– Стоят порядочно, – кивнул Шис. – По желанию клиента можно придать любые формы и размеры. И они почти не стареют.

– Совсем? – удивился я.

– Почти, – поправился приятель. – Лет двадцать идеально работают, а потом наступает резкое падение работоспособности и за пару месяцев андроид приходит в негодность. Целым остается только резервный чип, который можно переставить на другого. В чипе сохраняется большая часть знаний андроида и его характер. Хозяину не надо вновь привыкать и приучать к привычному для него ритму жизни новое приобретение.

– Ты говорил, что могут обучаться? – напомнил я. – Это не опасно, не взбунтуются?

– Бывали случаи, но никаких последствий не повлекло. Они почти как люди, со своими чертами характера, привычками и прочим. Но все равно – машины. Той полноты чувств, что испытываем мы, люди, они никогда не ощутят… да и не поймут. Хотя, я точно не знаю. Кое-кто из знакомых хакеров говорил, что если убрать все директивы у искинов, то выйдет точная копия человека со всеми привычками, чертами характера и прочее… вранье, наверное.

– А почему не вышли диверсанты?

– Точно не знаю, – задумчиво ответил Шис, – но поговаривают, что всех секретов процесса изготовления таких андроидов не знает никто. Истратили кучу денег и остановились на слугах.

– Понятно, – протянул я.

Несколько минут мы молчали, потом принесли заказ. Разговор продолжили не скоро, только после того, как насладились блюдами и напитками.

– Что дальше планируешь делать? – задал я вопрос, откидывая на спинку-ветки и держа в руке полупустой стакан с холодной жидкость, весьма приятной и бодрящей.

– Поспрашиваю у окружающих насчет продажи деталей дроидов. Найму хакера для работы с искином…

На станции мы пробыли больше недели. Ушло много времени на продажу наших трофеев, найм электронного взломщика и его работу с корабельным искином. Правда, Шис потребовал обойтись только самым необходимым. Сказал, что все остальное доделает судовой хакер, как только его наймем. Чужому же нечего ковыряться нашем бортовом компьютере.

Пришлось продать еще один куст, чтобы расплатиться и закупить полезного барахла. Шис плевался, ругался из-за трат, но делать было нечего. Зато у нас на счете появилась неплохая сумма, которой хватит, чтобы оплатить пару месяцев стоянки на космодроме и столько же пожить в свое удовольствие, скитаясь по барам и прочим увеселительным заведениям. А вот прикупить и установить дополнительные орудия на корабль этой суммы не хватало. Нет, продай мы всю мою миниатюрную оранжерею, то выполнили бы этот каприз, но я был против. Не настолько мы были безоружны, чтобы вооружаться до зубов. Плюс еще и корабль наш был скоростным и отлично защищенным. Малый внутренний объем компенсировался толстой броней и мощным двигателем. Заодно на станции Шис оформил пакет документов на корабль, закрепив за ним название и назначив меня капитаном.

Закончив свои дела, мы шустро убрались со станции, не желая выслушивать частые предположения продать оставшиеся два деревца сугирии (об еще четырех никто, к счастью, не узнал). Уже в космосе я задал вопрос, который мучил все эти дни, и от которого Шис попросту отмахивался, с головою окунувшись в суету дел.

– Шис, – устроившись в рубке в соседнем кресле рядом с напарником, задал я ему вопрос, – мы компаньоны и товарищи, так?

– Так, – осторожно согласился со мною тот, гадая о подоплеке вопроса.

– Значит, – продолжал я спрашивать, – между нами секретов нет?

– Ну-у, – протянул напарник, – смотря какие секреты. Некоторые тебе совсем знать не обязательно…

– Я о традициях, про которых ты упомянул на станции. Ты до сих пор не пояснил, почему я стал капитаном и что за неприятности несет мне подобная должность. С трудом верю, что первого встречного можно поставить на главенствующую роль, да еще такого индивидуума, который не бельмеса не понимает в окружающем мире… и не имеет документов.

– Тьфу ты, – расслабился Шис, – нашел о чем спрашивать.

