– Нет, все нормально, успокой свои мурашки, – обманула Лиза без всякого зазрения совести. Егор был последним человеком на планете, которому бы она призналась в обратном.

– Вот и славно. Теперь я со спокойной душой и чистой совестью могу отправляться на лекцию. Пока, красотка.

– Пока, – сказала Лиза.

Странный звонок. Впрочем, в духе Егора – наплел про какие-то мурашки. Как же, напугаешь его взглядами, как ежа иголками!

Позже, когда в окнах домов загорелся свет, позвонила Туся.

– Что у нас было сегодня на съемке! Сейчас расскажу, обхохочешься! – Она добросовестно минут пятнадцать старалась развеселить Лизу и, обессилев, спросила: – Ну что же ты не смеешься?

– Ой, не могу, ха-ха! – сымпровизировала Лиза.

– Давно бы так, – похвалила Туся, – Значит, не звонил?

– Кирилл? Нет.

О звонке Егора Лиза говорить не стала, чтобы не будоражить Тусю на сон грядущий.

– И ты, значит, тоже, как великий артист, держишь паузу?

– Просто считаю, что первый шаг должен сделать он, – ответила Лиза. – Я же не устраивала ему сцену ревности, когда он ходил чинить компьютер к своей однокласснице!

– Вообще-то, я бы тоже первой не позвонила в такой ситуации, – призналась Туся. - Ревность, конечно, вечный спутник любви, но, по-моему, Кирилл перегнул палку.

Лиза, не раздумывая, согласилась с Тусей. Она считала, что за прошедшую ночь и прошедший день Кирилл должен был поостыть и понять, что Лиза ждет его звонка, места себе не находит и готова все плохое забыть.

До одиннадцати она еще поглядывала то на часы, то на телефон, то на дверь, но Кирилл так и не позвонил, и не появился.

А следующий день оказался таким насыщенным на неординарные события, что Лиза поневоле отвлеклась от грустных мыслей.

Во-первых, в школе произошло ЧП! И не с кем-нибудь, а с ее родным братцем. Лиза узнала об этом на большой перемене, когда в ее класс ворвался приятель Антона Андрей и закричал не своим голосом:

– Лизка, беги на задний двор к пожарной лестнице, Там твой Антон рекорд устанавливает!

Лиза, а вслед за ней Туся и полкласса сломя голову побежали на задний двор. Там уже толпилось изрядное количество народу. Заметив брата на высоте пятого этажа пожарной лестницы, Лиза остановилась как вкопанная – у нее отказали ноги. Антон собирался ступить на карниз. Когда-то, чтобы поразить Тусино воображение, нечто подобное проделал Толик-Сюсюка, но на четвертом этаже. Вот он, рекорд! Словно сквозь туман до Лизы донеслись голоса:

– Давай, Антон, не дрейфь!

– Ой, девочки! Он сейчас разобьется насмерть!

Уж ни эту ли пигалицу ее брат стремится покорить ценой собственной жизни? Этот возбужденный крик глупой девчонки заставил Лизу очнуться и начать действовать.

– Антон! – позвала она не так чтобы резко, но все-таки строго.

Антон взглянул вниз. На его лице появилась растерянность, а потом недовольство: еще бы, увидеть Лизу было для него худшим из всех зол. Лучше бы уж директор или классуха, а тут старшая сестра, она спуску не даст. Вернее, именно она и настоит на спуске. Что ж, Антон правильно рассуждал, подумала Лиза, обрадованная тем, что брат не испуган и, кажется, совершенно не боится высоты. У нее даже промелькнула мысль, что он не в первый раз проделывает этот номер.

– Привет, сестрица! – Антон помахал ей рукой, вызвав очередной восторженный взрыв одобрения у зрителей.

– Антон, будь умницей, спускайся! – попросила Лиза, сжимая руки.

В ответ Антон беспечно рассмеялся.

Совсем шизонулся! Надо будет напомнить отцу, чтобы всыпал ему по первое число! Начал бы двадцатого, а закончил первого! – разозлилась Лиза.

– А ну, слезай немедленно, верхолаз, пока я тебе уши не надрала, – крикнула она, задрав голову вверх.

Туся дотронулась до ее плеча.

– Помягче! – напомнила она.

– Я за свои уши спокоен. Ты сначала меня достань! – бравировал Антон, ободренный добродушным хихиканьем и восторженными взглядами.

