В черновиках его доклада можно было прочитать: «Циолковскому не довелось дожить до дней, когда заветная мысль, воплощающая в себе величайшую мечту человечества о покорении надатмосферных высот, перестала считаться несбыточной фантазией и сделалась технической проблемой нашего времени».

Заметим, что эти слова о завоевании надатмосферного пространства как о проблеме нашего времени написаны в 1947 году.

Далее Сергей Павлович указывает семь главных узловых пунктов творческого наследия Константина Эдуардовича. Начинает он с характеристики того, как разрабатывал Циолковский теорию полета ракеты:

«Им подробно анализируется вопрос о движении ракеты, составляются уравнения движения в среде без тяготения и сопротивления, а также и с учетом их. Он дает ряд блестящих теоретических решений по теории полета, носящих сейчас его имя и широко применяющихся повсеместно. К числу их относится зависимость скорости движения ракеты от значения скорости истечения продуктов сгорания и логарифма отношения конечной и начальной масс ракеты (формула Циолковского)».

Особо отмечается Королевым заслуга Константина Эдуардовича в разработке жидкостного реактивного двигателя.

«Им выдвигается мысль и разрабатывается весь комплекс вопросов, связанных с применением для полета высококалорийных жидких топлив (жидкого горючего и в качестве окислителя — жидкого кислорода)».

Применение высококалорийных топлив неразрывно связано со стойкостью материалов двигателя и вопросами охлаждения. Эти вопросы вырастают в проблему огромной важности. Циолковский всесторонне исследует эти вопросы и разрабатывает целый ряд практических предложений в этой области.

Значительное место в работах Циолковского занимают, естественно, вопросы эффективности ракеты как движущейся системы в энергетическом и весовом отношениях. Эти вопросы, и в частности вопрос о принципе подачи топлива в двигатель, что прямо связано с вопросом веса и выгодностью избранного режима, им подробно разрабатываются и делается ряд технических выводов и предложений.

Создание многоступенчатых ракет — огромная заслуга нашей науки и техники. Сергей Павлович уже в 1947 году выделяет эти предложения Циолковского. «Им предлагаются, — отмечал докладчик, — схемы составных ракет, что позволяет наиболее полно использовать энергетические и весовые возможности для получения нужных значений скоростей, им выдвигается идея космических ракетных поездов, где целое семейство взаимосвязанных ракет стартует и далее, по мере выгорания топлива, отбрасываются излишние части, а движущаяся система тем самым сохраняет необходимое соотношение масс и достигает нужной скорости».

Как известно, Константин Эдуардович уделял много внимания в своих работах вопросам управляемости и устойчивости полета ракет. «Уже в своих самых ранних работах и проектах, — отмечает С. П. Королев, — ученый предложил особую систему управления, связанную с газовой струей продуктов сгорания, отбрасываемых в процессе полета».

По словам Королева, красной нитью через все работы Циолковского проходит мысль о полете человека. Им исследуются многие вопросы, связанные с этой проблемой, в частности вопрос о поведении человеческого организма на высотах, в надатмосферном пространстве, при наличии ускорений и т. д. Он подробнейшим образом разрабатывает вопросы жизни будущих межпланетных путешественников.

Королев в своем докладе 1947 года (к сожалению, нигде не опубликованном) подчеркивает идею Циолковского о спутнике и межпланетной станции: «Он обдумывает проект создания искусственного спутника Земли в виде промежуточного острова или станции, которая должна быть создана на пути космических рейсов. Это фантастично и потрясающе грандиозно даже сейчас, в наш век чудес, но надо признать, что это научная истина и научный прогноз не такого уже отдаленного будущего».

