– И буду выглядеть полной дурочкой! Нет уж, спасибо! Я решила, что прослежу за ним, если он еще раз скажет, что вечером занят. Ты же знаешь, как я это умею!

Лиза обречено пожала плечами. Тусю невозможно было отговорить, если она что-то вбила себе в голову. Упертая до ужаса! Вот так она выследила убийцу, который работал охранником у них в школе. Сказала себе: «Здесь не чисто», – И докопалась до истины. Но следить за Толиком… Это уже верх безрассудства.

– А может…

– Нет, не может. Я уже все решила, – оборвала Туся, не желая больше ничего слушать. – Лучше расскажи мне, где вы с Кириллом пропадаете? А то, как не позвоню, два варианта ответа: ее еще нет, ее уже нет.

Лиза улыбнулась и мечтательно прикрыла глаза. Разумеется, она рассказала подруге все, ну почти все. Она умолчала только о том, что вчера Кирилл пригласил ее к себе домой и познакомил с родителями, которые вернулись из Испании.

– А как твои творческие успехи? – задала следующий вопрос Туся.

Лиза растерялась. За эти дни она ни разу не взялась за ручку. Голова была пустая и легкая, как воздушный шарик. Какие уж тут мысли, когда чувства переполняют сердце.

– Мне сейчас не до этого, – повинилась Лиза.

– Вот все мы такие, женщины. Влюбимся, и нам уже ни до чего нет дела, – горячо сказала Туся, поднимаясь из кресла. – Все, я пошла домой, готовить себе ужин. У моей мамы тоже любовь, а я должна обходиться курицей-гриль, зажаренной в микроволновке! А это, между прочим, вредно для здоровья, – сообщила она уже из коридора.

– Ты позвонишь? – успела спросить Лиза, испытывая непонятную тревогу.

– Куда же я денусь? – ответила Туся.

На этой оптимистической фразе дверь захлопнулась.

12

Толик пристегнул отцовский мобильник к поясу джинсов и посмотрел на часы: пора уходить, если он собирается застать троицу у Коленого. За эти недели тайной слежки он убедился, что все вечера дружков начинались одинаково. В девять они встречались на квартире у главаря, а дальше, как говорится, куда кривая выведет. А эта кривая часто забрасывала приятелей все в тот же район, где ютятся плохо охраняемые складские помещения. Коленого тянуло туда словно магнитом. Он будто выжидал определенного часа или же определенного груза, что было вернее, на взгляд Толика.

Толик набросил легкую спортивную куртку – кто знает, сколько ему придется ходить по городу или сидеть в укрытии, – и вышел за дверь. Его мучили угрызения совести. Туся думает, что он на даче с родителями. Родители думают, что он остался дома, чтобы побыть с Тусей. Конечно, обманывать нехорошо. Конечно, ему не хочется оставлять Тусю ни на минуту, тем более что Инна Дмитриевна и Константин Сергеевич уехали на несколько дней в Киев, к родственникам. Но что он мог поделать. Так уж он был устроен: если что-то решил, то должен довести до конца. В этом они с Тусей были очень похожи.

Было около девяти, когда Толик подошел к дому Коленого. Несмотря на поздний час, на улицах было шумно и людно. Воздух был пронизан жарой. Луна то и дело пряталась за тучи, обещавшие еще до наступления утра пролиться дождем, но он ничего этого не замечал. Он ждал.

Вскоре из подъезда показалась пресловутая троица. Они о чем -то посовещались, а затем произошло неожиданное – компания разделилась. Коленый пошел в сторону гаражей, где стояла машина его папаши. А Рябой и Витамин отправились к проспекту. Странно! Даже более чем странно. Положившись на интуицию, Толик, прячась в тени домов, пошел за Рябым и Витамином. К его огорчению, они завернули в пивной бар на углу, который часто посещала местная молодежь. Бежать обратно за Коленым было глупо, и Толик шагнул в полутемное помещение, где сизым облаком висел сигаретный дым, пахло пивом и развлечениями.

Рябой выбрал столик в углу, Толик расположился в надежном укрытии, за колонной. Его совершенно не было видно из зала. В то же время эти двое были перед ним, как на ладони.

Витамин вытянул руку вверх, привлекая к себе внимание официанта за стойкой бара, и показал ему два пальца в виде буквы У, что означало: два пива. Тот кивнул головой, давая понять, что заказ принят.

