Еще один фрагментарный и уже публиковавшийся миф заслуживает нашего внимания [38] — миф о происхождении магии, позволяющей спасти людей в случае кораблекрушения. Жили-были два брата, старший — человек, младший — пес. Однажды старший отправился на рыбалку, но отказался взять с собой младшего. Пес, перенявший у матери магию безопасного плавания, бросился в воду и поплыл за старшим братом. Улов пса оказался больше. В отместку за нанесенную старшим братом обиду пес перешел в другой клан и завещал магические знания своим новым родственникам. Суть этой драмы заключается прежде всего в том, что мать отдала предпочтение второму сыну, что, очевидно, является матрилинейной чертой в том смысле, что мать распределяет свои милости открыто, ей не приходится обманывать отца, как матери Исава и Иакова. Здесь также имеется типичная матрилинейная ссора — несправедливый поступок со стороны старшего брата по отношению к младшему и возмездие.

Приведем еще один важный сюжет: сказание о происхождении любовной магии, представляющее собой наиболее убедительное свидетельство влияния матрилинейного комплекса. Стремясь понравиться, обольстить, произвести впечатление на другой пол, эти влюбчивые люди всячески демонстрируют свои красоту, доблесть и артистические способности. Слава хорошего танцора, певца, воина имеет сексуальный аспект, и хотя честолюбие само по себе — властное чувство, какая-то его часть всегда приносится в жертву на алтаре любви. Но более всех прочих способов обольщения аборигены почитают и чаще всего применяют прозаичное и грубое искусство магии. Местный донжуан будет хвалиться скорее своими магическими знаниями, чем личными качествами. Менее везучий обожатель вздыхает: «Если бы только я знал кайроиво». Туземцы всегда указывают на старых и некрасивых калек, которым благодаря их магическому искусству всегда сопутствовал успех в любви.

Это не простая магия. Она включает в себя ряд действий, каждое из которых состоит из особой формулы и ритуала; ритуалы необходимо исполнять один за другим, чтобы с каждым следующим все сильнее очаровывать желанного возлюбленного. Нужно сразу добавить, что любовной магией занимаются как девушки — чтобы обворожить кавалера, так и юноши — чтобы покорить любимую.

Исходное заклинание связано с ритуальным купанием в море. Заклинание произносится над губчатыми листьями, которыми аборигены пользуются как банными полотенцами. Купальщик вытирается заколдованными листьями и бросает их в волны. Листья поднимаются и опускаются на волнах, и так же должна волноваться от страсти душа возлюбленной. Иногда этого заклинания достаточно; если же нет, отвергнутый любовник прибегает к более мощному средству. Второе заклятье произносится нараспев над орехом катеху, затем маг жует и выплевывает его по направлению к возлюбленной. Если же даже это оказывается тщетным, есть третье заклинание, превосходящее два других по силе воздействия; оно произносится над каким-нибудь лакомством, таким как орех катеху или табак, и кусочек его предлагается возлюбленной, чтобы та его съела, пожевала или выкурила. Еще более решительное средство — прошептать магическое заклинание над открытыми ладонями и попытаться прижать их к груди возлюбленной.

Последний и самый радикальный способ можно без преувеличения назвать психоаналитическим. Фактически задолго до того, как Фрейд открыл преимущественно эротическую природу снов, подобные теории были популярны среди темнокожих дикарей северо-западной Меланезии. Они верят, что при помощи определенных форм магии можно вызывать сны. Желание, испытанное в этих снах, проникает в действительность, и таким образом греза воплощается в жизнь. Это фрейдизм наоборот; но я бы не взялся сказать наверняка, чья теория верна и чья ошибочна. Что касается любовной магии, есть способ, при котором над настоенными на кокосовом масле определенными ароматическими травами произносится магическая формула, придающая этому настою свойство вызывать сны. Если магу повезет и его возлюбленная вдохнет аромат этого напитка, он непременно ей приснится. В этом сне она может увидеть и испытать то, что затем обязательно попытается воплотить в жизнь.