Очень показательна эта последняя фраза Королева о близости времени спутников и межпланетных станций. Показательно и другое признание, которого уже не встретишь позже, в более подробном и обстоятельном докладе Королева 1957 года:

«В настоящее время еще невозможно полностью оценить гигантский размах мысли Циолковского, все его предложения и исследования в области ракетной техники, все особенности и подчас незаметные подробности его проектов, предложений, теоретических работ, описаний и т. д.». В 1957 году все эти предложения Циолковского уже получают исчерпывающую оценку в докладе Королева.

Но вернемся к 1947 году. Большое впечатление на присутствовавших в ЦДСА произвели слова, которыми Сергей Павлович закончил доклад: «Говорят, что время иногда неумолимо стирает облики прошлого. Но идеи и труды Константина Эдуардовича все более и более будут привлекать к себе внимание по мере развития новой отрасли техники, которая воссоздается сейчас на основе его трудов буквально на наших глазах.

Циолковский был человеком, жившим намного впереди своего века, как и должно жить истинному и большому ученому».

В этой щедрой оценке Циолковского-ученого звучит д желание самого Королева сделать как можно больше для новой техники. Его смелые шаги конструктора получили первое признание — в 1947 году он был избран членом-корреспондентом Академии артиллерийских наук.

1947 год стал вехой и в личной жизни Сергея Павловича. К этому времени в силу многих причин семья Королева распалась. Женой Сергея Павловича стала Нина Ивановна Котенкова, с которой он прошел по жизни до конца своих дней.

Сергей Павлович на полигоне. Сентябрь 1948 года.

Осенью 1947 года С. П. Королев выехал на испытания ракет. 8 октября он писал Нине Ивановне: «Доехали мы отлично. Я спал непробудным сном четверо суток (так измотали приготовления к предстоящим испытаниям ракет. — П. А.). Надо сказать, мои соседи очень трогательно обо мне заботились всю дорогу, и я мог немного отдохнуть».

О том, какой оборот приняли дела, он замечает:

«В субботу мы приехали, и все завертелось бешеными темпами. Но условия относительно неплохие, и за мной тут очень смотрят, так что я обедаю каждый день (!)».

Очень досаждал испытателям суровый климат тех мест. «Пыль носится ужасная, — писал Сергей Павлович. — Жара днем, холод ночью. Нехватка воды. И эта унылая солончаковая степь кругом. Наше подвижное жилище — просто как оазис. Но бывать в нем приходится мало».

Уже в первых его письмах звучит уверенность в успехе начатого нелегкого и небезопасного дела:

«Свой долг здесь я выполню до конца и убежден, что мы вернемся с хорошими, большими достижениями».

Чем же объясняется столь твердая вера в успех? Ответ на этот вопрос дан в письме Сергея Павловича, датированном 12 октября 1947 года:

«Мой день складывается примерно так: встаю в 4.30 по московскому времени, накоротке завтракаю и выезжаю в поле. Возвращаемся иногда днем, а иногда вечером, но затем, как правило, идет бесконечная вереница всевозможных вопросов до 1—2-х часов ночи, раньше редко приходится ложиться».

И тут же он раскрывает вторую, так сказать, моральную причину успеха — чрезвычайно близкие, по-настоящему дружеские и заботливые отношения, спаявшие коллектив:

«Третьего дня я задремал и проснулся одетый у себя на диване в 6 утра. Мои товарищи на сей раз решили меня не будить».

И далее: «Наша работа изобилует трудностями, с которыми мы пока что справляемся. Отрадно то, что наш молодой коллектив оказался на редкость дружным и сплоченным. Да здесь, в этих условиях, пожалуй, и нельзя было бы иначе работать. Настроение у народа бодрое, близятся решающие денечки…»

И, наконец, умножает силы сознание того, что они находятся у истоков рождения новой техники:

«Мне зачастую трудно, о многом думаю и раздумываю, спросить не у кого. Но настроение тоже неплохое, верю в наш труд, знания и нашу счастливую звезду».

Приближались решающие сроки пусков ракет. Сергей Павлович писал: «Мне сейчас очень трудно здесь, близятся самые наши горячие денечки…»