После того, как они отъехали от дома, Кэрол Уоттерсон остановила машину и переключила передачу на нейтральную. Они стояли перед воротами дома деда.

Она улыбнулась брату и сказала:

— Он твой. Пересаживайся за руль.

— Шутишь?

— Ничего подобного. Все на полном серьезе. Я знаю, что ты с ним легко справишься. Питтсфорд Лейн намного шире, чем подъездная дорога к нашему дому. К тому же в воскресенье машин там почти нет.

— А что мне делать, когда я доберусь до Паркуэя?

— Дождись зеленого света и спокойно переезжай. Уверена, у тебя не возникнет никаких проблем.

— О’кей, — кивнул Кевин с довольным видом, правда, в душе он чувствовал некоторую неуверенность.

Кэрол вышла из «корветта» и остановилась у открытой дверцы, дожидаясь, когда Кевин обойдет машину. Как обычно при виде брата ей стало немного не по себе. Не прошло еще и месяца с того дня, как мальчику исполнилось тринадцать лет, а рост его уже вплотную приблизился к шести футам. Несколько дней назад он решил взвеситься, и весы впервые показали сто шестьдесят фунтов. В честь этого знаменательного события Кэрол наградила его поездкой на стадион «Ши», где целых пять часов и сорок шесть минут терпела американский футбол. Игра не произвела на нее никакого впечатления.

Она показалась ей непонятной и скучной, к тому же «пятая точка» Кэрол после столь длительного сидения до сих пор давала о себе знать. Однако она стойко перенесла муки. В последние годы, когда она училась в колледже и редко бывала дома, отношения между ней и Кевином были не такими близкими, как раньше, но стадион они покинули, как прежде, близкими друзьями.

— Все понятно? — спросила она, пока Кевин осторожно усаживался в глубокое кресло и поудобнее устраивал ноги.

— Да.

— Тогда поехали, а то я проголодалась.

Кэрол пристегнулась ремнем в соседнем сиденье и безмятежно закурила сигарету. Кевин отпустил тормоз, оглянулся и выехал на дорогу. На вторую скорость он переключился очень грубо. Новый «скат» Кэрол по праву можно было отнести к разряду спортивных машин, и он прекрасно слушался опытной руки. Сейчас же машина резко рванула вперед и тут же чуть не стала на дыбы. Кевин быстро отпустил ручку и немедленно включил третью передачу, а для того, чтобы они тронулись без рывков, как можно более спокойно и плавно, он едва нажал на педаль газа. На какие-то доли секунды мотор было сердито взревел, как разъяренный зверь, потом ровно заурчал.

Кэрол откинулась на спинку сиденья, с некоторой опаской посмотрела на спидометр… чуть меньше тридцати пяти миль в час… и улыбнулась, довольная сообразительностью и реакцией Кевина. Сейчас все внимание парень уделял машине, но особого напряжения в нем она не заметила.

— Держишься молодцом, — ласково похвалила девушка.

— Вся беда в том, что я не могу получить юношеские водительские права еще три года.

— Зато через три года ты сможешь купить себе собственную машину.

Кевин Уоттерсон остановился на перекрестке без светофора. Две девочки его возраста проскакали по гравийной дороге на потных лошадях. Одна из них что-то крикнула Кевину, а вторая оглянулась в седле, увидела и помахала рукой.

— Эй, а я и не знала об этих двух девчонках!

Кевин смущенно пробормотал:

— Так, ничего особенного. Просто мы как-то вечером познакомились… Они из города. Остановились около Теда Фортнера.

— Я не удивлюсь, если как-нибудь утром они прискачут к нашему дому. — Кевин пожал плечами, чтобы показать, что ему девочки безразличны. — Не забудь, пожалуйста, предупредить их, что у тебя есть сестра, которая требует, чтобы ты уделял ей много внимания.

Угол, с которого падали лучи послеобеденного солнца, сейчас изменился, и Кэрол надела очки с ромбоидными желтыми стеклами, чтобы не светило в глаза. Она с восхищением следила за тем, как ее брат ведет машину. Все внимание Кевин сосредоточил на управлении низким «корветтом», требующим быстрой реакции и сообразительности. Эта машина, представляющая собой источник силы и энергии, оставалась для нее такой же таинственной и непонятной, как смысл жизни.

