Все казаки получили награды — по рублю на рядового и по 15 червонцев на старшину. Особые награды достались Лизогубу и полковникам. Мазепа, воздавая благодарность небесам за особое к себе покровительство, на собственные средства заказал серебряный киот чудодейственной иконе Пречистой Богоматери в Черниговском Свято-Троицком Ильинском монастыре [349].

Запланированный поход под Очаков не состоялся. Предполагалось для блокады крепости с моря построить струги. Работа шла как на Левобережье, так и в порубежных российских городах. Однако работа затягивалась. Еще в июне ей не было видно конца. К тому же свои лучшие силы Мазепа отправил под Азов. В результате было решено, что гетман с Шереметевым выступят в район Коломак — Берестовой, препятствуя продвижению орд на помощь Азову и защищая южные границы. Особенную опасность представлял крымский хан, который стоял со своей ордой вдоль берега Азовского моря, готовый ударить в тыл армии под Азовом. Для охраны границ Гетманщины в Полтавском полку были рассредоточены охотницкие полки.

В конце июня 1696 года Мазепа назначил Илью Новицкого главным начальником всех пограничных городов и сел [350]. По Днепру он послал сторожами казаков Черниговского, Переяславского и Лубенского полков, которые следили за южными степями.

На Черном море должны были действовать запорожцы. Они перехватывали запасы, предназначенные для Очакова, татарскую разведку. Отряды Мороза на чайках совершали дерзкие нападения на турецкие флотилии, запорожцы Чалого опустошали татарские селения.

Взятие Азова знаменовало новый этап в истории России. Петр начинал строить империю. Мазепа и его войска приняли в этом самое непосредственное участие. Но даже гетман с его ясным и дальновидным умом политика еще не мог предположить, какими бедами для его Гетманщины обернутся эти грандиозные планы.

А пока все было великолепно. Блестящие победы, восторг царя, бесчисленные награды, полное доверие. Осенью по приказу царя Мазепа прямо с дороги приехал к нему в Рибное. Гетмана принимали с необыкновенным почетом. Царь согласился прийти к нему в шатер на обед, весь день сидел с гетманом, не расставаясь, и «с лаской» отпустил его в Украину, а сам поехал в Москву [351].

Мазепа полностью погружается в водоворот этих событий, стремясь обернуть победы к наибольшей выгоде Украины. Заманчивые перспективы рисовали и пришедшие известия о смерти польского короля Яна Собеского и о начавшейся в Речи Посполитой смуте.

По возвращении из похода Петр издает знаменитый указ о строительстве регулярного флота. Начинается создание «кумпаний», обязательных для духовенства и дворян, а центром строительства становится река Воронеж, в непосредственной близости от Слободской Украины.

Строительство судов для похода под Очаков началось и в Украине. На собственные средства, безусловно, желая отличиться перед влюбленным в море царем, Мазепа построил 50 судов. Остальные старшины и казаки изготовили 70 морских стругов и 600 лодок. Всю зиму завозили необходимые боеприпасы и продовольствие запорожцам. В мае войска вплавь выступили по Днепру.

Главнокомандующим был белгородский воевода Яков Долгоруков (Шереметев после Кизикирмена был направлен с посольством в Англию). Помимо прочего везли строительные материалы для укрепления Кизикирмена и Таванска. Оставив охрану Украины на попечение Даниила Апостола, Мазепа лично выступил в поход. Русская и украинская армии соединились под Коломаком и уже в начале июля были под Кодаком. Переправа через Днепр далась с трудом. Уровень воды на порогах был в тот период очень низкий, что затрудняло переправу. Немало судов погибло вместе с запасами и людьми. Было потеряно почти десять дней.

Войска были еще у Вольного порога, когда пришло известие от боярина Шеина, что тот, восстановив и укрепив Азов, оставил там гарнизон и направился в пределы Московского государства. Эта новость очень взволновала Мазепу. Он имел сведения от разведки, что крымский хан, выйдя к Каланчаку, намеревался напасть на Гетманщину и Слободскую Украину. В этих условиях отход главных русских сил открывал татарам путь на Левобережье, и оставленный на защиту Апостол явно не мог справиться с возможным вторжением.