Толик, чтобы не привлекать к себе внимания соседей, тоже заказал кружку пива.

Так прошел час. Рябой и Витамин сидели за столиком, потягивая пиво. Но при этом Рябой слишком часто поглядывал на часы, а Витамин слишком часто улыбался добродушной застенчивой улыбкой, которая вводила в заблуждение многих, в том числе и участкового.

К примеру, участковый спрашивает: «А не ты ли, дружок, вчера вечером заходил в бар и устроил там драку?» «Я?! Я вчера весь вечер дома просидел, телевизор смотрел, футбол», убеждал Витамин, краснел и предъявлял в качестве свидетельства свою неотразимую добродушную улыбку. И участковый предпочитал верить. А то, что у парня свежий синяк под глазом, этого участковый предпочитал не замечать. Толик, в отличие от стража закона, не верил ни одному из этой троицы и не забывал о том, что у одного из них есть огнестрельное оружие.

– Хочешь, я угадаю, как тебя зовут?

Толик неохотно перевел взгляд на девушку, способную вот так запросто пристать к незнакомому парню.

– Анатолий, – сказал он, лишая ее возможности проявить свои экстрасенсорные способности. – И извини, но это все.

– Ты что, типа, шуток не понимаешь?

– Типа, таких? Нет, не понимаю.

– Плохо, – посочувствовала крашенная блондинка.

– Ну что поделаешь, – согласился Толик, отворачиваясь.

Девушка негодующе фыркнула и ушла за свой столик. Больше ничего примечательного в баре не случилось. Однако Толик испытывал непонятное внутреннее напряжение, пока делал вид, что пьет пиво и наслаждается неистовым роком из игрового автомата.

Ровно в половине одиннадцатого Рябой и Витамин, расплатившись, покинули многолюдное собрание. Толик, оставив деньги под кружкой, п ошел за ними. Он решил, что парни будут дожидаться автобуса, чтобы поехать в центр. Но они свернули в переулок, а затем вышли к метро. Еще лучше! В метро много народу, легче остаться незамеченным, подумал Толик. Когда они были в двух шагах от цели, сверкнула молния, раздался оглушительный гром, а затем ударили первые капли дождя. Как разверзлись небеса и разразился потоп, которого утомленные солнцем москвичи ждали почти три недели, Толик уже не видел. Он миновал турникет и нырнул в подземку, стараясь не потерять из виду Рябого и Витамина. Они оказались на платформе. Теперь Толик не сомневался, куда направляется эта парочка – все к тем же складам. Тревожное чувство ожидания, не оставлявшее его весь вечер, усилилось. Послышался шум приближающегося поезда, и Толик вместе с народом двинулся навстречу распахнувшимся дверям. Поглотив очередную порцию пассажиров, двери закрылись. Поезд помчался, набирая скорость.

Смешавшись с толпой, Толик теперь следил за Рябым и Витамином с более близкого расстояния. Он жалел, что не мог слышать, о чем они говорят. Зато рядом с ним оказались двое мужчин, которые вели разговор о женщинах. Волей-неволей до Толика долетали отдельные фразы их разговора.

– Я ей говорю: дорогая, не в деньгах счастье. А она мне отвечает: «Да, не в них. Но с ними можно быть несчастливой где угодно, когда угодно и с кем угодно». Представляешь?

– Да, женщины, – философски заметил другой. – Я своей тоже тут заявил: «Сколько можно есть эту кашу «Быстров» на завтрак? Что ты думаешь, она сделала?

– Что?

– Перестала и ее готовить. Теперь по утрам пью кофе с бутербродами. До обеда еле дотягиваю.

«Разделились безнадежно мы на женщин и мужчин», – вспомнил Толик прочитанную где-то фразу, продолжая наблюдать за парочкой в другом конце вагона.

– Ты выходишь? – спросили его сзади. Он покачал головой и отодвинулся, чтобы парень мог пройти к выходу. Свободного места, конечно, было немного, учитывая, что у некоторых запасливых пассажиров в руках появились мокрые зонты, но Толику все равно стало неприятно, когда парень буквально протиснулся сквозь него. «С ориентацией у него, что ли, проблемы?» – брезгливо подумал он.