Глаза, которые раскрылись от удивления, а не оттого, что он ее узнал.

— Саншайн?

Голос Джеймса привел ее в себя. Она поняла с головокружительно быстротой и отвратительным чувством, что Камерон не бы так же счастлив видеть ее, как она его.

Она резко отдернула руку и отпрянула назад. Спиной она наткнулась на Джеймса и почувствовала его руки на плечах. Девушка тряхнула головой, потому что просто не могла поверить в то, что с ней происходило. Она сделала еще один шаг назад, но Джеймс был на ее пути.

— Позволь мне представить тебе Роберта Камерона, — сказал он, его голос грохотал в груди и отдавался в ее спине. — Я звонил ему на прошлой неделе узнать, заинтересован ли он сложить свои два пенса вместе с моими, чтобы построить кое-что в деревне.

— Роберт Камерон, — эхом повторила Сани. Она смотрела на Камерона и чувствовала, как слезы побежали по ее щекам. Это бы он. Это должен был быть он. Почему-то он выглядел старше. Изысканнее. Чище. Но она все равно его узнала.

— Вообще-то, это Лорд Роберт, если быть совершенно точным.

Джеймс продолжил.

— Он глава клана Камерон. Ты, конечно, видела его дом дальше по дороге. — Он сделал паузу. — Может быть, ты видела его раньше.

Сани боялась открыть рот из страха сказать что-то не то. Может, она видела его раньше? Она снова тряхнула головой, но от этого все только поплыло перед глазами.

— У нее было небольшое сотрясение. — Объявил Джеймс всем и никому в частности.

Сани смотрела на Камерона, чтобы увидеть: он следит за ней со сдержанно приятным выражением — и никакого следа узнавания.

Почему нет?

Она совершенно серьезно решила, что ее сердце расколется, его части вырвутся из груди и разобьются на бесчисленные кусочки прямо здесь на полу пред всеми.

— Мак? Мак, где ты?

Сани посмотрела наверх и увидела скользящую по лестнице женщину. Она была совершенно великолепна, одета, как модель, с грацией и осанкой ведущей балерины.

— Мак, — сказала она, собственнически скользнув рукой в сгиб руки Камерона, — ты ушел без меня, дорогой.

— Это невеста лорда Камерона, Пенелопа Айнсворт, — сказал Джеймс.

Сани перевела взгляд с Пенелопы на Камерона и обратно на Пенелопу. Его невеста? Она хотела сказать Джеймсу, что он ошибся, что у Камерона не было невесты блондинки, у него была она, но эти слова не были высказаны. Все что она могла сделать, это просто стоять здесь и изумленно смотреть.

Пенелопа посмотрела вниз на ее нос.

— О. Я точно знаю, что мы встречали ее до этого, не так ли, дорогой? Ты врезалась в меня в деревне в прошлом месяце. Ты немного перебрала в тот вечер, верно?

Сани моргнула и почувствовала, что ее рот открылся еще больше. Это была та невоспитанная англичанка, которая толкнула ее, а потом вдобавок еще и наступила ей на руку.

Но тогда получается, что мужчина, который подал ей руку и поднял кошелок, был…

Камерон

Она дотронулась рукой головы, так как боль резко пронзила ее. Это было так ужасно, что она чуть не подпрыгнула.

— Это моя свояченица, Саншайн Филипс, — холодно произнес Джеймс, — и она даже не прикасается к спиртному.

— Ты в этом уверен? — Подозрительно спросила Пенелопа Айнсворт. — Может у нее есть привычки, с которыми вы не знакомы.

Джеймс недовольно фыркнул. Сани могла удивиться, почему он так помешан на ее защите, но ее лишил самообладания вид Камерона протягивающего ей руку. Она взяла ее не раздумывая.

Импульс, который прошел сквозь нее, практически сбил ее с ног.

Она взглянула на него, чтобы понять, почувствовал ли он то же самое. Камерон отдернул руку и, нахмурившись, задумчиво посмотрел на нее, словно она сделала что-то, что он совершенно не одобрял.

— Мисс Филипс, — нахмурившись сказал он, поворачиваясь к ней.

Он все еще не показывал признаков того, что узнал ее. Сани почувствовала, как комната начала вращаться. Она падала и ничего не могла с этим сделать. Она снова разобьет голову, и кровь зальет весь пол. Сани предположила, что это можно было считать прогрессом, по сравнению с событиями нескольких последних минут.

