- Если болезнь не вырвется из Топи, мы избежим многих страданий. Стражникам приказано препятствовать входу в город любым жителям Топи, - Хэнна посмотрела на Браяра. - А теперь, парень мой, избавься от этой своей вытянутой физиономии, и разлей вам двоим бульону, - она указала на большой горшок, запечатанный воском.

Он сделал как было велено. Попивая свой бульон — как бы тяжело он ни работал, он всегда помнил о еде — он наблюдал, как Розторн пила свой. Когда она закончила, он последовал за ней к её койке.

- Слава богам за Досточтимую Мунстрим, - тихо заметила Розторн, заползая под одеяло. - Она — не скряга, в отличие от местных заправил. Теперь, когда здесь Хэнна, мы получим необходимые припасы из Спирального Круга.

«Что нам было нужно больше всего, так это помощь», - подумал Браяр, наблюдая как Розторн мгновенно заснула. «И мы её получили».

Он пошёл спать. Лечь было одним делом, как об выяснил; заснуть же было совсем другим. Дал ли он Флик этим утром ивовый чай? За последние три дня Розторн привила ему подневольную любовь к ивовой коре. Только она снимала жар, который беспокоил Розторн больше, чем сыпь и образовывавшиеся после разрыва высыпаний болячки. Чай также унимал её беспокойство по поводу того, что Флик высыхала, хотя Розторн использовала для этого другое слово: обезвоживание.

Возможно, ему следует проверить доску у подножья койки Флик. Он бы оставил на ней метку, если бы дал тем утром своей подруге ивовый чай.

Хэнна сидела на койке Оржи, держа запястья больного. Из её пальцев текло плетение серебра — магия. Браяр на мгновение закрыл глаза, затем снова посмотрел. Плетение стало чётче, расползаясь от посвящённой к мужчине как корни. Заворожённый, Браяр подошёл поближе, чтобы понаблюдать.

Магия текла по рукам Оржи, и внутрь его тела, как если бы Хэнна пропускала её по его венам. Какое-то время сила Хэнны омывала всё тело Оржи, с ног до головы. Наконец она отступила, вытекая из его тела тем же путём, которым вошла. Получив свою магию обратно, Хэнна отпустила дремавшего мужчину, и сложила ладони на коленях, опустив голову.

Браяр уже собирался тихо удалиться, когда она произнесла:

- Ты вообще-то должен был спать, - у неё был многоопытно тихий голос, выработанный при работе с больными: Браяр слышал её ясно, но ни Рожи, ни Флик в соседней койке не шелохнулись.

- Я не мог. Что это за магия, которую ты делала?

Хэнна повернулась, подняв на него взгляд.

- Ты знаешь, что я делала магию?

- Я этому научился от Трис, - ответил он. Вскоре после того, как Сэндри сплела их магии вместе, Нико начертил заклинание на очках Трис, помогая ей видеть магию так же, как он сам. Навык передался Дадже, Сэндри и Браяру через их узы с Трис, так же как сама Трис немного научилась их магиям. - Я вижу движение или работу силы, - объяснил Браяр Хэнне, - но не знаю, что она делает.

Хэнна перешла к койке Флик, села, и взяла её руки в свои. Уличная девочка пошевелилась, открыв глаза под тяжёлыми веками.

- Я просто хочу посмотреть, как ты, - заверила её Хэнна.

Флик посмотрела на Браяра, тот кивнул.

- Я в порядке, - прошептала она, облизывая сухие губы.

Браяр налил воды в чашку, и поднял Флик, чтобы она могла отпить. Когда она отвернулась, он опустил её обратно на подушку. Когда Флик закрыла глаза, Хэнна сделала то же самое.

- Этому учатся целители, - пробормотала она. Из её ладоней выросла паутина световых волокон, которая погрузилась в покрытые тёмными пятнами руки Флик, и побежала по её телу. - Прежде, чем мы начинаем работать, мы сначала должны знать, что не так. Возможно, что наше излечение лихорадки повредит больным почкам пациента, или что наперстянка, которую мы даём для усиления сердцебиения, заставит ослабленное сердце остановиться.

- Тогда ты можешь увидеть, что из себя представляет синяя сыпь, - радостно сказал Браяр.

Хэнна покачала головой.

