и очень перспективному офицеру с академическим образованием, пользующемуся не меньшим авторитетом, чем он сам. Все удивляюсь, как это при такой приверженности военных руководителей к чтению предыдущих аттестаций Григорьеву опять не упомянули «полное отсутствие командования взводом в мирное время» при назначении командующим армией или первым заместителем Главнокомандующего РВСН? А что, глядишь, и не прошел бы на должность.