«Зачем все это было? – спрашивала она себя. – Зачем это было так прекрасно, если должно было кончиться?»

Но на такие вопросы ни у кого нет ответа!

17

В школе любая новость распространяется со скоростью света, но при передаче информация искажается до неузнаваемости.

Через пару дней вся школа говорила а там, что Туся и Лиза вступили в неравную борьбу с серийным убийцей или даже целой бандой уголовников, но собака Туси вовремя пришла на помощь и кого загрызла насмерть, а кого сдала властям.

Младшеклассники подходили к Тусе и застенчиво прослили «посмотреть собачку», а ребята постарше заглядывали в 8 «Б», чтобы взглянуть на самих героинь.

– Кажется, мы прославились на всю школу, прошептала Лиза на уроке истории. – А что, мне это нравится.

– Глупости, – отрезала Туся. – Не надо мне такай славы. Давай всем расскажем, что случилось на самом деле.

– Кому надо – и так знают, а остальным и знать незачем, – заметила Лиза.

Она внимательна посмотрела на подругу и толкнула ее в бок.

– Эй! Почему ты такая грустная? Ведь все позади?

– Я не грустная, – сказала Туся. – Я задумчивая.

– Ты, наверное, думаешь а том, что теперь никогда не полюбишь или никому не будешь доверять? Нет, это не так. – Лиза осторожно коснулась ее руки. – Забудешь Германа, как страшный сон, и все.

– А я не хочу его забывать, – тихо улыбнулась Туся. – Понимаешь, благодаря этой любви в моей душе поселилочь что-то хорошее, что останется со мной навсегда. Вот здесь, - и Туся прижала руку к сердцу. – Это не имеет отношения к Герману. Просто теперь я никогда не забуду, как это – любить и быть любимой…

Лиза на секунду задумалась, а потом лукаво взглянула на подругу и спросила:

– Поедешь со мной в выходные на дачу?

– Только если папа снова сломает забор, – ответила Туся, и они обе прыснули от смеха.

– Если так будет продолжаться, – пригрозил Кахобер Иванович, – мне все-таки придется выгнать вас из класса, несмотря на ваши героические заслуги.

- Мы больше не будем, – с притворным раскаянием сказала Туся, давясь от смеха. – Правда.

На перемене к ним подошел Максим Елкнн и смущаясь, сказал:

– Простите. Это я объяснил Герману, как проехать на дачу.

– Ничего страшного, – поспешила успокоить его Лиза. – Ведь ты же не знал, чем это обернется.

– Не знал, – подтвердил Максим. – На все равно – простите.

Марина и Юля тоже подошли к подругам. Марина – для того, чтобы посочувствовать, а Юля – для того, чтобы, узнать леденящие кровь подробности лесного происшествия.

– Я бы умерла со страха, – с затаенным восторгом говорила Марина. – Нет, точно умерла бы!

– Подожди, Марина, – одергивала ее Юля. Дай Лизе рассказать все как было, ты же перебиваешь…

А Туся смотрела на одноклассниц и улыбалась. Ей было радостно оттого, что все закончилось и что все они снова вместе. Теперь она сможет быть сама собой – снова отпустит челку и будет красить губы, ей не придется пугливо оглядываться, потому что некому за ней следить.

Страшные события последних дней остались позади, и начиналась привычная школьная жизнь с опозданиями, переменами, двойками и сплетнями. Иногда это надоедает, но теперь, после опасных приключений, Тусе хотелось быть просто ученицей 8 «Б».

А в уголке класса, около окна, разговаривали три подруги: полная Аня Малышева, застенчивая Ира Дмитриева, влюбленная в Кахобера Ивановича, и Света Красовская.

– Это так романтично, – сказала Ира, – роковая любовь. Я бы хотела пережить все, что пережила Туся.

Хохотушка Аня, по своему обыкновению, залилась громким смехом, закидывая голову назад.

– Ты опять надо мной смеешься? – обиженно спросила Ира.

– Да нет, я просто представила нас с тобой… От приступов смеха Ане трудно было говорить. Как будто это мы скрываемся на даче, а я прыгаю из окна прямо на преследователя. Ты представляешь, что бы от него осталось?

И действительно, при небольшом росте Аня была очень полной, поэтому ей приходилось носить длинные юбки и бесформенные свитеры.

– Со мной бы обязательно случилось что-нибудь интересное, – мечтательно сказала она – если бы я не была такой… – И Аня провела руками по полным бедрам.

– Да брось ты, – сказала Ира, махнув рукой, – с такими как мы, никогда ничего не случается.

И только Света Красовская молчала. Она достала маленькое зеркальце, припудрила точеный носик и, хитро прищурившись, посмотрела на подруг.

– Попрошу не обобщать, – сказала она. – Потому что вчера вечером…

Но это уже другая история.