Замечательно, что вообще изгнанничество подчеркивает, обостряет это чувство. «Вперед — потому, что я бесправный, русский, и горжусь тем, что русский»… Алехин принадлежит к исключительной, малочисленной группе, где соединились верхи разного рода оружия: литература, музыка, театр, философия — все это, вспоенное Россией, идет походом на мир…

Он только что победил Капабланку в Буэнос-Айресе. Выдержал напряжение более чем двухмесячной борьбы. Теперь чемпион мира в шахматах — русский… То, в чем упорно пока отказывает русским Шведская академия (Нобелевская премия, своего рода чемпионат мира в литературе), то в своей области с боя взял Алехин. Вот мое письмо к нему, я представляю собой голос бесчисленно-бесталанных русских шахматистов:

«А. А., уже столько времени, развертывая газету, прежде всего ищем мы подзаголовка: «Капабланка — Алехин». Нынешнее хмурое утро окрасилось для нас Вашей победой. Ура! Вы теперь не русский Ферзь, а русский Король. Вы можете ходить лишь на одну клетку, но отныне поступь Ваша — «царственная». В Вашем лице победила Россия. Ваш пример должен быть освежением, ободрением всякому русскому, в какой бы он области ни трудился: хотеть, уметь — значит не все, но многое. Дай Вам Бог сил, здоровья. Вашему искусству — процветания».»

А через два дня в той же парижской газете «Возрождение» был напечатан и другой превосходный очерк, рожденный тем же событием — победой Алехина над Капабланкой. Назывался он «Шахматисты» и посвящался русскому гроссмейстеру. Автором очерка был великий русский писатель Александр Иванович Куприн. Эмигрировав из России в 1919 году, он, как и многие другие, поселился в Париже, но в 1957 году, испытывая ностальгию, тяжелобольной, вернулся на Родину.

Не исключено, что эти и другие статьи, опубликованные в парижских газетах по поводу его победы в матче над Капабланкой, сам Александр Алехин сумел прочитать, только приехав во Францию. Репортеры зафиксировали, что «он, как старый парижанин, попав домой после долгого, шестимесячного отсутствия, первым делом отправился подышать воздухом бульваров». Алехин даже не заехал к себе на квартиру, а остановился в одном из отелей на бульваре Капуцинов. С утра и до ночи он бродил по Парижу. Но и здесь его настигали вездесущие журналисты.

— Вы любите Париж? — спросил Алехина один из них.

— Да, разумеется. Он настолько прекрасен, что я здесь даже редко играю в шахматы.

Отвечая на бесчисленные вопросы репортеров о матче с Капабланкой, Алехин говорил: «Францию я люблю за оказанное русским гостеприимство и за то, что она дала мне возможность оправиться после пережитого в России лихолетья. Я получил свое шахматное развитие в России, но пребывание во Франции способствовало мне в получении звания чемпиона мира, чем я, прежде всего, горжусь, как русский».

Первые дни пребывания Алехина в Париже ушли на ознакомление с обильной почтой, поступившей в его адрес, на визиты к знакомым и беседы с журналистами. Алехин выступил в кафе «Режанс», где когда-то играл в шахматы первый консул, в «Ротонде» и «Пале-Рояле», то есть во всех самых шахматных местах французской столицы, и всюду его очень радушно встречали.

А потом начались официальные приемы в честь чемпиона мира. Прологом к ним явилась встреча 4 февраля 1928 года в редакции журнала «Иллюстрированная Россия», где Алехина с женой ждали сотрудники этого издания, писатели А. И. Куприн, М. А. Адданов, Н. А. Тэффи, шахматные мастера О. С. Бернштейн, Е. А. Зноско-Боровский и другие почитатели его таланта. Непринужденная беседа затянулась тогда далеко за полночь.

Большое внимание общественности привлек банкет в честь Алехина, устроенный 12 февраля в «Лютеции» Французской шахматной федерацией. Среди ста присутствующих были представители всех столичных и провинциальных шахматных клубов, а также французских политических кругов. Шахматного короля тепло приветствовал председатель национальной шахматной федерации, бывший посол Ф. Гаварри, сказавший, что «Франция испытывает гордость от сознания, что новый чемпион мира — француз, хотя и помнит, что по национальности он — русский».