Из-под Кизикирмена тоже приходили тревожные вести. Турецко-татарское войско захватило Исламкермен и обстреливало Мубеуреккермен. Мазепа выслал отряд в три тысячи казаков с Лизогубом, которые на стругах устремились в Сечь. Второй отряд во главе с Обидовским был направлен сушей по правому берегу Днепра. Сам Мазепа с Долгоруким на стругах с основными силами двигались водным путем. Запорожцы с кошевым Яковенко к тому времени уже подплыли к Таванску. Почти одновременно с ними под Кизикирменом появились Лизогуб и Обидовский. Увидев приближение столь крупных сил, татары оставили Исламкермен и бежали в степь.

Прибытие Мазепы было встречено кошевым атаманом пальбой из мушкетов, вследствие чего, как писал современник, «помрачился воздух, хотя и солнце светило», и долго еще над Днепром стоял туман [352].

Воспользовавшись передышкой, связанной с бегством татар, командиры приняли решение взорвать Мубеуреккермен, так как укрепить его было невозможно. Зато в Кизикирмене и Таванске немедленно приступили к фортификационным работам, которые возглавил немецкий инженер. В частности, был заложен новый обширный таванский город. Тем временем запорожцы расположились южнее Кизикирмена, Обидовский — возле него, а Мазепа и Долгоруков — у Таванска.

На военном совете обсуждался план вытупления в Черное море. Однако разведка донесла о нахождении поблизости турецкого флота, что делало такое предприятие невозможным.

Через несколько дней подошли орда, хан, а также Али-паша с обозом, пушками и отрядами янычар. Немедленно начался штурм Мубеуреккермена, продолжавшийся три дня. Белгородская орда султана Кази-Гирея ударила на Таванск и Кизикирмен. Как писал Мазепа Апостолу, «в кровавом бою находимся». Обстрел велся из ручного оружия и пушек, причем обе стороны несли сильный урон. Огромные усилия белгородская орда направила против табора Обидовского. Понеся тяжелые потери, он со своими людьми был вынужден перейти в основной казацкий лагерь.

Укрепление крепостей было практически закончено, когда 10 августа кошевой атаман с низовья Кизикирмена сообщил, что турецкий флот вошел в устье Днепра.

Мазепа выслал приказ Лубенскому и Гадячскому полкам немедленно поспешить на помощь. Ночью украинско-русское войско на стругах отошло от берега, а утром показался турецкий флот и сразу же начал обстрел из 30 пушек. Бой длился пять дней. Не прекращая перестрелки, денно и нощно казаки завершали укрепление крепостей. Мазепа с Долгоруким лично руководили работами. В результате был построен новый большой таванский городок, с пушками, глубокими и широкими рвами, высокими каменными стенами. Гарнизон был пополнен российской пехотой, отрядом запорожцев во главе с кошевым атаманом Яковенко и казаками. В Кизикирмене Мазепа оставил тысячу удальцов во главе с наказным нежинским полковником Левко Шрамченко и сердюцким полковником Лукьяном Шулгой со всеми необходимыми припасами.

После этого гетман с воеводой в ночь на 16 августа отплыли обратно. Мазепа в письме к Петру объяснял это угрозой вторжения в Левобережье. Кроме того, он не располагал достаточными средствами, чтобы давать битву в поле.

Надежды на запорожцев не оправдались. Большая их часть покинула Таванск и, вернувшись в Сечь, избрала себе нового атамана. Не помогли и щедрые выплаты жалованья, предпринятые Мазепой [353].

Несмотря на измену запорожцев, турецко-татарские войска еще два месяца безрезультатно вели осаду, предпринимая штурмы Кизикирмена и Таванска.

Между тем Мазепа, вернувшись в Гетманщину, выслал в Таванск подкрепление из казаков Полтавского полка (1800 человек), а на военном совете в Опошне 24 сентября было решено отправить туда 20-тысячное русско-украинское войско. Наказным гетманом назначался Иван Искра, и ему давались казаки Полтавского, Нежинского, Гадячского, Лубенского и сердюцкого полков. С русской стороны были откомандированы Севский полк и отряд генерала Гордона.