Что, спрашивается, Лизе оставалось делать?

Она втянула в себя воздух и вступила на нижнюю перекладину, затем переставила непослушную ногу на вторую и стала подниматься наверх.

«Хорошо, что Я сегодня в джинсах, а то потешила бы публику…»

– Лизка, брось! – потребовал Максим Елкин. – Я его оттуда сниму.

Лизе не нужно было оглядываться, чтобы понять, что ее одноклассник лезет за ней.

– Эй! Придурок малолетний! – Туся уже забыла, что не так давно уговаривала Лизу быть терпимее. – Учти, мы сейчас все, как спелый виноград, гроздями повиснем на этой лестнице! крикнула она и, кажется, тоже стала подниматься по металлическим ступенькам.

Увидев такое вопиющее безобразие, Антон сдался.

– Ладно, уговорили, я спускаюсь!

И Лиза облегченно выдохнула, остановившись где-то в районе второго этажа. Спустя минуту Антон благополучно ступил на грешную землю.

Ну, а что было потом – это отдельный разговор, но буквально к обеду Лизу ожидало еще одно потрясение, вытиснившее первое.

Телефон, долгое время молчавший, неожиданно напомнил о себе.

– Лиза! Приходи! – позвала ее Вера голосом утопающего, хватающегося за соломинку.

И Лиза бросилась к старшей подруге, почувствовав неладное.

Они познакомились с Верой два года назад при весьма таинственных обстоятельствах – на кладбище среди ночи. Лиза пришла туда с Тусей, хотела приворожить Егора, чтобы он ее заметил. Вера оказалась там почти с той же целью – она собирала на кладбище цветы, надеялась с их помощью вернуть любимого человека. Чепуха, конечно, цветами да ворожбой любовь не вернешь, а любимого не получишь. Это Лиза уже после поняла, но кладбищенское знакомство вскоре переросло в самую настоящую дружбу.

Существовала только одна проблема. Вера, которой уже исполнилось семнадцать лет, не нравилась Тусе. Она считала ее скучной, несимпатичной и категорически отказывалась от дружбы втроем. Вера, по мнению Лизы, была удивительным человеком – коротко стриженые пепельные волосы, глаза, как у серны, и уж, чтобы там ни говорила Туся, Веру нельзя было причислить к занудам. Ее ум был острым, а суждения – чаще всего лаконичными и точными. Вот только в любви она была такая же неопытная и наивная, как и большинство девчонок ее возраста.

Этим летом Вера влюбилась в парня, который оказался старше ее лет на восемь. Безоблачный роман спустя месяц обернулся обманом, обидой и болью. И главное, этот Стас ни за что не хотел отпускать Веру. Философия его была не только циничной, но и дикой: ничего не имеет значения в этом мире – ни мои измены, ни твое нежелание мириться с ложью. Смотри на меня моими глазами, верь, что я тот единственный, кто сделает тебя счастливой, и у нас все будет замечательно. Вот Вере и пришлось спасаться от такой удушающей любви в Прибалтике, у бабушки. Но две недели назад она вернулась (не бросать же школу!), и все началось снова. О нет! Стас не преследовал Веру, не названивал с утра до вечера, не угрожал ей в открытую (в смысле облить серной кислотой и прочее). Он не вел себя как шизо, он просто превратился в человека-невидимку: цветы с посыльным, конфеты, а недавно прислал ей книгу Сент-Экзюпери «Маленький принц». Вера думала, что найдет в ней записку, но ее не было. Стас не такой глупец, чтобы оставлять улики, которые могут быть использованы против него Вериным отцом. Только в одном месте она наткнулась на жирное подчеркивание: «Ты в ответе за тех, кого приручил…» «Это он на меня намекает», – сказала тогда Вера, а Лиза про себя подумала: «Надо же, какое извращенное чувство юмора у этого типа!» Естественно, после таких событий Лиза волновалась за подругу.

– Так что случилось? – спросила она, едва Вера открыла ей дверь.

– Т-ш-ш! Не так громко, – прошептала Вера, пропуская Лизу в квартиру.

– А разве мы не одни? – Лиза тоже непроизвольно понизила голос.

– Нет, мама на кухне.

Лицо Веры оставалось таким серьезным, что Лиза поняла: ее подруга хочет обсудить с ней что-то действительно важное.

Спустя несколько минут Лиза удивленно охала, слушая рассказ Веры.