“Как это было тупо.”

Не останавливаясь, Такая стиснул губы. Над головой раскинулось ярко-голубое утреннее небо. Он проходил мимо младшеклассников, спешащих на уроки. Его ноги сами следовали знакомой дорогой - словно дорогой памяти.

А потом он остановился перед домом, который помнил, - перед традиционным домом, обнесенным белой стеной. В скромном саду цвели красивые красные бутоны - моховые розы, которые обожала Савако. Такая вспомнил, что много похожих цветов росло у них в саду, очень давно, и на него нахлынула ностальгия. Когда он был младше, то с Мией любил рассаживать их семена по всему саду и с нетерпением ждать, когда же они взойдут.

Образ улыбки Савако, наблюдающей за детьми, отпечатался поверх моховых роз.

Цветы эти больше не росли у них дома.

Он оглянулся на детский голос.

“О…”

В дверях появились женщина в переднике и мальчик с портфелем.

Савако.

Такая инстинктивно нырнул за угол и оттуда продолжал смотреть на две фигуры у дверей.

- Ты все взял? Сменную обувь?

- Ага!

- Молодец, - с улыбкой отозвалась Савако; несмотря на то, что она немного постарела, улыбка ее стала еще искреннее, еще ярче.

Он соскучился по этому далекому знакомому голосу.

- Осторожнее через дорогу!

- Хорошо! Пока!

- Пока.

Мальчик приближался к нему. Такая подхватил его, когда тот огибал угол.

- Ууупс.

Изумленный ребенок с момент таращился на старшего незнакомца, потом быстро поклонился и убежал. Такая проводил его взглядом и снова оглянулся на Савако. Она развешивала одежду. Мать конечно выглядела старше, чем он помнил, но ее лицо было светлым: ни тени, ни боли - почти до неузнаваемости.

“Ну естественно, - пробормотал себе Такая, опустив глаза. - Теперь она…счастлива.”

И вдруг…

- Привет…

Неожиданно сзади кто-то поздоровался. Такая оглянулся. Юноша - совсем незнакомый - стоял сзади…неизвестно, как долго. Угольно-черные волосы и блестящие губы - красивый молодой человек невозмутимо смотрел на Такаю и протягивал ему белый носовой платок.

- Платок? Зачем он мне?

- Пожалуйста, возьми, если надо.

Такая непонимающе взглянул на юношу. Платок?

- Э?

- А…извини, - молодой человек слегка усмехнулся и спрятал платок. Он крутнулся на каблуках и проговорил через плечо: - Просто было похоже, что ты вот-вот расплачешься.

- …

Такая с подозрением сверлил юношу глазами. Косака Дандзе насмешливо хмыкнул, грациозно отвернулся и пошел прочь.

- …

Жесткий взгляд насупленного Такаи преследовал Косаку, когда тот растворялся вдали.

––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––

ПРИМЕЧАНИЯ:

1. Канхо - в буддизме один из интуитивных методов познания истины, при котором человек должен концентрироваться, рисуя в воображении определенный образ.

2. Сюсокюкан - техника медитации, которая включает в себя подсчет вдохов-выдохов, причем следует концентрировать сознание и не отвлекаться.

3. Аун - японский эквивалент буддистского звука “ом”, который представляет космический порядок: сотворение, пища и разрушение; мужское, женское и нейтральное; прошлое, настоящее и будущее; состояния бодрствования, сна и мечты; вдох и выдох. Аун состоит из символов “а” и “ун”.

4. А - первая буква в алфавите санскрита (как и японского языка), произносится открытым ртом. Воплощает альфу, начало и вдох. В школе Сингон эзотерического буддизма также воплощает основную сущность всего.

5. Ун - последняя буква алфавита в санскрите, произносится с закрытым ртом. Воплощает омегу, конец и выдох.

6. Нио - стражей Нио, буквально “Доброжелательных Королей”, часто можно увидеть у ворот храмов, которые они защищают от демонов и злых духов. У Агеу, который произносит слог “а”, рот открыт, а у Унгеу - слог “ун” - рот закрыт.

7. Адзикан - метод познания истины в школах буддизма Кукай и Сингон из сутры Махаваирокана:

“адзи” - “слово а”, которое основа всего существующего;

“кан” - “видеть” мыслью, душой.

