Глава 1

Вытащив последний лист из пишущей машинки, Роза Арден вздохнула с облегчением. Теперь она может пойти домой, и гнетущая тишина, воцарившаяся в кабинетах «Манкрофт энд Майлз» после рабочего дня, сменится суматохой метрополитена.

Однако тишина эта вовсе не казалась безжизненной — повсюду слышались скрип половиц и оживленная суета мышей за панельными обшивками стен. Контора «Манкрофт энд Майлз» была очень старой, древняя деревянная обшивка стен потускнела от времени и запылилась, но по-прежнему приводила в восторг клиентов. Старый камин зиял, как открытый рот, а модерновая система центрального отопления не соответствовала своему названию.

Роза собрала законченную работу и понесла ее в кабинет мистера Манкрофта. Там атмосфера была особенно тяжелой — спертой от запыленных сводов законов и курительной трубки хозяина, сделанной из корня эрики. Девушка осторожно переложила эту трубку вместе с кисетом, которые глава фирмы почему-то забыл, на блокнот с промокательной бумагой, а на их место водрузила свою аккуратную стопку бумаг и вдруг заметила, что мистер Манкроф, видимо страдая сегодня амнезией, забыл и вечернюю газету. Она взяла ее и несколько минут изучала. На первой странице была помещена фотография очень красивой молодой женщины, а под ней стояла подпись: «Мисс Кэрол-Энн Вейзи готовится к свадьбе года!» В углу ее фото был помещен небольшой фотопортрет будущего мужа мисс Вейзи, Ричарда Гая Дензила Уокфорда, сына судоходного магната. Заголовка статьи и привлекательной внешности жениха с правильными чертами красивого лица было достаточно, чтобы возбудить интерес и сердцебиение у любой женщины. Не будучи исключением, Роза с учащенным пульсом и оживлением в глазах прочла абзац:

«Мистер Гай Уокфорд — один из самых богатых молодых мужчин страны, владелец ряда конюшен низкорослых лошадей для игры в поло, нескольких специально созданных гоночных машин, загородных домов и пентхауса в Нью-Йорке. Он также имеет дом на Бермудах, где и собирается провести свой медовый месяц. Или часть медового месяца, так как пара предполагает попутешествовать, прежде чем окончательно обоснуется в доме «Уиллоуфилд-Холл» в Йоркшире».

Роза почувствовала, как мгновенно сжалось ее горло, и закрыла глаза. Йоркшир... ее родное графство! И хотя девушка никогда не слышала об «Уиллоуфилд-Холл», она сразу же представила себе поросшую вереском местность, на фоне которой стоит этот дом, и даже ощутила острый привкус моря, приносимый ветром с побережья, услышала одинокие крики чаек, прилетающих оттуда.

Йоркшир!.. «Уиллоуфилд-Холл»... И... Бермуды! Медовый месяц на Бермудах!

Она вновь взглянула на фотографию Гая Уокфорда. Задумчивое и немного, как ей показалось, подавленное выражение глаз... мятежный подбородок. Не считая этого, мужчина казался ответом на все тайные девичьи мольбы: красивый, мужественный, безупречно ухоженный и, конечно, богатый!

Мисс Кэрол-Энн Вейзи описывалась как девушка из очень древней семьи, ее портрет висел на летней выставке в Академии. Портрет этот выдвинул художника на первый план в высшем ранге художников-портретистов и принес натурщице массу предложений появиться в рекламе, фильмах и других средствах массового развлечения. Однако эти предложения, как информировали ранее газеты, были презрительно отвергнуты. А сегодняшним днем невеста должна была посетить репетицию своей свадьбы, и огромное множество женщин, вероятно, ринулось смотреть ее торжественный выход из церкви.

На полях вечерней газеты виднелась карандашная пометка, сделанная рукой мистера Манкрофта, и Роза прочла ее с легким чувством удивления:

«Вспомни Гая в его приготовительной школе... [2]* Деньги — проклятие!»

