Мелани, пожав плечами, дала понять, что не знает о таком.

— Вы, коллега, замкнулись в узкой теме, — однажды Зойке так сказал на экзамене преподаватель. Теперь она, как школьницу, поучала признанного авторитета Мелани. — Оперу надо посещать, — продолжила она. — «Князь Игорь» гениального русского композитора Бородина не приходилось слушать?

Круг собравшихся дружно закивал. Мелани скорбно молчала.

— Как раз по мотивам «Слова о полку Игореве», — победоносно выдала Зойка. — Не знали? Искусство освежает науку! Мне рекомендовали вас как большого знатока. Я разочарована! — Гордо подняв голову, Зойка покинула кружок сплетниц.

— Коллега, вы преподаете? — Господин, подносивший водочку по ее просьбе, семенил следом с еще одной рюмкой в руках.

— Молоток, хвалю за то, что проявил самостоятельность, — великодушно поощрила скандалистка и повторила вопрос: — Преподаю ли я? Почти что. — Почувствовав, что этого недостаточно, Зойка решила пояснить: — Я недавно получила диплом.

Бумажная салфетка, поданная очкариком, оказалась как нельзя кстати. Она посмотрелась в большое зеркало: размазанная во время нелегкого сражения помада — после каждой рюмки она тыльной стороной руки вытирала губы — напоминала боевой раскрас индейцев. Поплевав на салфетку, Зойка с остервенением стерла следы яркой помады.

— Я недавно получила диплом и могу преподавать историю, литературу, язык, — похвасталась она. — Да, еще я проходила стажировку в Англии, в Оксфордском университете. Не верите?

— А-а, поэтому вы так…

— Хорошо танцую, — пьяно помогла ему Зойка, почувствовав, что, выполняя ее поручения, он тоже прикладывался к стаканчику. — Не хотите ли вы мне предложить работу?

— Я как раз об этом подумал…

Очки у господина научного вида совершенно сползли на нос, а галстук-бабочка, перевернувшись, болтался сбоку.

— Мы с вами об этом непременно поговорим, — пообещала Зойка, — а сейчас не окажете ли мне услугу?

— Вы хотели бы еще выпить? — догадался ученый.

— Непременно!

Победа над Мелани подняла Зойку на щит, теперь-то ей было совсем не страшно. Напротив — все веселило и радовало: приветливые официанты, проносившиеся мимо, каждый раз при этом предлагая выпить или закусить, музыканты, играющие по ее просьбе любую мелодию, голубые волны бассейна, плещущиеся у ног… Перетанцевав со всеми мужчинами, Зойка наконец отыскала любимого. Эйфория приятного вечера захватывала. Косые взгляды Мелани были нипочем.

Совершенно забывшись, Зойка слишком тесно прижималась к Гаврюше в танце, и, как он ни старался, остановить ее не было сил. Оторвав от себя подвыпившую кузину, Гавриил с опозданием двинулся к Мелани заметать следы.

Последним тостом за раскрепощение женщин Зойка в глазах хозяйки поставила на себе крест.

При прощании Мелани даже не подала ей руки.

— Черт с ней, — беспечно заявила Зойка, плюхнувшись на сиденье дорогой машины, которую Гавриил получил от родителей Джуди в подарок на свадьбу.

— По-моему, мы слегка наследили, — угрюмо заметил Гавриил, резко стартуя от дома Мелани.

— Расслабься… — Зойка пьяно обняла любимого и, положив голову к нему на колени, блаженно заснула.

Вечером того же дня по Интернет-почте понеслось послание в родной штат Джуди.

Миссис и мистер Сэворсаны!

Я близкая подруга и коллега по работе Джуди. Хочу вам напомнить, что вместе с ней приезжала к вам зимой на Рождество. А также спешу сообщить, если вы не в курсе, что, к моему удивлению, Гавриил вернулся с отдыха без Джуди, но с девушкой, которую называет своей кузиной. Ее поведение вызывает у меня сомнение в родственных узах. Меня настораживает тот факт, что Джуди мне не звонит и не пишет, а Гавриил на вопросы о ней отвечает уклончиво, не дает ее координатов и вообще старается избегать этой темы. Хотела бы узнать, есть ли у вас связь с дочерью? Просьба ответить сразу по получении письма. Я волнуюсь и, на всякий случай, продублирую письмо по обычной почте.

Мелани, подруга Джуди.

Проснувшись, Джуди обвела глазами комнату. Все здесь было странным и незнакомым. Она припомнила, что вчера выписалась из больницы. Добрые доктора, нянечки относились к ней так, словно она проводила последние дни в хосписе, предупреждали каждый шаг. Прощаясь, доктор предусмотрительно написал на визитной карточке свой домашний телефон.