Как и Кэрол, Кевин сидел в теннисном костюме. Майка и шорты потемнели от пота и были выпачканы грязью после нескольких очень напряженных сетов на домашнем корте. Кевин рос быстро, но производил впечатление вполне крепкого и сильного юноши. Он не относился к тем тщедушным парням, у которых все идет только в рост. Руки и ноги у него были большие. Голова тоже была велика, но он не носил очень длинные волосы, как было принято у современных мальчишек. В лице Кевина можно было разглядеть едва заметные проблески мучительно пробуждающегося мужчины. Под слегка розовой кожей проступали твердые кости, такие же, как у отца. Глаза у мальчика были серые, как порох. Временами Кэрол становилось неловко, и ей казалось, будто рядом с ней находится это пока еще незаконченное подобие отца, которого она почти не помнила.

— Как, по-твоему, он на самом деле может разогнаться до ста шестидесяти? — поинтересовался Кевин, осторожно ведя машину.

На дороге, кроме них, никого не было, за исключением черного доставочного фургона. Они обогнали его, и сейчас он медленно ехал за ними.

— Ну… — неуверенно протянула Кэрол. Однажды ночью, когда было полнолуние, после достаточной обкатки «ската» она разогналась на широком шоссе до ста двадцати пяти миль в час. Наверное, это испытание было своего рода праздником или каким-то обрядом. Машина была подарком от Филисии и Сэма на окончание колледжа. Кэрол исполнился двадцать один год, она была полностью свободна. Страх и ликование для нее символизировались в этих секундах душезахватывающей бесшабашности. — Наверное, может, — наконец ответила она, не желая вдаваться в подробности. «Корветт» обладал всей скоростью, которая была ей необходима. Кэрол вспомнила о той ночи, и ее охватила грусть, которая заглушила даже гордость машиной. Это был последний совместный подарок Филисии и Сэма. После развода подарки скорее всего будут продолжаться, но каждый будет дарить их отдельно. Вот тогда она испытает, каково быть обманутой. Пусть это будет несправедливой и даже детской реакцией, но она была уверена в своих чувствах. Она будет считать, что ее обманули и что Сэм с Филисией любят ее уже не так сильно, как прежде.

Со Милл Ривер Паркуэй, расположенный поблизости от Фокс Виллиджа, был забит машинами отдыхающих, особенно полосы, ведущие на юг. Сквозь светло-голубую дымку металлом поблескивали машины. Кевин свернул, не доезжая Паркуэя, проехал с полмили мили на юг до светофора и переехал единственную обсаженную деревьями деловую улицу города.

В Виллидже царила тишина, городок казался почти вымершим. Только на заправке рядом с Со Милл можно было найти хоть какую-то жизнь, да два небольших ресторанчика, которые находились на южной окраине маленького делового района, в квартале отсюда, были открыты. Кэрол с Кевином заранее решили отдать предпочтение «Джейку», потому что в этом заведении зал был кондиционирован. Второй был рестораном для автомобилистов, где еду подавали прямо в машины, и Кэрол с Кевином решили не есть под жарким солнцем второй половины июня.

Кевин оставил «корветт» за зданием ресторана под навесом, чтобы открытая машина стояла в тени. Он протянул с широкой улыбкой ключи сестре и печально вздохнул.

Им пришлось немного подождать, пока освободится столик. В зале было прохладно. Температура даже казалась близкой к нолю, и Кэрол пожалела, что надела только теннисный костюм, состоящий из юбки и майки без рукавов. Она окинула равнодушным взглядом столики, за которыми сидели семьи. Некоторые ссорились, другие были оглушены ресторанным гамом и музыкой, и совсем немногие казались всем довольными и чувствовали себя умиротворенно в это июньское воскресенье.

Интересно, подумала Кэрол, почему развод должен произойти именно сейчас, когда Сэм уже не сомневался, что они кое-как переживут этот неудачный год. Особенно трудно Кэрол было понять доводы матери: Филисия обычно была покладистой женщиной и ни в чем не проявляла упрямства. Однако Кэрол должна была согласиться, что какими бы намерениями не руководствовался Сэм, он совершил несколько очень серьезных ошибок. Например, его фокус с исчезновением накануне Рождества здорово напугал и рассердил Филисию, и это несмотря на то, что она знала, как сильно он устал. Может, его неожиданная поездка была самой обычной импровизацией и служила, по его словам, только одной цели — восстановить силы и отдохнуть. А может, он захватил с собой в Мексику какую-нибудь женщину. Кэрол не была уверена в том, что Сэм ездил не один, хотя и считала это маловероятным. Однако ее мысли не имели никакого значения, важным было то, что думала по этому поводу Филисия.