– Что значит почему. Он наверняка начнет следить за мной, будет трясти все контакты...

– И пусть. Самое главное, что девушка находится у меня, а я вне подозрения. А вы поводите его за нос. Мы же не собираемся убирать эту Минину. Как только договор будет подписан, она вернется домой. Выиграйте время, Виктор Сергеевич. Предупредите исполнителя. Пусть они пустят ищеек по ложному следу.

Доводы Халипова звучали крайне убедительно. Только теперь Шевцов понял, почему тот вызвался ему помочь. Это еще раз доказывало серьезность намерений чеченца пустить азербайджанскую нефть по российскому трубопроводу. На какое-то время Виктору Сергеевичу показалось, что Халипов настолько пропитан ненавистью к русским, что готов поставить на карту деньги, власть и даже свободу. Чем в этом случае Халипов, честный бизнесмен нефтяной компании, отличался от террористов? Возможно, ничем. Более того, ущерб от экономического террора исчисляется гораздо большими потерями, нежели от физического, и если федеральные власти хотели бы покончить с войной, они начали бы «чистку» именно с таких «Халиповых». Возможно, время еще придет, поэтому ему, главе компании «Black Gold», активно помогающей террору, нужно как можно быстрее заканчивать махинации и испаряться в необъятном пространстве земного шара.

Параллельно со стратегией, разрабатываемой преступным сообществом руководства двух нефтяных компаний, вечером того же дня в пятом номере городской гостиницы свой план действий разрабатывали оперативник ФСБ Сергей Зеленцов и Юрий Филатов. Убедившись, что помощи от официальных лиц не поступит, они рассчитывали только на собственные силы.

– Итак, что мы имеем, – упав в кресло, начал «совещание» Зеленцов, с характерным цоканьем открывая банку пива. – Главный подозреваемый – господин Виктор Сергеевич Шевцов, но никаких прямых указаний на него нет, стало быть, официально мы следить за ним не можем. Предлагаю установить слежку неофициальную, дабы достать те самые прямые доказательства.

Филатов прошелся по комнате, по-наполеоновски заложив руки за спину, внимательно выслушал предложение напарника, а затем присел на кровать.

– Хотелось бы чего-то более конкретного. У нас очень мало времени, тем более, если окажется, что твои или мои местные коллеги связаны с Шевцовым.

– Я уверен, что о нашем приезде ему сообщат, – вставил Сергей.

– Тем более. А я могу себе представить, сколько контактов у этого негодяя. Отследить их в два-три дня нереально.

– Значит, надо проникнуть в офис и узнать о них.

– А есть гарантия, что он держит списки на работе, тем более личные?

– Хорошо, что ты предлагаешь?

– Может быть, напрямую «потолковать» с этим типом? – хрустнув пальцами, предложил Филатов.

– Вот сразу видно, что ты не внимательно смотрел классику детективного жанра, – парировал Зеленцов. – Помнишь, что ответил Глеб Жеглов Шарапову, когда тот сделал подобное предложение?

– Нет, – растерялся Юрий.

– Он плюнет тебе в глаза и скажет, что ничего не знает, на лбу у него не написано, что он похититель и т.д.

– Но до этого у меня...

– Дорогой мой, – перебил Филатова Сергей, – то, чем ты занимался, кулаками выбивая признание у подозреваемых, – это весьма топорная работа. Во-первых, это проходит до поры до времени, пока не найдется крепкий орешек. Во-вторых, это можешь себе позволить ты, сыщик-любитель, но не я, сотрудник органов государственной безопасности, сейчас не 37-й год. В-третьих, для официальных доказательств информация, добытая под пытками, не пойдет.

– Ну, о милом обращении в вашей структуре можешь не говорить. Я знаю немало случаев, когда и в наше время вы людям кости дробили, а что касается доказательств, то напишет он чистосердечное признание и все...

Выслушав Юрия, Зеленцов встал, поставил недопитое пиво на подоконник, прошелся вдоль стены, затем снова вернулся в кресло и сурово посмотрел на Филатова.