Адзикан - способ медитации с помощью символа “а”, согласно которому начало всего - в сердце и разуме, и человек должен сосредоточиться на этом, чтобы понять, как его мысль может изменить форму видимых и невидимых миров.

8. Сутра Махаваирокана

Также известна как Даиничи-ке.

Важная буддистская сутра, используемая в школах эзотерического буддизма, особенно сектой Сингон. Эта сутра необычна тем, что походит не от Будды Шакьямуни, основателя буддизма, а прямо от Будды Махаваирокана. В Японию была принесена Кукай. В этой сутре Махаваирокана переводит свои учения в формы ритуалов, которые образуют основы ритуалов школы Сингон.

9. Мияги - префектура на северо-востоке Хонсю - главного острова Японии. Столица - город Сэндай.

Кувабара Мизуна

ХРУСТАЛЬНАЯ КОЛЫБЕЛЬНАЯ (книга 3)

Перевод с англ.: Кана

Глава 4: Тигр и Дракон

Время уже перевалило за полдень, когда Такая вернулся в храм Дзико, где Аяко устроила ему настоящую головомойку. Ее яростная, истерическая брань и раскаленный гнев так нахлынули на Такаю, что он даже (немножко) пожалел, что не остался тогда подметать.

Кокуре рассерженным не выглядел, но сказал только одно: “Если будешь и дальше продолжать в том же духе, то никогда не достигнешь успехов.”

Слова эти больно откликнулись в Такае. Хоть он неосознанно и наградил Кокуре свирепым взглядом, но не нашелся, что возразить - пришлось прикусить язык.

В этот же день, двумя часами позже, случилось четвертое происшествие.

Еще два здания разрушились, на этот раз в двух разных местах, но приблизительно в одно и то же время. Посмотрев новости по телевизору, Аяко совершила короткую вылазку, чтобы раздобыть побольше информации, и вернулась с подробностями для Такаи и Кокуре.

- На этот раз исследовательский корпус факультета сельского хозяйства университета Тохоку(1) и выход из Сэндайского туннеля Аобаяма на Западном Шоссе. Произошло все примерно в половине четвертого. Люди пострадали только в университете, но в воронку на шоссе провалилось много машин. Кажется, на этот раз порядочно раненых.

- Значит, и вправду это случилось снова, - проговорил Кокуре, а Такая завопил:

- Вправду случилось? Так вы знали? Знали, что это снова произойдет, и сидели сложа руки? Люди ранены! Если вы знали, так почему ничего не сделали?!

- И это говорит тот, кто уклонился от работы и удрал! - жестко парировала Аяко и посмотрела на Кокуре. - Уверена, преступник обязательно явится, чтобы совершить ритуал призыва мертвых. Я немедленно отправляюсь на место преступления.

- Но таких мест два. Если вы пойдете одна… - начал Кокуре, и они с Аяко повернулись к Такае.

Лицо Такаи стало кислым:

- Вы хотите, чтобы и я пошел?

- А с ним все будет нормально? - Аяко неловко покосилась на Кокуре; им и в самом деле не хватало людей.

Тут Такая не выдержал: он хлопнул обеими руками по столу, резко встал и направился к выходу из комнаты.

- П-постой, Кагетора!

- Главное, поймать парня, который призывает мертвых, так? Ты идешь к Аобаяме, а я - к университету, - Такая, с потяжелевшим взглядом, обернулся. - Спасибо, что беспокоишься за меня, но я не такой слабак, как ты думаешь.

Такая припечатал Аяко взглядом и вышел из гостиной. Кокуре последовал за ним.

- Молодой монах.

Такая остановился в дверях и развернулся к Кокуре.

- Перед тем, как идти, надо немного подготовиться. Мы ведь не знаем, что может случиться.

-?

Кокуре взял Такаю за руки и сложил его пальцы в странную фигуру.

- Закрой глаза.

Когда Такая непонимающе подчинился, аббат изобразил тот же самый символический жест и нараспев проговорил:

- Он базарагини харачихатая соака(2). Он базарагини харачихатая соака.

Вокруг всколыхнулось напряжение, и Кокуре разомкнул руки:

- Можешь открывать.

- ?

- Это была мантра хикогосин (3), которая станет для тебя броней. Теперь никакая злая магия тебя не ранит.