— Ну... хорошо. А вы знаете поблизости китайский ресторан?

— Нет, не поблизости. На Бейкер-стрит. На улочке, где якобы жил Шерлок Холмс.

— А вы там уже были?

Он засмеялся.

— Да я купился, как настоящий чайник. Взял адрес, который вычитал в романе, и пошел. Это было позавчера. Мало того, что эту улицу никто их прохожих не мог мне указать, но я не обнаружил и номера дома. Хотя наткнулся на крошечную гостиницу под названием «Шерлок Холмс». Зато увидел китайский ресторан неподалеку.

Она усмехнулась. Какой любознательный человек!..

— Значит, вы любите детективы?

— Да их любят все, кто любит жизнь. Она ведь сама детектив. Ну разве вы не согласны? Человек рождается, не имея никакого понятия, что его ждет на этом свете. Каждый день, за каждым углом! Да это не просто детектив — триллер!

— И как всякий детектив — со смертельным исходом.

Петр поднял рыжие брови.

— Так вы еще и философ?

— Нет, я только психолог, но вы не станете спорить с сюжетом: родился, жил, а потом умер.

— В общем, вы правы. Но вернемся к началу детектива, к его созидательной части. Больше всего к жизни побуждает смерть. Вы не замечали за собой, что так плохо, что хочется умереть, обычно бывает среди полного здоровья. Кстати, я бы счел это одним из признаков здоровья. А когда болен, то очень хочется выздороветь.

От парадоксальности высказанной мысли Вика даже расхохоталась.

— Здорово.

— Дарю на память. Пригодится во время сеансов у Светы. Кстати, вы здорово придумали. Отличный бизнес.

— А у вас какой бизнес? — спросила Вика, считая, что теперь и она вправе узнать кое-что о незнакомце, поскольку он сам о ней кое-что выпытал.

Она шла рядом с ним, чувствуя себя довольно странно: обычно ее приятели были ростом лишь чуть выше ее — Вика, слава Богу, метр семьдесят пять, но с этим человеком девушка ощущала себя коротышкой. Если он и не два метра, то метр девяносто пять точно. И о таких, как он, говорят: косая сажень в плечах. Размер ботинок... она невольно покачала головой. Да где он их покупает? Вернее, кто отважится тачать такие мокасины без специального заказа? Не меньше сорок седьмого. Красивые мокасины, отличная кожа и цвет, какой ей нравится, — топленого масла. Потом Вика посмотрела на свои ноги — у нее размер не маленький, под стать росту, но рядом с медвежьей лапой ее босоножки кажутся Золушкиной туфелькой. «Впрочем, и его девушка под стать ему, высокая», — подумала Вика и снова ощутила укол в сердце.

— А вот и знаменитое лондонское такси. Прошу вас, это то самое, входя в которое, можно не нагибаться даже в цилиндре.

— Вы очень много знаете, Петр. — Викин голос прозвучал противно-сладко.

— А вы умеете ехидничать, Виктория Морозова.

Она засмеялась и ничего не ответила.

Они уселись позади водителя, отгороженного стеклом от пассажиров, и черный «остин» повез их на Бейкер-стрит.

— Да, уважаемая эмансипированная женщина, я заявляю сразу, чтобы потом не начинать неуместную торговлю: явас приглашаю в ресторан. Вы поняли, что я имею в виду?

Вика пожала плечами.

— Спасибо. — И кажется, удивила его своей покладистостью.

Мимо них проплывали двухэтажные автобусы, некоторые без крыши, это экскурсионные. На площади Пикадилли оказался затор, машины двигались с черепашьей скоростью, но Вике даже нравилось, можно рассмотреть и прочитать театральные афиши. Ага, сейчас в театре на Пикадилли дают «Красавицу и Чудовище», нашумевший мюзикл Вебера, того самого, который сочинил рок-оперу «Иисус Христос супер-звезда». Можно пойти посмотреть, если выкроить время от конференции.

Петр тоже оглядывался по сторонам.

— Вы уже были в Англии, Вика?

— Была. — Она кивнула. — Я училась на двухнедельных курсах английского в Кембридже.

Он улыбнулся.

— Я тоже был в нескольких городах, — деловые поездки. Но я бы с удовольствием проехал эту страну вдоль и поперек. У меня есть знакомый, профессор истории, шотландец, его зовут Дэвид. Он живет в Абердине, приглашает погостить. Кстати, у него тоже есть «Джеймс Перде», но не дамского калибра, как у вас.