Роза не могла серьезно отнестись к тому, что деньги — это проклятие. Напротив, их недостаток часто служил причиной смущения и затруднений. Она обнаружила это, когда осталась одна, вынужденная сама заботиться о себе, а дом ее отца в Йоркшире был продан за долги, и не осталось ничего, что могло бы обеспечить ее хотя бы маленькой собственной квартиркой. Она не имела возможности даже спокойно отправиться в отпуск, предварительно не скопив на него денег.

Возможно, именно поэтому, проводя душное лето в Лондоне, Роза теперь тоскливо думала об открытых ветрам пространствах и прохладном ласкающем морском бризе.

Она вернулась в свой кабинет и была уже готова накрыть машинку чехлом, как вдруг ей почудились звуки, которые едва ли могла вызвать мышь. Это были шаги — шаги по лестнице, затем послышался грубый мужской кашель. Быстро подойдя к двери, Роза распахнула ее, и мужчина, который только что поднялся на последнюю ступеньку и тяжело привалился к перилам, посмотрел на девушку отсутствующим взглядом.

Кровь струилась из глубокой раны над его бровью, и он казался таким бледным, что Роза не удержалась от восклицания. Самым нелепым в его виде была розовая гвоздика в петлице, уже начинающая увядать.

— Прошу прощения, — рассеянно произнес он, — я ищу офис... офис мистера Манкрофта...

— Мистер Манкрофт ушел домой около часа назад.

— Ох!.. Я понял...

Мужчина слегка покачнулся и вцепился в перила. Роза, забыв о крайней странности ситуации, бросилась вперед, чтобы предотвратить его падение. Схватив мужчину за руку, она оттащила его от перил и привалила к стене коридора, затем, глядя на него полными участия глазами, спросила, не попал ли он в аварию.

— В аварию? — эхом повторил он. Голос его был невнятным, в глазах с крошечными, не больше булавочной головки, зрачками застыло странное потрясенное выражение. Радужная оболочка, как голубое море, затопившее зрачки, лишала его, видимо, способности фокусировать взгляд. В ярком свете коридора глаза эти казались очень синими и блестящими, и Роза на время почти ослепла от их яркости.

— Авария? — вновь повторил он. — Да, что-то ударило меня по голове... Думаю, дверца такси... Хотя я не помню... — Он рассеянно приложил руку к глазам и тихо спросил: — Я могу сесть?

— Конечно.

Но Розе пришлось приложить усилия, чтобы убедить его пройти в кабинет. Когда же ей удалось усадить странного посетителя на стул, он выглядел таким бледным, что она тут же подумала о медицинской аптечке, в которой хранилась небольшая бутылочка бренди — на такой вот непредвиденный случай. Мистер Манкрофт обычно держал ключи от аптечки в ящике своего стола, но, поскольку он отбыл домой, стол его, скорее всего, был надежно закрыт на замок. Тем не менее Роза бросилась туда, чтобы убедиться в этом, и в результате вернулась со стаканом воды — это было все, что она могла найти, чтобы привести посетителя в чувство.

Запоздавший визитер мистера Манкрофта принял стакан с благодарностью, затем вытер кровь со лба батистовым носовым платком, таким тонким и белоснежным, что он резко выделялся на фоне его загорелой руки, и, наконец, со слабой насмешкой уставившись на платок, произнес:

— Кажется, я истекаю кровью...

Роза сразу же стала спокойной и деятельной.

— Крови, на самом деле, не так много, — успокоила она мужчину, — но рана, очевидно, глубокая, так что я обработаю ее. Если вы не возражаете немного подождать, я принесу таз с водой и полотенце из туалетной комнаты и позабочусь об этом прямо здесь.

Он поднял на нее блестящие синие глаза, сидящие под красиво изогнутыми бровями, и сердце девушки упало.

Где-то она видела его раньше... Конечно, видела! Да на той самой фотографии в вечерней газете! Его гладко зачесанные назад волосы были теплого коричневого цвета, как она себе и представляла, и мерцали в электрическом свете. На фото, правда, не было гвоздики в петлице, но... Ведь днем он присутствовал на репетиции своей свадьбы!

Это был Ричард Гай Дензил Уокфорд, и с ним произошел какой-то инцидент в такси. Он, видимо, так и не понял, как это все случилось. Сейчас краска постепенно начала возвращаться на его лицо.