Однажды Ромочка и Черная выследили на дворе, в лопухах, крысу. Спасаясь от них, крыса забежала в развалины, провалилась в дыру и упала в их логово. Черная тут же бросилась к лазу и заползла следом. Кроме них, в логове никого не осталось. Ромочка полз за сестрицей, повизгивая от возбуждения. Черная сразу взяла след, но хитрая крыса спряталась под грудой бревен, досок и сломанных рам. Груда оказалась слишком тяжелой; Ромочка никак не мог сдвинуть доски с места. Черная припала к земле, виляя хвостом. Глаза ее сверкали во мраке. Скоро она учуяла внизу, под деревяшками, пустоту. Черная обернулась и посмотрела на Ромочку. Она так надеялась на его хитрость и силу, что у Ромочки дрогнуло сердце. Черная верила ему и не сомневалась, что с его помощью изловит крысу. Ромочка ужасно загордился и решил: он обязательно поймает крысу, чего бы ему это ни стоило.

Черная с живым интересом следила за его действиями, время от времени тявкая. Ромочка искал какой-нибудь рычаг, который поможет ему сдвинуть доски. Наконец, он нашел достаточно большую березовую ветку и подошел к дыре. Черная по-прежнему лежала, припав брюхом к земле, но подвинулась, чтобы пропустить его. Она дрожала всем телом и, прижавшись подбородком к полу, следила, что он будет делать. Ромочка просунул длинную ветку в дыру и принялся шарить ею под досками. Черная подскочила к нему, оживленно вертя головой, и Ромочка понял, что крыса скоро бросится на них. Черная замерла на месте, и Ромочка ткнул в дыру в последний раз.

Крыса выскочила из-под досок, и Черная молнией подскочила к ней и перекусила ей шею. Есть, попалась! Ликующий Ромочка подскочил к Черной, повалился на спину, перекатился на живот. Черная встряхнула добычу и боком подбежала к нему, предлагая поиграть. Она притворялась, что спасается от Ромочки. Потом оба долго валяли крысу по земле, делая вид, будто она еще жива и ее снова и снова нужно ловить.

Они здорово потрепали и испачкали свою добычу. Ромочка разомкнул крысиную пасть и осмотрел длинные желтые зубы, совершенно не похожие на собачьи. Как странно, когда зубы к краям больше, а не меньше! Он даже провел по зубам пальцем. Очень острые — недаром крысы способны сожрать и обглодать все что угодно. Ромочка решил, что хорошо изучил крыс. Он запомнит, какие острые у них зубы, и попробует, если придется, подражать им. Например, постарается перемалывать зубами в крошево особенно лакомые кусочки.

Черная внимательно наблюдала за ним. Потом, не сводя с него ясных глаз, вежливо подпихнула к нему крысу лапой. Ромочка придвинул добычу ей,и Черная аккуратно вспорола добыче брюхо, а потом кивнула Ромочке, приглашая его пировать. Тот очень обрадовался. Оба лежали ничком и рвали крысу зубами. Какие крысы вкусные! Ромочка решил, что любит крысиное мясо больше всего на свете. Обглодав скользкие ребра, он добрался до мягких, нежных внутренностей, а крысиную голову — самое вкусное — зажал в кулаке, чтобы Черная не отняла у него лакомство.

Потом Ромочка лежал на спине, положив голову на бок Черной, и обгладывал крысиную голову. Черная грызла хвост, зажав его лапами. Иногда она роняла его, и тогда Ромочка поднимал хвост с пола и возвращал сестрице. Пусть лежит и не шевелится! Потом он сунул обглоданный череп в свою густую гриву и поднял с пола гладкое березовое поленце. Ощупал его руками. Один конец оказался чуть уже, чем другой. Ромочка взял поленце за узкий конец и взмахнул им в воздухе.

Он надолго запомнил важный день, когда сделал себе дубинку и начал копить сокровища. Тот день оказался самым счастливым в его жизни и в жизни его капризной сестрицы.

Города Мамочка избегала. Она предпочитала охотиться вблизи трущобного поселка и в лесу за ним, но даже и в привычных охотничьих угодьях старалась увести Ромочку подальше от людей, особенно если их было много. Да, их стая формально жила на территории большого города, и все же с весны до осени они обитали на пустыре, возле мусорной горы и в лесу. Дни становились жарче, на кустах и деревьях завязывались зеленые плоды. Весна сменилась летом. В гнездах на деревьях пищали крошечные птенцы, в лесных норах появились зайчата, а на опушке можно было найти объедки, оставшиеся после человеческих пикников.