— А вы... Петр, разве разбираетесь в оружии?

— В некотором роде. — Он пожал плечами.

Вика ожидала продолжения, но он молчал, и она сочла неприличным выпытывать.

Петр расплатился с таксистом, и они направились в ресторан. Столики казались хрустящими от белоснежных льняных скатертей. Зеркальные стены отражали хрусталь и позолоту приборов. Необычно высокие молодые китайцы двигались бесшумно, обнося клиентов едой.

— Ваш выбор, Вика. — Петр улыбнулся, глядя на девушку поверх меню в кожаном футляре.

— Я полагаюсь на ваш вкус в этой еде.

— Как угодно. Паровая рыба, рис, фруктовый салат. А вино?

— Сухое. Белое.

— Хорошо, австралийское «шардоне», я думаю, подойдет.

Они сложили меню, и тотчас перед ними возник официант. Он быстро удалился с заказом и так же быстро вернулся.

— За знакомство, — поднял бокал Петр.

Вика кивнула и отпила глоток. Вино было прохладное, золотистого цвета, бокалы из тонкого хрусталя казались невесомыми, она видела в зеркальных стенах собственное отражение и от легкого хмеля ощутила приятную расслабленность. Она разрешила себе отдохнуть, отодвинув профессионала, сидевшего в ней, в сторону, и просто намеревалась получить удовольствие.

— Вы надолго в Лондон? — спросила Вика, приступая к рыбе, нацеливаясь позолоченной вилкой на нежный кусочек.

— Нет, отсюда я уезжаю не в Москву. Я должен заехать в Германию.

— Так вы коммерсант?

— А Света на самом деле ничего обо мне не рассказала?

— Но я на самом деле ничего не спрашивала. Я вообще не расспрашиваю о ее гостях. Как вы верно заметили, это для меня бизнес. А она не болтливая женщина.

Петр покачал головой.

— Завидую Павлику — всякий хотел бы иметь такую неболтливую женщину.

— А ваша болтливая? — вдруг выпалила Вика.

Петр бросил на нее внимательный взгляд, потом, словно боясь ошибиться, задумчиво произнес:

— Да в общем-то нет... Не думаю. Да, напротив, я полагаю, она совершенно не болтлива. Но женщину никогда не узнать до конца. — Он пожал плечами и отпил из бокала.

Вика кивала, поддерживая его мысль, а сама видела ту прелестную стильную женщину, которую этот мужчина заставил стать наверняка еще красивей, чем прежде.

— Ну так зачем же вы едете в Германию?

— Затем же, зачем и сюда. — Он выпил немного вина. — Я в общем-то торговец. Оружием.

Вика открыла рот и уставилась на Петра Суворова. Хорошенькое дело. Возможно ли, чтобы человек вот так открыто заявлял о своем преступном бизнесе?

— Я торгую оружием в законных рамках, спешу вас уверить, Вика, — прочел он безмолвный вопрос в ее удивленных глазах. — Вот вы, скажем, захотите купить себе ружье «Голланд-Голланд». Вам придется долго морочить себе голову в Москве: бегать по магазинам, встречаться с разными серыми дилерами, и в итоге вы не испытаете должной радости от покупки. А если вы обратитесь в фирму «ПС-тур», то вам привезут ружье, оформят документы, снабдят патронами и даже, если хотите, устроят охоту на медведя, волка, на кого угодно и где угодно, помогут вывезти трофеи на законных основаниях в любую страну.

— Вы прокрутили передо мной рекламный ролик своей фирмы, Петр Суворов?

Он засмеялся.

— Ага. Я его наизусть помню.

— Так вы хозяин такой фирмы?

— В некотором роде. Я еду в Германию, чтобы увидеться с клиентами, которые собираются зимой на вятского медведя.

— А где это?

— На севере, в вятских лесах.

— У вас охотничье хозяйство в тех краях?

— Да, я его арендовал сперва, потом выкупил, перестроил. Там хорошая охота. И между прочим, на рябчиков, для которых ваше ружьецо просто изначально задумано.

Вика почувствовала, как глаза ее загорелись, и Петр не мог этого не заметить.

— А вы? Почему вы занимаетесь столь несвойственным для женщины делом? Когда я увидел вас с ружьем, подумал, что мне это приснилось. Но, должен сказать, вам очень идет ружье. Отличное украшение для такой, как вы.