Камерон не узнал ее.

Это даже хуже, чем мысль о том, что он умер.

Саншайн, не сопротивляясь, падала в темноту.

Камерон поймал темноволосую женщину, до того как она коснулась пола. Он поднял ее на руки и почувствовал себя удивленным сильнее, чем за все годы. И дело не в том, что он не привык к красивым женщинам, бросающимся на него, они делали это с завидной регулярностью. Нет, не это удивило его.

Его удивило то, что он узнал эту женщину.

Ему потребовалась секунда, чтобы вспомнить откуда. Он предположил, поскольку он думал над этим немного дольше, что просто это была та же самая женщина, которая столкнулась с Пенелопой месяц назад. Он вспомнил, как помог встать мисс Филипс, подобрал ее кошелек, а потом весь ужин в Инвернессе Пенелопа читала ему нотацию о том, что его отвратительное благородство чертовски неудобно.

Слова Пенелопы, не его.

— Отпусти ее, Мак, — потребовала Пенелопа, прерывая его мысли. — Уверена, ее друзья о ней позаботятся.

Камерон спокойно посмотрел на нее. — Пенелопа, я позабочусь о ней, а потом встречусь с тобой у машины. Почему бы тебе не выйти и подождать меня там?

Она закатила глаза и порывисто вздохнула, затем прошла через зал, распахнула дверь и ушла, оставив ее открытой. Захари Смит, шурин Джеймса, вернулся и спокойно закрыл ее. Камерон повернулся к Джеймсу МакЛеоду.

— Она твоя свояченица? — спросил он.

Джеймс коварно улыбнулся. — И моя ведьма.

Камерон невольно улыбнулся. — Интересная должность в штате, ты бы так не сказал?

— Это традиция. — сказал Джеймс, голосом немного похожим на мурлыканье. — На моей земле мы придерживаемся их достаточно строго. К северу отсюда всегда жила ведьма.

Я знаю, едва не сказал Камерон, но вовремя остановил себя. Сколько он помнил, там жили ведьмы. Фактически, он знал одну из них. Морейж МакЛеод, но не думал, что принесет что-нибудь хорошее, если он выскажет свои мысли.

— Сани прекрасная целительница, — продолжал Джеймс. — Она приехала навестить нас в прошлом году, и я попросил ее остаться здесь, а не возвращаться в Америку.

— Она янки? — удивленно спросил Камерон.

— Как ни странно, — мягко сказал Джеймс. — Кажется, мы женимся на массе таких же. Но Сани страстно увлечена всем, что касается йоги и природного лечения. Мы хотим построить ей магазинчик в центре. Дадим этому проклятому Тавишу Фергюсону причину искать другое место, чтобы продавать его продукцию.

Камерон поджал губы. Он, никогда проходя мимо, не упускал шанса досадить Фергюсону.

— Определенно, — согласился он. — Теперь покажи, куда я могу отнести ее? Обратно в ее дом?

— Слишком далеко, — сказал Джеймс. — Отнеси ее наверх в комнату для гостей.

Камерон пошел за Джеймсом на верх по лестнице и слушал его бормотание на гаэльском о развлекательном центре. В то время как он следовал за ним, он просто не мог не рассматривать Джеймса. У него не было дел с МакЛеодом, в соответствии с традицией, но он наслушался разных слухов в пабе. Парни говорили, что Джеймс МакЛеод — возврат к прошлому. Фактически, там были и те, кто говорил, что он сам из прошлого. Конечно, это была полная чушь. Человек не путешествует из одного века в другой.

Было достаточно легко объяснить странности Джеймса. Его владение Гаэльским не выходило за рамки владения обычным горцем его родным языком. У него было телосложение мужчины, который много тренируется, потому что ему нравиться много тренироваться. У него был полностью восстановленный средневековый замок со средневековыми атрибутами, просто в силу того, что он, несомненно, любил историю. Люди обращаются к нему как к уважаемому лорду, потому что любят его.

Конечно, у Камерона не было опыта личного общения с ним.

Джеймс открыл дверь спальни, включил свет и отступил назад. — Вот и пришли. Просто положи ее здесь, и мы о ней позаботимся. Мой брат все равно едет сюда. Он присмотрит за ней.