— Это молельня. Место, где молятся богу. Самого владыки здесь быть не должно, — Когане посмотрел на Ёсихико взглядом в котором читалось «ты даже этого не знаешь?»

— Тогда где он? — удивился Ёсихико, и Окё указала за стол для подношений.

— Владыка Хитокотонуси находится в главном святилище, вон там.

Окё указала взглядом на окно за столом, и Ёсихико разглядел в нём главное здание, очень похожее на молельню. Во время походов к храму Онуси он никогда не задумывался об этом, но в структуре храмов нетрудно запутаться.

Окё переместилась влево и вошла в узкий проход.

— Владыка Хитокотонуси обладает внушительным доверием жителей этой земли. Но, несмотря на поддержку со стороны жрецов и потомственных прихожан, факт в том, что сейчас он значительно слабее, чем во время встречи с императором Юряку. Сегодня владыке Хитокотонуси тяжело даже ниспослать откровение.

Ёсихико спросил у идущей перед ним опечаленной Окё:

— …Это из-за того, что всё больше людей не принимают участия в божественных фестивалях?..

Если учесть слова Когане, то, вероятнее всего, дело в этом.

Окё обернулась и неловко улыбнулась.

— Богам вовсе не обязательно нужны грандиозные ритуалы. Просто когда-то боги питались силой от людей, что стояли перед их домами, благодарили и рассказывали о том, как счастливы они в своей жизни, — когда Окё сделала паузу, Когане утвердительно кивнул. — Даже после того, как ему стало тяжело посылать откровения, владыка Хитокотонуси каждый день спускался по лестнице и, зная, что его всё равно не услышат, подбадривал словами каждого, кто приходил молиться сюда. Но…

Окё вновь прервалась и опустила взгляд.

— Но последний месяц он безвылазно сидит в главном святилище.

Ёсихико нахмурился так, словно речь шла вовсе не о ком-то другом.

— Другими словами… он… стал затворником?

Пока в голове Ёсихико проносились неоднозначные мысли, Окё открыла деревянную дверь и вышла наружу. Затем она прошла мимо стола для подношений и поднялась по лестнице, ведущей в основное святилище. Здание стояло на склоне горы, а за ним росли такие раскидистые деревья, что полностью скрывали крышу.

Когда Окё поднималась по лестнице, она вдруг запнулась, и Ёсихико тут же подал ей руку.

— Вы в порядке?

Он сделал для себя открытие — даже сородич бога может споткнуться.

— Пожалуй, мне следует быть признательной, — натянуто улыбнулась Окё и прошла оставшиеся ступени.

Ёсихико, шедший вслед за ней, опустил взгляд на руку. Он прикасался к Окё уже второй раз и вновь ощутил исходящий от неё странный холод.

— У уединения Хитокотонуси была какая-то причина? — тихо спросить Когане, поднимаясь по лестнице.

Глаза Окё забегали, словно она пыталась отыскать ими ответ.

— «Аз есмь Бог излагающий, кому скверна и добродетель — глаголы». Когда-то именно такими словами владыка Хитокотонуси представлялся, являясь императору Юряку…

— …Это вообще японский? — растерянно спросил Ёсихико, чем немедленно заслужил пристальный взгляд Когане.

— Это значит, что он бог высказываний, который может одним словом указать на добро и зло. Другими словами, имя этого бога обладало огромным могуществом.

— …Понятно.

Это какой же устрашающий бог ждёт их в глубинах главного святилища? Ёсихико с трепетом проследовал за Окё, открывшей двери, ведущие в заветное здание.

— Когда владыка Хитокотонуси представлялся таким образом, он гордился словами, которые произносил. Но к сегодняшнему дню слова, которыми он подбадривал людей, и которые лились из него, как из рога изобилия, совершенно иссякли.

Окё отворила первые двери. Внутри царил полумрак, особенно по сравнению с молельней. Позади незажжённых лампад обнаружилась маленькая лестница, ведущая к ещё одним дверям. Перед ними стояла пара небольших клейер28 и круглое зеркало. Похоже, именно за этими дверями и находился Хитокотонуси.