- Если бы это была болезнь, с который я уже боролась, тогда я возможно смогла бы почувствовать её. Эта же даже близконе похожа на известные мне болезни. Но я могу видеть ток её крови, силу её сердца, почек и кишечника. Я могу чувствовать её мускулы, мозг и кости. Я могу увидеть слабую кровь, если она у неё есть, или мокроту в лёгких. Скверное питание, определённо, - Хэнна сморщила нос. - И глисты, и трематоды.

Рот Флик открылся. Её дыхание хрипло вырывалось из её сухих рта и носа. Она спала.

- Глисты и трематоды? - спросил Браяр, не уверенный, что правильно расслышал.

- Паразиты, в её теле. Они живут в ней. Полагаю, что прежде чем Розторн её отмыла, у неё были и вши с блохами.

Браяр уже собирался спросить «А разве не у всех они есть?», но потом вспомнил, что у него их не было с тех пор, как он прибыл в Спиральный Круг. «Кто я?» - на секунду шокированно задумался он. «Кто я на самом деле? Я как будто сбросил Роуча, уличную крысу, как поношенную одежду — но Роучем я был годами. А же не могу просто отбросить годы, так ведь?»

- Откуда девочка? - спросила Хэнна. - Где она жила?

Браяр хмуро посмотрел на неё.

- В канализации, - раздражённо сказал он. Ему не нравилось неодобрение на лице и в голосе Хэнны. «Где ещё Флик могла жить и быть в безопасности?» - хотел спросить он, но не спросил. Вместо этого он подумал: «Хэнна ведёт себя так, как будто я такой же, как она, ещё один горожанин. Но я не такой. Не могу быть таким».

Хэнна покачала головой, и вернула свою магию. Она нежно накрыла тонкие руки Флик одеялом.

- Боюсь, что ей придётся сражаться не на жизнь, а на смерть.

- Мы вытащим её, - уверенно сказал Браяр. - Я слышал в Круге — говорят, что ты — одна из лучших. Я сделаю всё, что скажешь. Я думал, может Флик стоит дать ещё ивового чая.

- Я об этом позабочусь, - сказала Хэнна, глядя на него со странным выражением глаз. - Тебе стоит отдохнуть.

- Я не против …

- Все наши пациенты сейчас спят, поэтому я тоже не против. Спать.

Браяр повернулся, и пошёл. Он пересёк половину комнаты, когда до его ушей донёсся её тихий, но ясный голос:

- Иногда ничего нельзя поделать, мальчик … Браяр. Иногда им не хватает сил, чтобы бороться.

Он оглянулся на неё.

- Флик будет бороться. Вот увидишь, - он упал на свою кровать, и завернулся в одеяло. «Возможно, своим днём рожденья мне следует выбрать день, когда Роуч из Квартала Мертвеца откинул копыта, оставив вместо себя этого пацана Браяра», - устало подумал он. «Только вот я даже не знаю, когда это было. Всё как бы случилось по частям, по кускам».

«Может, одна из девочек знает, когда это было».

Сон, как перемена от Роуча к Браяру, пришёл медленно. Где-то между мыслями и снами он плыл по невидимым узам, которые тянулись между ним и девочками. Это превратило его сны в небольшие кусочки их жизни.

Он был Даджей, склонившейся над листом железа, выкованным тонким как кожа, а Кирэл, другой ученик Фростпайна, бил молотом на соседней наковальне. Жар давил на Даджу/Браяра справа, натягивая её кожу на той стороне, в то время как холодный, влажный ветер заставлял её левую сторону покрываться гусиной кожей. Рукоять острого инструмента, о котором она думала как о «гравере», плотно лежала в её правой руке.

Она медленно вела острый кончик гравера по железу, придавая форму линиям, которые сложатся в символ защиты. Её магия текла вслед за гравером. Она призывала силу защищать и огораживать металл от воздействий. Она следовала магическому следу, осознал Браяр: узор уже был нарисован на металле маслом из розовой герани и магией Фростпайна. Она объединялась с магией Даджи, когда она вырезала на металле четыре полу-круга, каждый из которых пересекался с другими, образуя четыре лепестка. Последним она вырезала полный круг, который пересекал все линии. Когда она закончила его, дойдя до начальной точки, магия погасла, сила впиталась в железо, заполнив каждый его дюйм. Наконец от неё остался лишь тускло светившийся набор линий в её глазах.

Ладонь — большая, тёплая, мозолистая — упала на её плечо. Трудно было сказать, как долго Фростпайн стоял там, наблюдая. Она подняла взгляд на его гордые глаза.