– Знаешь, в чем проблема наших людей? – обиженно спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: – В том, что дилетанты лезут рассуждать о вещах, о которых не имеют ни малейшего представления. Каждая кухарка и сантехник у нас разбирается в политике, истории и экономике. Все знают, что нужно делать президенту, как грамотно проводить войсковые операции и кого избивают в «застенках» ФСБ. Раз ты такой умный, надевай васильковые погоны и иди в органы...

Филатов смутился. Он не предполагал, что его фраза вызовет у опера такую реакцию.

– Что касается дробления костей в наших застенках, то лично я о таких фактах ничего не знаю, а если это где-то и присутствует, уверяю, не повсеместно. У вас, обывателей, так. Если один берет взятки, значит, все чекисты и менты взяточники, если один кого-то избил на допросе, значит, все только так признания и получают. Удивительно, что мне приходится говорить с тобой о таких прописных истинах. Ты же бывший военный, офицер. У тебя в части что, дедовщины не было? Или никого из твоих коллег военная прокуратура за криминал не сажала? Позволь не поверить. И ты сам знаешь, как потом от журналистов и солдатских матерей отбиваться, которые из-за двух-трех мудаков всю армию опускают.

Зеленцов сделал паузу, зажмурил глаза, провел по ним ладонью и, немного успокоившись, вернулся к разговору.

– Практика насилия проходит в дешевых боевиках. Вот тебе пример. Раздавишь ты кости Шевцову, подпишет он признание, а потом налетят его адвокаты, снимут показания врачей, и кто потом будет париться на нарах – неизвестно.

– Хорошо, – согласился Филатов, – извини, погорячился я, но что ты конкретно предлагаешь?

– Сейчас у Шевцова в голове, уверен, одна забота – контракт. Значит, встречаться он будет в основном с партнерами, которые, не исключено, его сообщники. Все-таки надо следить за Виктором Сергеевичем.

Рассуждение опера прервал телефонный звонок. Поговорив несколько минут, Сергей, снова обратился к Филатову.

– Ну вот, моя милиция меня бережет, – улыбнулся он.

– Не томи, что там? – поинтересовался Юрий.

– Соловьев попросил начальника убойного отдела, Степанова, ты с ним вчера утром познакомился, чтобы тот связался с местными коллегами. Те должны были сообщать ему, если в их поле зрения попадет что-либо, касающееся «Black Gold».

– И что, попало?

– Час назад арестован главный менеджер компании. У него убийство на бытовой. Сейчас препровожден в СИЗО.

– Оба-на! – воскликнул Филатов, вскакивая с кровати. – Вот это фирмочка! Сплошные уркаганы.

– Вот именно, – Сергей вскочил следом. – По коням. Машина, я смотрю, уже стоит у подъезда, – продолжил он, выглянув в окно.

Грозненские коллеги Зеленцова сдержали свое слово. В дверях напарники столкнулись о водителем «пятерки». Тот, отдав Сергею ключи, удалился, и уже через несколько минут они снова мчались в центр города, на этот раз в городской следственный изолятор.

Пройдя КПП, Зеленцов встретился с дежурным офицером, который, узнав о срочной необходимости вечернего допроса, незамедлительно проводил обоих гостей в камеру.

В четырех стенах маленького каменного мешка на железной скамье, влитой в цементный пол, опустив голову на железный стол, таким же образом прикрепленный к полу, обхватив обеими руками голову, сидел щуплый человек тридцати с лишним лет. Несмотря на презентабельный и аккуратный вид, Глебу Тарасову «светил» второй срок наказания. Первый он получил еще в начале девяностых годов за ряд квартирных краж со взломом. Сейчас следствие устанавливало мотивы убийства, совершенного им в квартире жителя Грозного гражданина Кличко О.М.

Когда на пороге открывшейся двери показалось два человека «в штатском», Тарасов поднял голову и недружелюбно посмотрел на вошедших.

– Оставьте нас, – обратился Зеленцов к охраннику и, когда тот вышел, внимательно посмотрел на задержанного. – Ну что, Глеб, сотрудничать будем? – произнес он, глядя в глаза подозреваемому. – Только давай без кривляний. Мы с этим не молодым, но сильным человеком, – он показал рукой на Филатова, – очень нервные.