Из всех видов любовной магии важнейший, несомненно, сулумвойя.Эта магия считается весьма действенной: тому, кто хочет, чтобы маг провел для него этот обряд или же передал само магическое знание, придется заплатить большую цену. Этой магией занимаются в двух центрах. Первый расположен на восточном побережье главного острова. С прекрасного пляжа с чистым коралловым песком открывается вид на морские просторы, где за белыми бурунами в ясный день можно разглядеть силуэты далеких коралловых скал. Одна из них — остров Ива, второй центр любовной магии. Пляж деревни Кумилабвага на главном острове — что-то вроде священного храма любви для аборигенов. Здесь в белом известняке среди пышной растительности прячется грот, где разыгралась древняя трагедия. По обеим сторонам от грота бьют два родника — считается, что вода из них и поныне обладает магическими свойствами и ею можно приворожить любимого человека.

Эти два места, разделенные морем, связывает красивый миф о магии и любви. Этот миф особенно интересен тем, что объясняет возникновение любовной магии ужасным и трагическим для туземцев событием — инцестом между братом и сестрой. В этом отношении он близок сказаниям о Тристане и Изольде, Ланселоте и Гиневре, Зигмунде и Зиглинде.

В деревне Кумилабвага жила женщина из рода Малази с дочерью и сыном. Однажды, пока мать кроила себе юбку из волокон растений, сын занялся магией. Он делал это, надеясь завоевать любовь определенной женщины. Он залил очищенным кокосовым маслом жгучие листья квайавагаи душистой сулумвойя(мяты) и вскипятил смесь, произнося заклинание. Затем он перелил ее в сосуд из плотных банановых листьев и поставил сосуд на тростниковую крышу. После этого он пошел искупаться в море. Тем временем его сестра собралась на пруд, чтобы наполнить водой емкости из кокоса. Проходя под тем местом, где стоял сосуд с волшебным маслом, она задела его волосами и несколько капель упали ей на волосы. Она провела по ним рукой и понюхала пальцы. Вернувшись домой, она спросила мать: «Где мужчина, где мой брат?» Местные нравы запрещают девочке задавать вопросы о брате и говорить о нем как о мужчине. Мать догадалась, что случилось. Она подумала: «Увы, мои дети помешались».

Сестра побежала за братом и нашла его на пляже. Он был без фигового листа. Она сняла юбку из волокон растений и, нагая, попыталась к нему приблизиться. В ужасе от увиденного брат убежал от нее и бежал вдоль пляжа, пока путь ему не преградила отвесная скала, которой на севере оканчивается пляж Бокарайвата. Он повернулся и побежал к другой скале, неприступно возвышающейся на южном конце пляжа. Так они трижды пробежали вдоль пляжа в тени нависающих деревьев, пока брат, изможденный и обессилевший, не позволил сестре поймать его. Они упали, обнявшись, на мелководье и лежали в ласковых волнах. Затем, мучась угрызениями совести, но не сумев погасить любовный пыл в груди, они ушли в грот Бокарайвата и оставались там без еды, питья и сна. И там они умерли, сжав друг друга в объятиях, и из их переплетенных тел выросла душистая мята (сулумвойя).

Человеку на острове Ива приснился кирисала,магический сон об этом трагическом событии. Ему было видение. Он проснулся и сказал: «В гроте Бокарайвата умерли два человека, и из тел их вырос сулумвойя.Я должен идти». Он сел в каноэ, переплыл со своего острова на остров Китава, а затем с Китавы — на главный остров, пока не высадился на трагическом пляже. Там он увидел, что над гротом парит рифовая цапля. Он вошел и увидел сулумвойя,растущую из груди любовников. После этого он пошел в деревню. Мать созналась в том, что ее семья опозорена, и дала ему магическую формулу. Он выучил ее наизусть и часть заклинания привез с собой на остров Ива, а часть оставил в Кумилабвага. В гроте он сорвал немного мяты и взял с собой. Он вернулся на Ива, свой остров, и сказал: «Я привез верхушку магии; ее корни остались в Кумилабвага. Там они и останутся, в канале Кадиусаваса, в воде Бокарайвата. В одном роднике должны купаться мужчины, в другом — женщины». Затем человек с Ива установил табу, связанные с магией, описал ритуал и поставил условием, что люди Ива и Кумилабвага должны получать оплату за то, что позволяют другим людям пользоваться их магией и священными местами. Те, кто проводит ритуал на пляже, могут стать свидетелями традиционного чуда или, по крайней мере, предзнаменования. Миф изображает человека с Ива первым свидетелем чуда: после того как ритуал закончен и можно ожидать положительных результатов, на мелководье появляются и играют друг с другом две маленькие рыбки.