— Мало ли что, — покачал он головой, отчего Джуди стало не по себе.

Человек, приехавший ее забрать, выглядел вполне симпатично и вызвал у Джуди полное доверие. Он был высокого роста, крупный и мускулистый. На такого можно положиться — в обиду не даст! Заботливо укутав ее в большое одеяло, потому что, несмотря на жару, Джуди трясло, он усадил ее рядом с собой на переднее сиденье автомобиля и крепко пристегнул ремнями безопасности. Понять, почему он о ней так печется, она не могла. Дорога, по которой они ехали куда-то из больницы, ничем не напоминала знакомые ей улицы или трассы: загазованная так, что Джуди не могла откашляться, забитая немытыми автомобилями. Несколько раз этот сильный мужчина тщетно добивался от нее ответа на какие-то странные вопросы. Слова: море, Греция, пляж — были знакомы и с чем-то ассоциировались в памяти. С чем-то плохим, тяжелым, вроде клубка веревки, которая никак не желала распутываться.

В доме их ожидал симпатичный мальчуган, он без умолку тараторил на неплохом английском языке, предлагая съесть что-нибудь на выбор. Выбор был невелик и состоял из пакетика картошки, поджаренной в «Макдоналдсе», и йогурта. От того и другого Джуди отказалась. Девушка так устала от дороги, что уснула, едва коснувшись подушки. Она вспомнила, что, когда засыпала, был вечер и в полутемном дворе горел слабый фонарь. Сейчас ярко светило солнце. Часы на тумбочке возле дивана, где она спала, показывали двенадцать. Спустив ноги на пол, Джуди увидела в зеркале шкафа свое отражение. Оно было ей незнакомо и не говорило ни о чем: мягкая цветная сорочка, отросшие спутанные волосы, пустые глаза.

Она обвела взглядом пространство. Рядом со шкафом — полка с книгами на незнакомом языке. Где-то она видела недавно такой шрифт. Память отказывалась работать. Подойдя поближе, она разглядела несколько корешков с надписями по-английски. Исследование незнакомой обстановки продолжалось недолго. Помещение, в котором она находилась, состояло из одной комнаты, кухни, коридора и, о ужас, одного туалета с ванной. А ведь, по разумению Джуди, здесь жило несколько человек.

Пространство за балконной дверью, загороженное стеклами, напоминало старую кладовку или чердак. Свет в комнату из-за хранившейся там рухляди попадал с трудом. Проникнув туда сквозь плохо открывающуюся балконную дверь и споткнувшись о старый хлам, Джуди раздвинула стекла… и ахнула. Закружилась голова. «Пентхауз» — откуда-то издалека всплыло знакомое название. Внизу, примерно на высоте четырнадцатого-пятнадцатого этажа, шумел город, с газонами, деревьями, движущимися людьми, машинами. Полюбовавшись на панораму, девушка прошла на кухню. Очень хотелось пить и есть. Вчерашняя картошка пришлась бы сейчас кстати. Открыв холодильник и тщательно исследовав его, она ничего съестного не обнаружила. Поразмыслив, Джуди решила выйти из заточения. Сбросив ночную сорочку, она потянула на себя дверцы чужого шкафа. Жалобно заскрипев, они открылись. Девушка влезла в чьи-то старенькие джинсы. Свитер выпал с набитой полки сам. Примерив несколько пар обуви в прихожей, Джуди остановилась на тапочках, которые оказались ей впору, и отправилась в путь. Лифт никак не хотел вызываться, и Джуди, тщетно понажимав кнопку, пошла пешком.

Улица выглядела незнакомо, напоминала смесь города и фермы: лужи, собаки, кошки, даже лошадь, запряженная в телегу, около которой толпились люди с банками и бидонами. Толстый фермер, сидевший на возвышении в телеге, приговаривал одно и то же незнакомое слово «блин», блин выглядел как молоко. Люди подходили к фермеру и протягивали свой сосуд, тот наливал каждому из бочки белый напиток. Поглазев на странное зрелище, девушка пошла дальше, удивляясь всему, что попадалось на пути: вытоптанному газону, вздыбленному, словно после бомбежки, асфальту, обшарпанным немытым автомобилям незнакомых марок и редким дорогим блестящим «мерседесам». Дальше встретилась небольшая тусовка молодежи под очень знакомой рекламой кока-колы. Льющаяся из бутылок во льду жидкость напомнила Джуди, что она направлялась попить и поесть.