Другие ораторы отмечали, что Алехин возродил искусство Морфи, что шахматы во времена рыцарства входили в обязательное воспитание…

В ответном слове Алехин благодарил Францию за спокойную обстановку и условия, позволившие ему развить свое дарование. А в завершение приема поставил много автографов на меню банкета и на новой книге своих избранных партий.

Спустя два дня, 15 февраля 1928 года, Александра Алехина чествовали на банкете в Русском клубе, находившемся по адресу 70, рю де Л. Ассомпсион близ станции метро «Ренелаг». Тут в высоком зале вокруг длинных столов покоем собрались представители русской печати в Париже, литературного и художественного мира. Прибывших супругов Алехиных встретила горячая овация, возобновлявшаяся несколько раз в течение вечера. С речами выступили пятнадцать ораторов, говоривших от имени различных изданий, кружков и организаций.

На банкете было зачитано приветствие от газеты «Россия», подписанное главным редактором этого издания, видным политическим деятелем, экономистом и философом Петром Бернгардовичем Струве:

«Глубокоуважаемый Александр Александрович!

Я лишен возможности прийти сегодня на Ваше чествование, и позвольте мне — от имени газеты «Россия» и от себя лично — приветствовать Вас письменно.

В Праге, в той части города, в которой я жил последние годы, я часто проходил мимо скромной, но изящной вывески на чешском языке: «Шахматный клуб «Алехин».

Могу себе представить, как в этом славянском клубе, украсившем себя Вашим именем, отозвалась весть о Вашей блестящей мировой победе. Она была ощущена там как славянское и русское торжество.

В современном душевном состоянии русских и во Внутренней России, и в Зарубежье, самое несомненное, подлинное и сильное это — подъем и обострение национального чувства, чувства нашей русскости, ревности о родине, гордости ее успехами и победами.

Вот почему ваша победа так отозвалась в наших сердцах, одинаково и у людей, приверженных к Вашей благородной игре, и у людей, которым она недоступна.

Вот что мне хотелось сказать Вам лично и что я переношу на бумагу, дабы эти слова все-таки дошли до Вас в часы одушевленного сходбища русских людей, которые сегодня собрались вас чествовать.

Искренно Вам преданный Петр Струве».

Отвечая в прочувственных словах на обращенные к нему приветствия, Алехин сказал, что получил много писем из России с выражением радости по поводу одержанной им победы. Он выразил уверенность, что после поражения Капабланки шахматное искусство будет более интенсивно развиваться.

Алехин подчеркнул значение законов борьбы, которые сводятся к трем положениям: «…во-первых, надо знать сильные и слабые стороны соперника; во-вторых, объективно оценивать свои способности и недостатки; и, в-третьих, научиться подчинять свое личное и второстепенное главной цели — достижению победы. При этом важно преследовать не личные задачи, а нечто большее. В моей борьбе это значило бороться за успех шахмат против их отрицания Капабланкой. Это значило — разрушить легенду о «машине — человеке», которую создал Капабланка в своем подходе к шахматам, не признающем их как искусство. Мне удалось развеять миф о непобедимости Капабланки».

Речь Алехина вызвала долго не смолкавшие аплодисменты.

А завершилась серия приемов чествованием Алехина, устроенным шахматным кружком имени Евг. А. Зноско-Боровского 23 февраля. Оно носило характер более интимный, сердечный и затянулось до трех часов ночи. Тосты тут чередовались музыкой, сообщением о творчестве Алехина, а потом, когда в зал принесли шахматы, почти все присутствовавшие окунулись с головой в баталии. Не устоял и сам чемпион, бегло показавший несколько комбинаций.

Париж не скупился на теплые слова, чествуя вернувшегося с победой Александра Алехина. А 14 апреля 1928 года на обложке «Иллюстрированной России», под заголовком «Сенсационная партия», был помещен фотоснимок, на котором два политических деятеля, П. Н. Милюков и П. Б. Струве, играли в шахматы, а рядом с ними, в роли «арбитра» — шахматный король А. А. Алехин. Фотография была сделана во время общего собрания писателей и журналистов в Париже, в одном из киноателье.