– Так все-таки, – настаивал я, – о чем речь идет?

– Понимаешь, Антон, – проговорил напарник, – у нас, поисковиков есть такая традиция, что капитаном корабля становиться тот, кто его назовет. Если экипаж согласится с предложенным именем, то одновременно назначает предложившего своим командиром. Это приносит удачу в поиске.

– А если капитан погибает, тогда что делать?

– Или назначают нового жребием, если предыдущий не оставил приемника или экипаж против него… или выбирают новое имя. Последнее бывает реже, так как народ обычно притирается между собою и знает, что от кого ожидать и на что способен каждый из товарищей.

– Вот значит как, – пробормотал я, несколько ошарашенный услышанным. Вот же не ожидал, что стану капитаном космического судна, произнеся короткое слово.

– Вот так,- кивнул Шис. – Кстати, сейчас Прыжок будем совершать, приготовься.

– А чего готовиться, – вяло откликнулся я, – у нас все в порядке.

После запуска искина переходы через гипер стали совершаться намного проще и безболезненнее. Специальная аппаратура на корабле почти полностью убирала неприятные последствия от Прыжков. Никакой тошноты, головокружения и вялости. Максимум, легкая головная боль, проходящая в течение пары минут.

Но была еще одна проблема – после выхода из гиперпространства, наш корабль оказывался в самом центре обжитой звездной системы. Сотни кораблей, станций и баз располагались на пути. Непременно должны пойти запросы об идентификации. А тут такой казус: судно с капитаном без документов.

Как ожидал, так оно и случилось. После Прыжка, мы пару часов болтались в космосе, приближаясь к центральном планете, где было сосредоточено большинство населения, когда к нам на пульт пришло входящее изображение. Сначала голограмма искина в виде девушки с прической «лес после урагана» сообщила о запросе, а потом возникло лицо пожилого мужчины.

– Представьтесь и дайте опознавательный код, – потребовал незнакомец.

– Кто спрашивает? – не менее недовольно откликнулся Шис.

– Капитан Горм с патрульного крейсера «Дабуад».

– Корабль «Гея» под командованием капитана Антона Артемьева, – ответил в ответ Шис.

– Цель посещения звездной системы.

– Покупка топливных элементов и найм, – проговорил приятель. – А сначала отдых на планете Ала-два. Устали в поиске до чертиков…

– Следуйте на орбиту в четвертую линию, – приказал капитан. – После досмотра можете заниматься своими делами.

Патрульный резко оборвал связь и исчез с экрана. Вместо него вернулось девичье изображение.

– Что прикажите, капитан? – с интересом спросила голограмма, уставившись на меня.

– Э-э, – замешкался я с ответом, не зная, что и отвечать, – на орбиту направляйся, куда тот капитан указал.

– Будет исполнено, мой капитан, – вскинула девушка ладонь к голове.

– К пустой голове руку не прикладывают, – буркнул я.

– Прошу прощения, – покраснела голограмма и на ее голове немедленно возникла фуражка с высокой тульей и двуглавым… драконом. Искин сумел за несколько дней обработать все обмолвки и упоминания о моей планете и некоторых нюансах в поведении между землянами. И теперь шокировал разными проделками. Меня, честно сказать, такое поведение пугало и вгоняло в ступор. Я никак не мог себя заставить уверовать в то, что общаюсь с бездушной железкой. Шиса подобное только забавляло – он вырос среди всего этого, и мыслящие программы были привычными.

– Давай урежем искину свободу в поведении и уберем очеловечивание, – предложил Шис, наблюдая из кресла за нашей беседой.

– Фу, – наморщилась Гея и показала моему напарнику язык, – бяка.

– Если не будешь выполнять команды, – сурово сказал я компьютеру, – то придется пойти на эти строгие меры.

– Какие ко мне претензии, капитан Антон? – смешливый тон мгновенно сменился серьезным, почти что канцелярским. Прическа превратилась в «конский хвост», сверху легла крошечная пилотка с кучей значков, высокую девичью грудь обтянул темный китель.