Ян кивнул и подошел к ним.

— Конечно, буду рад помочь. Леди Пенелопа, почему бы вам не присесть где-нибудь подальше от этой толпы. А мы их свяжем, пока они не пришли в себя, а потом я пристрою вас в хорошее место на ночь.

Пенелопа молчала какое-то время.

— Надеюсь, ей скоро станет лучше, Мак. И ты позвонишь мне, поговорим о компании отца?

Камерон кивнул.

— Как только Сани станет лучше, я обязательно позвоню.

Пенелопа кивнула, и ушла с Яном. Камерон глубоко вдохнул и вышел из замка с огромным чувством облегчения, разливающимся в нем. Убийца найден, бывшая невеста вне подозрений, а он сам волен привести домой женщину, которую любит и готов нежно лелеять всю оставшуюся жизнь. Камерон решил, что ему эта мысль понравится — когда будет уверен, что Сани очнется.

Камерон видел, как Патрик бросился на север, когда он поехал на восток. Теперь, эта чертова кровь не стучала в ушах, и он мог слышать, что дыхание Сани слабое и быстрое. Он прижал ее еще сильнее к себе и побежал по дороге так быстро, как только осмелился.

Он молился, чтобы Патрик МакЛеод знал, что делал. Камерону хотелось поверить, что в этом времени лучше, чем было бы в средневековой Шотландии, но не был уверен, что сможет. Современная жизнь, как он мог первый подтвердить, была в некоторых смыслах опаснее, чем прошлое.

Он пошел быстрее, и поклялся, что даст Патрику час, не больше. Если Сани не станет заметно лучше за это время, он повезет ее в больницу.

В конечном итоге он дал Патрику три часа. Сани в первый час не приходила в себя, второй час ее тошнило, и весь третий час она ругалась.

С ней явно всё будет в порядке.

Камерон сел на пол в туалете Сани и гладил ее по волосам, когда она прислонилась щекой к прохладной плитке пола и цветасто выругалась на нескольких языках. Он решил, что должен чувствовать облегчение от того, что она может уделить внимание и ему, и Патрику в равной части.

— Черт бы вас всех побрал, — произнесла она.

Патрик цокнул языком, прислонившись дверному косяку в ванной.

— Действительно, Сани, в конце концов, мы сделали это для твоего же блага.

— И давно вы оба здесь? — хрипло спросила она.

— С первой галлюцинации, — не раскаиваясь, сказал Патрик. — Великолепное выдалось утро. Правда.

Камерон улыбнулся не очень любезному спасибо. Еще он улыбался тому, что Сани протянула руку и положила на его ногу, и она уже достаточно пришла в себя, чтобы понимать свои действия. Он поверил Патрику МакЛеоду, но было время, когда лишь собственные принципы останавливали его, и не давали оторвать Патрику голову.

Но сейчас Сани выглядела так, словно все самое трудное уже позади. Он освободился от переживаний, которые мучили его, и тут почувствовал запах еды готовящейся на кухне Сани. Еды, которая, скорее всего, была принесена из дома Патрика.

— Хочешь, мы тут все проветрим, чтобы не было запаха? — неожиданно спросил он.

Сани только застонала.

— Ничто уже не сможет заставить меня чувствовать себя хуже, чем сейчас. Кам, я хочу, чтобы ты вывел на улицу моего зятя и сделал ему больно.

Патрик засмеялся.

— Сани, я сделал лишь то, что считал нужным. И конечно, это не месть за ночь, что я провел у тебя в ванной в Сиэтле, съев твой замечательный десерт.

— Тебе не следовало, есть три куска шоколадного торта, — охрипшим голосом сказала Сани. — Обжорство — грех.

— Или лобелия в глазури. — Патрик посмотрел на Камерона. — Лучше заставляй ее попробовать свой десерт, если рассердишь ее.

— Ты причинил боль, моей сестре, — слабым голосом сказала она. — Я задолжала тебе за те две недели, что она лила из-за тебя слезы на моем диване. — Сани заставила себя подняться и легла на грудь Камерону. — Ты не должен был класть лобелию в чай. Ты чересчур злопамятный.

— Я знал, что тебя так и так будет рвать, — сказал Патрик. — Какой смысл еще больше торопить события. Если тебя утешит, твой любимый, уже угрожал мне расправой… и много раз. Но как ты догадываешься, я не сильно волновался.

