- Потому что я общаюсь с тобой больше, чем с другими; потому что ты единственный, кто принял меня, не делая изгоем; потому что ты нравишься мне! Неужели это так сложно понять?! Черт! – Милина почти кричала.

- Не чертыхайся.

- Что?

- Я говорю, не чертыхайся. Не произноси имя дьявола.

Официантка принесла кофе.

- Спасибо. - Глеб расплатился. Взяв деньги, девушка ушла. Юноша снова перевел взгляд на бестию. – Я хочу помочь тебе.

- Ты думаешь, мне нужна помощь?!

- Ты сказала, что стала изгоем - наш класс не принял тебя. Почему?

- А мне откуда знать? – Милина развела руками – Может, потому что, я отличаюсь от них?

- Отличаешься? Чем? – Толи вопрос, толи издевка. Милина не понимающе моргала. Ее рот приоткрылся – она растерянно пыталась ответить, но не могла сказать ни слова.

- Ну, знаешь. Я не хочу продолжать этот разговор. – Девушка встала, собираясь уйти, но Глеб удержал ее за руку. Милина чувствовала холод от его руки – холод, который поднимался вверх, пронизывая ее тело насквозь, подобно электрическому току.

- Пожалуйста, сядь. – Голос юноши был спокойным – в нем слышались властные нотки. Милина подчинилась, хотя это было не приемлемо для нее – бестия не подчинялась людям. – Я действительно хочу помочь тебе. Я хочу понять. Все так запутано и…просто выслушай меня. О тебе говорят многое. Тебя боятся и ненавидят, считая источником зла. Они считают тебя странной, высокомерной и…озлобленной чтоли. Я не верю им. Я так не считаю, понимаешь?

- А какой меня видишь ты?

- Ты несчастна.

Милина улыбнулась. – Мне кажется, ты страдаешь отчего-то. Возможно, в тебе действительно есть какая-то злость на кого-то. Не могу объяснить. - Глеб глотнул кофе, чтобы собраться с мыслями. – Я видел тебя еще до того, как мы познакомились в кабинете следователя.

- Правда? И где же? – Милина фальшиво удивилась. Она знала ответ.

- Ночью, когда я возвращался домой. Было совершенно темно и мне казалось, что на дороге никого нет и вдруг, раз…внезапно появилась девушка – она бежала на красный свет. Я едва не сбил ее. Я выбежал из машины и подбежал к ней. На голове девушки был капюшон, скрывающий лицо, но когда она подняла голову… это была ты. Не делай удивленные глаза, пожалуйста. Я думал, что я ошибся, но нет. Твое лицо…

- Что с ним? Что-то не так? – Милина продолжала играть до конца.

- Сейчас всё в порядке, но в ту ночь… оно было… мм…в сильных ожогах.

- Правда?? – Милина округлила глаза. – И куда они делись? Если это была я, а?

- Я не знаю. Это как раз мне и не понятно.

- И мне. – Солгала бестия.

- Не лги, Милина, прошу тебя.

- Что еще расскажешь? – Милина догадывалась, что следующей историей будет бал-маскарад.

- У следователя я сказал, что не узнал девушку, с которой разговаривал, когда подошла Лика. Я лгал. Я узнал тебя.

- Отчего же не сказал об этом следователю?

- Я не знаю. Ты ведь спасла меня тогда на балу.

- Я?! – «удивилась» чертовка.

- Разве нет? Ты толкнула меня, когда ко мне подошла Моника.

- Моника умерла.

- Да, но в руках у нее нашли окровавленный нож. Я думал, что она безумная, но ты… когда включился свет, я обнаружил, что ты исчезла. Пожалуйста, объясни мне, как это возможно?

- Наверно, та девушка просто ушла.

- Та девушка?

- Да, та девушка! Я не была на балу. Я была дома, болела ангиной.

- Прости, чем?

- Ангиной. – Повторила девушка.

- Насколько я помню, это было воспаление легких. Разве нет?

Милина растерялась. Как можно было вот так «проколоться»?

- Нет, то есть да и это тоже. У меня была простуда. Она ведь такая – сначала насморк и болит горло, а потом бам! И воспаление легких. Честно говоря, сама была удивлена, когда доктор поставил диагноз. Почему ты так смотришь на меня?

- Я просто смотрю. – Глеб покачал головой. Он не верил Милине – эта девушка что-то скрывает. Только что?

- Ты думаешь, Моника хотела напасть на тебя?

- Я не знаю.

