никого не дозовусь.

пустынны вещи и страшны,

как после атомной войны.

Я вещь твоя, XX век,

пусть скоро скажут мне: «Вы ветх»,

архангел из болтов и гаек

мне нежно гаркнет: «Вы архаик»,

тогда, О Пюс, к себе пусти меня,

приткнусь немодным пиджачком...

Я архаичен, как в пустыне

раскопанный ракетодром.

1963

Олененок

I

«Ольга, опомнитесь! Что с вами, Ольга?..»

Это блуждает в крови, как иголка...

Ну почему — призадумаюсь только —

передо мною судьба твоя, Ольга?

Полуфранцуженка, полурусская,

с джазом простуженным туфелькой хрусткая,

как несуразно в парижских альковах —

«Ольга» —

как мокрая ветка ольховая!

Что натворили когда-то родители!

В разных глазах породнили пронзительно

смутный витраж нотр-дамской розетки

с нашим Блаженным в разводах разэтаких.

Бродят, как город разора и оргий,

Ольга французская с русскою Ольгой.

II

Что тебе снится, русская Оля?

Около озера рощица, что ли...

Помню, ведро по ноге холодило —

хоть никогда в тех краях не бродила.

Может, в крови моей гены горят?

Некатолический вижу обряд,

а за калиточкой росно и колко...

Как вам живется, французская Ольга?

«Как? О-ля-ля! Мой Рено — как игрушка,

плачу по-русски, смеюсь по-французски..

Я парижанка. Ночами люблю

слушать, щекою прижавшись к рулю».

Руки лежат как в других государствах.

Правая бренди берет как лекарство.

Левая вправлена в псковский браслет,

а между ними — тысячи лет.

Горе застыло в зрачках удлиненных,

о олененок,

вмерзший ногами на двух нелюдимых

и разъезжающихся

льдинах!

III

Я эту «Ольгу» читал на эстраде.

Утром звонок: «Экскюзе, бога ради!

Я полурусская... с именем Ольга...

Школьница... рыженькая вот только...»

Ольга, опомнитесь! Что с вами, Ольга?!..

1963

Ирена

Ирена проводит меня за кулисы.

Ирена ноздрями дрожит, закуривши.

В плечах отражаются лампы, как ложки.

Он потен — Ирена.

Он дышит, как лошадь.

Здесь кремы и пудры — как кнопки от пульта.

Звезда кабаре,

современная ультра,

упарится парень (жмет туфелька, стерва!),

а дело есть дело,

и тело есть тело!

Ирена мозоль деловито потискивает...

...Притих ресторан, как капелла Сикстинская.

Тревожно.

Лакеи разносят смиренно

меню как Евангелие от Ирены:

«Богиней помад, превращений,

измены,

прекрасный Ирена,

на наглых ногах, усмехаясь презренно,

сбегает с арены!

Он — зеркало времени, лжив, как сирена,

любуйтесь Иреной!

Мужчины, вы — бабы, они ж — бизнесмены,

пугайтесь Ирены!

Финал мирозданья, не снившийся Брему,

вихляет коленями...

О две параллели, назло теореме

скрещенных в Ирене!

«Ирена, ку-ку!» Кидайте же тугрики

от Сены до Рейна

под бритые икры в серебряной

туфельке!

Молитесь Ирене!»

Куря за кулисой, с цветными ресницами

глядел в меня парень пустыми глазницами.

И, как микеланджеловские скрижали,

на потных ногах полотенца лежали.

1963

Старухи казино

Старухи,

старухи —

стоухи,

сторуки,

мудры

по-паучьи,

сосут авторучки,

старухи в сторонке,

как мухи,

стооки,

их щеки из теми

горящи и сухи,

колдуют в «системах»,

строчат закорюки,

волнуются бестии,

спрут электрический...

О оргии девственниц!

Секс платонический!