Женька чувствовала себя совершенно несчастной. Ей ещё никогда в жизни не было так одиноко. Даже моральная поддержка, которую ей с готовностью оказывали Лиза и Эмма, и их попытки растормошить и приободрить её, не спасали Женьку от тоски. Но она всё же очень старалась принимать ситуацию как неизбежное и закономерное зло, не теряя надежды на то, что со временем всё утрясётся, перемелется и, возможно, изменится в лучшую сторону.

А на дворе стояла зима, настоящая, снежная, с морозами и метелями. Приближался Новый год. В городе царила традиционная весёлая предпраздничная суета, в воздухе витали знакомые с детства запахи мандаринов и хвои, будоража чувства, заставляя сердца замирать в ожидании чуда.

Женька на чудо не надеялась. Впервые в жизни подготовка к этому празднику совершенно не доставляла ей удовольствия. Ко всему прочему, было одно обстоятельство, которое создавало дополнительные сложности в их и так совсем не простой ситуации. У Женьки с Дэном в универе был общий круг знакомых, и в своё время они спланировали совместное участие в студенческой вечеринке в кафе по поводу приближающегося праздника. Женька предпочла бы не ходить туда, чтоб не пересекаться со своим бывшим парнем, но она была ответственна за некоторые мероприятия, а подводить кого-то было не в её правилах. Она очень надеялась, что Дэн сам не захочет туда идти, но её надежды не оправдались. Он пришёл вместе со своими сокурсниками и устроился неподалёку от столика, за которым сидела она. Женька вначале тяготилась его присутствием, но Дэн так же, как и в общаге, старательно её игнорировал, поэтому она постепенно успокоилась и тоже перестала обращать на него внимание.

В разгар вечеринки разразился скандал. Женьку пригласил танцевать парень из её группы, тот самый, которого Дэн подозревал в том, что он к ней неравнодушен. С этим своим сокурсником она, действительно, довольно много времени проводила на почве учёбы, выполняя совместные задания, и поддерживала очень хорошие приятельские отношения, но и только. Женька даже не успела понять, что произошло. Музыка смолкла, партнёр проводил её к столику и отошёл. Через какое-то время из другого конца зала донеслись звуки ссоры, там, по-видимому, завязалась драка. Все подхватились со своих мест и устремились к месту происшествия. Почувствовав неладное, Женька полезла в самую гущу, с трудом протиснулась сквозь толпу, чтоб разглядеть, что там происходит, и, к своему ужасу, обнаружила Дэна дерущимся с её сокурсником. Несколько парней бросились их разнимать. Двое повисли на Дэне, но он отчаянно рвался в бой и рычал:

— А ну, пустите меня!! Сунешься к ней ещё раз, я тебе ноги выдерну!!

Его противник тоже жаждал крови и норовил вывернуться из рук державших его друзей.

Ситуация была более, чем серьёзной. Женька страшно испугалась, что Денис может потерять над собой контроль и применить боевую магию на общей территории, а это грозило бы ему далеко не школьным взысканием. Дрожа от нервного напряжения, она выскочила на линию огня, встав между драчунами лицом к Дэну. Увидав перед собой её испуганные глаза, он притих и сразу как-то обмяк. Воспользовавшись наступившим затишьем, она схватила его за грудки, выдернула из рук ребят, сдерживающих его порывы, в одну секунду настроилась на телепортацию и перенеслась вместе с ним прямо в холл общаги.

Почувствовав под ногами пол, Женька сразу отпустила Дэна и отскочила на шаг. Он стоял перед ней, всё ещё сердито отдуваясь. Губа у него была разбита и сильно кровоточила. Он молча отёр кровь рукавом рубашки, покрыв его алыми пятнами. Женьку трясло и от гнева, и от этого душераздирающего зрелища.

— Что ты вытворяешь?! — заорала она ему в лицо. — Какого рожна ты затеял эту потасовку?! Я говорила тебе, у нас с ним только общие дела по учёбе!

— Ну да, как же! Уж у него-то точно на тебя виды! Я видел, как он смотрит на тебя! Он, между прочим, ничего не отрицал, когда я на него наехал! — орал в ответ Дэн.

— Чушь какая! Да мало ли, что тебе там померещилось! Это не повод устраивать мордобой! Ты совершенно без причины человека избил!

— Не волнуйся. Он тоже в долгу не остался, навешал мне от души. Надо же, ботан, а дерётся, как приличный человек, — в его тоне явно прозвучало уважение к сопернику.

— Господи, Дэн, ты неисправим! Дурак такой.