Они долго молчали. Первым нарушил тишину Глеб:

- Ты не хочешь мне ничего рассказать? – юноша заглянул бестии в глаза. Она впервые отвела взгляд, опустив их.

- Нет. Мне нечего рассказать тебе. Я не понимаю, чего ты от меня хочешь.

- Что произошло с Наташей?

- Что?

- Что произошло с Наташей? – холодно повторил Глеб. Милина понимала, что он хочет услышать не официальную версию и не то, что она умерла, покончив с собой.

- Она ведь…она ведь умерла. Ты ведь знаешь.

- Я знаю.

- Тогда почему ты спрашиваешь?

- Потому что она ревновала Андрея к тебе. – При имени «бывшего друга» Милина закатила глаза. – Возможно, вы с ней поссорились.

- И я ее убила? Так ты думаешь?

- Нет.

- Я не ссорилась с ней.

- Возможно. Затем становится известно, что Наташа свела счеты с жизнью, а у нее дома была обнаружена баночка с кислотой. А спустя какое-то время я впервые встречаю тебя с…со следами ожогов на лице. Но сейчас ты сидишь абсолютная прекрасная, без прежнего… ммм…

- Уродства? – подсказала девушка.

- Я не хочу это так называть. Просто объясни мне всё. Расскажи, я пойму. Я хочу понять.

- Наташа действительно ревновала ко мне Андрея. Он ей нравился. Наверно. Потом… потом он попал в аварию. Мы попали. Он был в тяжелом состоянии. Мне повезло, а ему повезло меньше. Вот и вся моя вина. Его хотели отключить от аппарата, он бы умер, если бы не случилось чудо, и он не пришел в себя. Наташа не дождалась этого чуда – видимо решив, что Андрей умрет, она тоже решила уйти из жизни. Я так думаю.

- Ты говоришь правду, и в тоже время скрываешь что-то. Ты говоришь то, что мне позволено знать. Не больше.

- Опять ты за свое!

- Что случилось с Андреем?

- У него спроси!

- Я хочу слышать твою версию.

- Мы попали в аварию. Он приставал ко мне, я отбивалась. Мы едва не сбили ребенка. Я выхватила руль, мы слетели с обочины и всё. Ты хочешь услышать что-то другое?

- Он приставал к тебе? Я не знал. – Милина усмехнулась.

- Конечно, он не сказал тебе. – Девушка пожала плечами. Глеб был единственным мужчиной, кто не истекал слюной, когда находился рядом с ней.

- Что у тебя было с Андреем?

- У меня не было с ним секса, если ты об этом.

- Нет, я… прости, я не должен спрашивать. Не знаю, что со мной происходит.

- Может, нам лучше выйти на улицу и прогуляться?

- Да. Думаю, да.

На улице уже давно стемнело. Было тепло, поэтому было людно – гуляли пары, женщины с детьми.

- Ты давно дружишь с Андреем? – Глеб утвердительно кивнул.

- С детства.

- Это здорово – сохранить дружбу с тем, кого знаешь давно. Порой бывает так, что человек, которого знаешь давно, в одночасье становится для тебя чужим. – Глеб посмотрел на девушку. В ее голосе послышались грустные нотки. Она смотрела прямо перед собой, и казалось, погрузилась в воспоминания.

- У тебя много друзей?

- Никого. У меня нет друзей. Я странная, чужая, опасная.

- Прости. Я зря говорил об этом. Я не считаю так. И еще… зря ты говоришь, что у тебя нет друзей. Я твой друг.

- Друг? – Милина надулась, выдвинув нижнюю губу вперед, отчего стала похожа на обиженного ребенка. Глеб засмеялся:

- Пока друг! – Выражение лица бестии сменилось только тогда, когда она заговорила:

- У тебя есть девушка?

- Нет. Пока нет.

- Ты говоришь загадками!

- Что тут загадочного? Дружба часто переходит в нечто большее. Вот, например Андрей… - Глеб замолчал

- Что?

- Он понял, что любит Наташку, только когда ее не стало.

- Это угрызения совести. Легко спутать с любовью. Возможно, ему только кажется, что он любит.

- А ты когда-нибудь любила?

- У меня был друг. Мы дружили с детства. Порой мне казалось, что это и есть любовь, но…

- Он тебя предал?

- Не думаю. Скорее, это я предала его. За это и поплатилась одиночеством.

«Я узнал вас!» - перебил чей-то голос. Мужчина показывал на фоторобот девушки. «Это вас показывали в новостях!»