Камерон фыркнул и обнял любимую.

— Почему каждый МакЛеод раздувается от собственной самонадеянности?

— Потому что мы всегда стараемся быть лучше наших соседей, Камеронов.

— Вы двое, собираетесь тут подраться? — спросила, смеясь Мадлен, останавливаясь в дверях.

Патрик мимолетно улыбнулся своей жене.

— Мы просто шутим. Кам, может с этим справиться. — Он посмотрел на Камерона. — Тебя так называет Сани. Не возражаешь, если мы тоже будем так тебя звать?

Камерон кивнул, и у него немного перехватило дух.

— Мой младший брат так меня называл.

— Не очень хотел говорить тебе, парень, но мы все старше тебя. — Патрик пожал плечами. — Наверно можешь точно так же считать и нас старшими братьями.

Камерон скорее бы воткнул нож себе в грудь, чем позволил бы Патрику заметить, как он тронут, но потребовалось несколько секунд прежде, чем он смог нахмуриться. Видимо такой уж был день.

— Полагаю, смогу привыкнуть. — Камерон небрежно прочистил горло. — Еще я очень благодарен за помощь. Я не настолько горд, чтобы не сказать, что она мне была нужна.

Патрик восторженно потер руки.

— Это было приятно. Правда. Если бы жизнь моей сестры не висела на волоске, тогда бы я наслаждался моментом. В настоящее время меня нечасто зовут охотиться за головорезами.

— Господи, — послышался голос Мадлен из кухни.

— Ты вернешь услугу точно также, — добавил Патрик с улыбкой. — Всё для семьи, да?

— Да, — произнес Камерон. — Хотя, мне может быть трудно оплатить тебе за услугу, что ты сделал сегодня для моей невесты. — Он посмотрел вниз, и увидел, что Сани искоса смотрит на него. Он улыбнулся. — Да, милая?

— Только не говори, что так ты делаешь мне предложение, — казала она. — Здесь, в моем туалете?

Он с улыбкой, покачал головой.

— Теперь я могу спокойно сделать его. Но выбрал обстановку романтичнее…

Саншайн резко прижала руку ко рту.

— Вон отсюда.

— Сани…

— Вон!

Камерон не хотел уходить, но она была поразительно решительна, и Мадлен неожиданно встала на ее сторону. Его просто вытолкали из ванны. Хоуп отдали в руки Натану и, хлопнув дверью, Мадлен закрыла ее на замок, и Камерон не успел даже запротестовать. Он посмотрел на Патрика.

— Нас выгнали.

— Кажется так, — сказал Патрик фыркнув. Он передал Хоуп в руки Камерону. — Подержи Хоуп, пока я закончу готовить ужин.

Камерон посмотрел в большие, яркие зеленые глаза, и понял, что подошел к краю, большего ему сегодня не выдержать. Хоуп МакЛеод не выглядела испуганной, или готовой расплакаться, или словно готовилась скривиться и закричать. Она просто пристально смотрела на него, потом взяла в рот большой палец, а другой рукой стала бить его.

Очаровательно.

— На улице взад-вперед ходит Дерек, — сказал Патрик, стоя у кухонной плиты Сани. — Может тебе лучше сказать ему, что его леди будет жить. — Он посмотрел через плечо. — Он знает что-нибудь о тебе?

— Не столько, сколько ему бы хотелось, — сказал Камерон, — Хотя думаю надо это изменить. — Он развернулся и стал выходить из кухни, но нахмурился. — Это не душ там шумит? Ей не стоит…

— Ну, ты же не можешь ей помочь, не так ли? — Патрик сказал фыркнув. — Иди отсюда парень, и позволь Мадлен присмотреть за ней. Заверни во что-нибудь Хоуп, прежде чем выходить на улицу. Сегодня прохладно.

Камерон нашел розовое шерстяное одеяло, завернул в него ребенка, снова вздохнул, когда она прижалась к его шее и стала сосать палец. Хоуп восхитительно пахла, и Камерон против своей воли почувствовал удовлетворенность.

Господи, когда же эти женщины МакЛеодов перестанут выбивать его из колеи? Камерон глубоко вдохнул, открывая входную дверь Морейж. Он почувствовал тяжелое мгновение неловкости, когда перешагивал через порог дома, и остановился, увидев, что Дерек прислонился к Лэнд Роверну Патрика, со стороны водителя, и смотрел на него.