Ей уже было почти весело. Даже ругаться с ним ей было сейчас в радость. Она так тяготилась этой затянувшейся игрой в молчанку. Женька смотрела ему прямо в лицо впервые после их размолвки. Взгляд наткнулся на кровоточащую губу. В животе всё болезненно сжалось и заныло.

— Ох, у тебя так сильно губа разбита! — она невольно протянула к его лицу руку.

Он замер, почти перестал дышать. Она спохватилась, не успев прикоснуться к нему, и тут же отдёрнула руку назад. Он перехватил её за запястье. У Женьки сердце зашлось от какого-то пронзительного щемящего чувства.

— Мне очень плохо без тебя…, — вдруг сказал он сипло. — Если есть что-то, что я могу сделать, чтоб тебя вернуть… Я знаю, что был дураком, обижал тебя, делал глупости… Одно твоё слово, я всё, что угодно сделаю. Только скажи.

От его тихого голоса у неё всё в душе выворачивалось наизнанку.

— Нет, Дэн, не надо… пожалуйста… Пожалуйста, пойми… Я правда… правда не могу ничего с собой поделать. Ты не виноват ни в чём. Пойми, никто не виноват… Я не могу… Прости меня… пожалуйста, прости… Ну что же мне делать?

Она путалась в словах, задыхаясь от волнения, захлёбываясь в слёзах и ощущая себя совершенно несчастной.

— Не плачь, не надо, — сказал он, притягивая её к себе и обнимая. — Ну что ты, дурёха, не надо так. Ну, успокойся. Что ж я, совсем без понятия, что ли?

Женька рыдала ему в грудь, выплёскивая со слезами накопившуюся боль.

— Женька, ну ты чего? Ну, хватит уже. Вот здорово, мне сегодня можно будет в душ не ходить, ты меня сейчас всего с ног до головы искупаешь, — попытался пошутить Дэн.

— А-а-а-а! — заревела Женька ещё громче.

— О, господи! Ну, тихо, тихо, тш-ш-ш…, — он слегка покачал её из стороны в сторону, успокаивая, как ребёнка.

— Про… про… сти-и-и…, — хлюпала она.

— Ну, всё уже. Прощаю, только уймись, а то на мне сейчас лягухи заквакают.

— Ох, Дэн, я думала… думала…, — глотала Женька слёзы.

— Ты думала, что я не способен понять? — с обидой в голосе произнёс он.

— Нет-нет. Я просто не смела надеяться, что ты меня сможешь простить, — хлюпнула Женька.

— Да ладно тебе. Не любишь, так не любишь. Навязываться не в моих правилах. Насильно мил не будешь.

Она оторвалась от его груди и заглянула ему в глаза. Увидела в них боль, которую он не успел от неё спрятать. Он отвёл взгляд и осторожно отёр её мокрое лицо своим рукавом, тем, на котором ещё не было пятен.

— Ну что, рёва, угомонилась, наконец?

— Ты очень, очень хороший! Тебя обязательно кто-нибудь будет очень сильно любить, — с чувством выдала Женька.

— Ну, разумеется. Я, к тому же, чертовски обаятельный и привлекательный. Один уж точно не останусь. Завтра же выйду на охоту и охмурю всех самых красивых девчонок в округе. Да здравствует свобода! — заявил Дэн с бравадой в голосе.

Женька нервно хихикнула. Потом спохватилась:

— Слушай, губа уж очень сильно разбита, надо её обработать. Давай я заживляющее зелье принесу.

— Плевать. Ты что, не знаешь, что шрам на роже мужикам всего дороже? — хмыкнул он.

— Перестань, надо обработать.

— Ещё чего! Это зелье жутко щиплет. Так заживёт.

И Дэн удрал в свою комнату.

— Вот балбес, — улыбнулась ему вслед Женька.

Она невольно восхищалась им и была ему безмерно благодарна за снятый с души камень. Надо признаться, он её сильно удивил. До сих пор она имела о нём несколько иное представление. Он так повзрослел за последнее время. Ему, конечно, нелегко сейчас, но он справится, можно не сомневаться. И уж точно один не останется, тут он прав. У неё даже возникло лёгкое чувство досады от мысли, что он полюбит кого-то другого, но она тут же одёрнула себя. И ещё она подумала о том, что её собственное счастье всё ещё очень сомнительно. Дэн так приревновал её к парню, с которым у неё нет даже намёка на отношения, а что же будет, когда он узнает правду? От этой мысли холод сковал сердце. Нет-нет, только не сейчас, только не сейчас!