Однажды вся Ромочкина одежда как-то сразу пришла в негодность. В общем, он уже вырос из того, что на нем было, но старое пальтишко на вате, сброшенное в жару за ненадобностью, кто-то порвал и разбросал по всему двору. Потом порвался свитер, когда Ромочка снимал его через голову. Брюки треснули по швам; потом Ромочка напоролся на ржавую проволоку, и одна штанина оторвалась напрочь. Он осмотрел остатки своего гардероба. В трусах было полно дыр; они протерлись и местами сделались почти прозрачными. Шапка вообще куда-то пропала. Из прохудившихся ботинок торчали пальцы ног. Ромочка угрюмо потер свои голые плечи. Жаль, что у него не растет шерсть!

На следующий день, придя на свалку, он стал искать не еду, а одежду. Он выбрал подходящее время. К концу дня у него скопилась целая груда относительно чистых и прочных вещей. Ромочка нашел целых три ботинка, таких больших, что годились на любую ногу; носков столько, что хватило и на руки, и на ноги; три пары брюк, одни даже детские; пару блестящих синих трусов; какие-то рубахи с длинными рукавами и — совсем замечательно — толстую шинель. Подобрал он и веревку, которой пользовался вместо пояса.

Переодевшись, он показался братьям и сестрам. Войдя в логово и почуяв незнакомые запахи, они сначала зарычали, ощетинились и залаяли. Ромочка очень развеселился. Потом он дал им обнюхать каждую вещь из своего нового гардероба.

В начале лета они пили воду из луж и прудиков, когда натыкались на них. Иногда все лежали в логове, тяжело дыша и томясь жаждой весь долгий день. Выбирались на охоту ближе к вечеру. Потом Ромочка нашел на дне мусорной реки старое красное ведерко. Он налил в него воду из крана, выходящего из стены церкви, с трудом втащил ведерко по лазу в логово. Отныне у них была чистая питьевая вода, и он безмерно гордился собой, наблюдая за тем, как пьют его родные. Если вкус воды становился странным, затхлым, он выливал ее и наливал в ведерко свежую. Когда красное ведро прохудилось, он отыскал на свалке еще одно, поновее. Если же Ромочка злился на членов своей семьи, он пинком ноги переворачивал поилку.

Конец лета был жарким и легким: еды хватало и на все здешние стаи, и на одиночек, рыскающих вокруг свалки. Ромочка снова привык к тому, что наверху и в логове сухо. Он забыл об опрелостях и ссадинах. Забыл о вечной темноте, когда приходится полагаться только на слух. В долгие светлые дни он пользовался глазами.

Его братья и сестры раздобрели, выросли и окрепли. Они становились взрослыми. Ромочка тоже поправился, стал жилистым и очень проворным. Но на охоте он по-прежнему не мог угнаться за собаками.

Больше всего Ромочка мечтал научиться хорошо охотиться и тоже приносить домой настоящую добычу. Однажды Белая приволокла в логово окорок, который ей удалось где-то стянуть. Черная, самая умная и проворная из всего помета, выследила и задушила цаплю. Они с Золотистой охотились в глубине леса, на берегу пруда, но добыла цаплю именно Черная. Она горделиво втащила большую птицу в логово. Серый поймал котят — тоже с помощью Золотистой. Удача улыбнулась даже Коричневому, самому крупному и неуклюжему; он украл длинный батон хлеба — багет. Батон не пролезал в туннель. Ромочка, смеясь, развернул голову братца боком, чтобы багет прошел. В логове Коричневый положил багет на пол, все притихли, ожидая, когда он позволит всем пировать. В общем, все, кроме Ромочки, стали отличными охотниками. Взрослые гордились ими и хвалили их.

И все же Ромочка понимал, что он тоже на что-то годится. На один склон горы сбрасывали бытовые отходы. На пологом склоне легко работалось, главное — не зевать, иначе разберут все самое ценное. Ромочка припас мешок, несколько ведер и целлофановых пакетов. Завидев подъезжающий мусоровоз, он коршуном бросался к свалке и выкапывал из куч все мало-мальски съедобное. Для такой охоты требовались трое: один вынюхивал для него добычу, второй грозным рыком отгонял людей и чужих собак, подбежавших к мусоровозу с той же целью, и сам Ромочка. Он лучше собак раскапывал кучи мусора, выхватывал все ценное руками и прижимал к груди. Но это была ненастоящая охота. Хотя Ромочке и его стае часто что-то перепадало, он понимал, что за остальными ему не угнаться.