— Стыдно должно быть из-за того уходить в отшельники. Ладно бы о нём беспокоилась лишь сородич Окё, но если его имя всплыло в молитвеннике, значит, о положении дел прознали и высшие боги, — проговорил Когане, сокрушённо качая головой, а затем вдруг резко вскочил на лестницу, прошёл мимо клейер и зеркала и надавил на двери лапой.

— А, эй, Когане!

Разве можно так вести себя, находясь в гостях в чужом святилище? Ёсихико бросился за Когане, но Окё осталась смотреть на них сзади, а Когане успел открыть двери носом.

— Хитокото-но-оками, лакей прибыл. Показывайся, — сказал Когане и двери неспешно отворились.

— …Хм?

И из-за них полился настолько знакомый свет, что Ёсихико застыл на месте.

Прямоугольный источник освещений висел в центре небольшой комнаты. И чем больше глаза Ёсихико привыкали к полумраку, тем отчётливее становилась фигура мальчика, похожего на учащегося средней школы, сидевшая в комнате. Его волосы такие длинные, что доходили бы до плеч, если бы не белая лента из прочной бумаги, собиравшая их у макушки. Одетый в знатное одеяние бледно-зелёного цвета, он сидел перед чайным столиком. Но больше всего внимания привлекало не это.

— Компьютер?..

На голове мальчика держались непропорционально большие наушники, а перед ним находилось нечто, что могло быть только компьютером. Причём не из числа модных нынче компактных неттопов, но с большим чёрным системным блоком, который можно найти только в магазине для энтузиастов. Клавиатура тоже необычной формы, с внушительной подставкой для рук. Компьютер оккупировал почти всю площадь скромного чайного столика. Кроме того, при осмотре комнаты в глаза бросались валяющиеся на полу планшет, смартфон и плеер, а также стоящий в углу ЖК-телевизор диагональю примерно 32 дюйма, перед которым лежали несколько игровых консолей. Помимо всего этого, в комнате нашлись фигурки героинь современных игр, постеры и стопки игровых журналов, из-за которых грань между внутренними покоями святилища и комнатой среднего школьника заметно стиралась.

— Чего надо?

Перед тем, как мальчик увидел посетителей и бросил эти слова, прошло какое-то время — не исключено, что из-за своих огромных наушников он попросту не заметил неожиданно открывшуюся дверь. Однако взгляд его продлился лишь мгновение, после чего вновь уткнулся в экран компьютера. Похоже, он играл в какую-то игру, причём с мышкой и клавиатурой управлялся весьма умело.

— Э-э, — Ёсихико несколько раз моргнул, не веря своим глазам.

Когане же, успевший зайти в комнату, замер с ошарашенным видом, не в силах обронить ни слова.

— Э-э… просто на всякий случай, но это точно?.. — осторожно обратился Ёсихико, и Окё уверенно кивнула.

— Да. Это мой господин, владыка Хитокотонуси.

— …На самом деле, это моё дефолтное состояние. Речь вовсе не о том, что я превратился в хикки и не выхожу из дома, — заявил похожий на ученика средней школы Хитокотонуси, сидящий в покоях главного святилища в окружении электронных устройств.

— Де… «дефолтное» это какое?

От того, как слабо Хитокотонуси походил на бога, заставившегося преклониться перед собой даже императора, Когане уже какое-то время выглядел так, словно в любую секунду мог упасть в обморок.

— Это значит, работа у меня такая. Отсюда ловится вай-фай офиса храма, так что мне вполне комфортно. Как же всё-таки приятно стало жить, когда сюда протянули оптику.

— …Ты серьёзно? — буркнул про себя Ёсихико.

Он и подумать не мог, что когда-нибудь услышит словосочетание «ловится вай-фай» из уст бога. Когане же оно окончательно перегрузило: глаза лиса закатились, и Окё едва успела поймать его до того, как он стукнулся о пол.

— А вообще, я никаких лакеев не вызывал, и мне тут вполне комфортно. Можете идти, — заявил Хитокотонуси, после чего вновь повернулся к монитору.

На нем виднелся знакомый Ёсихико пейзаж из онлайн-игры. Возможно, что этот внушительный компьютер как раз предназначался для игры.