Всё, пора топать. Тушин, мой пулемётчик, идущий в замыкании головного разведдозора, прошёл мимо. Отпустив его на десяток шагов, я двинулся следом.

Недолгое движение вперёд. Прищепа выбрал подходящее местечко, и — остановка. Мои спецназовцы, ещё не успевшие разогреться и войти в ритм, попадали на пятую точку.

— Связь! — скомандовал я Каретникову, и пока он разворачивал сто пятьдесят девятую, с помощью джипиеса снял координаты местности. «Чудо враждебной техники», захватив пяток спутников, выдало заветные цифири минуты за три, может чуть больше, может меньше, я не засекал. А сколько бы я выкорячивался, пытаясь сделать то же самое с помощью компаса, карты и имея только один линейный ориентир в виде дороги? Вопрос. Джипиес, ничего не скажешь, вещь удобная.

— Сергей! — окликнул меня появившийся из-за деревьев фешер. На лице отрешённая озабоченность.

— Да? — я сунул прибор в руки дожидавшемуся от меня координат радисту.

— На пару минут, — намекнул наш «турист» на желательность конфиденциальности предстоящего разговора.

Я пожал плечами, «мол, к чему? но раз ты считаешь, что так надо…» и шагнул ему навстречу, а он развернулся и пошёл прочь. Вот блин, конспиратор хренов, кто его тайны в лесу-то разболтает? Разве что птички? А вот лишний раз от нечего делать ходить по хребту туда-сюда не стоит. Подлететь на мине можно на раз. Хотя здесь их вроде быть не должно, район не базовый и наших минных полей тоже нет — во всяком случае, если верить карте. Меж тем фершер как раз карту и разворачивал. Ну, наконец-то, хоть какая-то определённость наметилась.

— Нам сюда, — палец, заключённый в тонкую кожу чёрной перчатки, ткнулся в участок местности, расположенный на добрые три квадрата западнее и на пару севернее тех, что были определены мне изначально как основной район поиска. — Вот к этому овражку.

Я заглянул в карту: среди зелени указанного квадрата — едва заметный кусочек коричневых «граблей» обрыва.

— Точно? — не скажу, что я сильно сомневался, но уточнить все жё следовало.

— Теперь точно. И огромная просьба, — действительно просьба, без нажима и выпячивания своего старшинства, — когда будешь выходить на связь, скидывай координаты так, будто мы идём в первоначально определённом направлении.

Ни хрена себе, шустёр мужик!

— А собственной артиллерии не боитесь? — я перешёл на Вы.

— Боюсь, потому мы и станем скидывать левые координаты.

Ого! А может он параноик? Да нет, вроде не похож. Неужели действительно всё так серьёзно? Левые координаты… Ну что ж, в конце концов, в деле выполнения этой задачи это я поступил в его полное распоряжение, а не он в моё, и сколько парень ты не хорохорься, а цели и пути определяет он. Но… в конце-то концов, я что-то же должен был себе выторговать?

— Что там? — как говорится, вопрос в лоб. К его чести, он не стал увиливать и делать вид, что не понял вопроса.

— Не время! — кажется, чуть виновато пояснил подполковник, но я не проникся к нему сочувствием.

— Опять пакет вскрывать будешь? — теперь я позволил себе усмехнуться.

— Что-то типа того, — согласился он, не став опровергать моего издевательского предположения.

На этом и разошлись…

Шедший первым в тыловой тройке разведчик-автоматчик рядовой Юдин нервно передёрнул плечами и бросил взгляд назад, где в просветах между деревьями, нет-нет, да и мелькала фигура старшего прапорщика Ефимова.

«От, блин, и что мы всё время крайними-то оказываемся? — появившаяся в голове мысль холодной осыпью пошла вниз по спине. — Наверное, прапор сам напрашивается, — в эмоциях не было ни капли злости, только некая неясная досада. — Сидели бы сейчас в ПВД на попе ровно. А то, блин, прёмся, блин знает куда. Послал бог командира! Хотя с нами ФСБешник идёт, а они неизвестно куда не пойдут. Что им лишний раз рисковать? Для этого мы есть. Но ничего, ничего, нормально всё будет! — попытка уговорить своё подсознание закончилась ничем, подспудное чувство тревоги не уходило.

— Блин, что-то сегодня стрёмно! Аж колотит. Ничего, ничего, ещё месяцок продержаться, а там домой, и всё, никаких войн! И так уже эти горы в печёнках сидят. Эх, блин, если бы у нас группником кто другой был, уже наверняка бы на БЗ только отмечаться ходили! А он всё ищет, ищет. Прапор, блин… Хотя с другой стороны… при нём у нас только Виталика ранило. Может, везёт? Здоровый, как конь. Не угнаться…Зря я тельник под маскхалат надел. Пока дойдём до места засады, промокну насквозь. Пить хочется. Остановились бы, что ли, поскорее. Бляха муха…

— Костя, — теперь, когда в наши дальнейшие действия была внесена хоть какая-то ясность, следовало поставить и определить задачи «вперёд смотрящему». — Зови Прищепу!

Мой верный нукер — радист Костя Каретников, кивнул и, сделав два шага вперёд, окликнул забившегося в кусты пулемётчика Тушина:

— Чи… Сашка, к командиру!

Ждать пришлось недолго. Спустя полминуты вызываемый нарисовался в поле моего зрения.

А ещё через какое-то короткое время, получив чёткий инструктаж, Александр потопал на своё место в боевом порядке. Подождав с минуту и решив, что ему этого было вполне достаточно для возвращения, я поднял руку и махнул ею вперёд.

— Двигаем! — шорох листьев и негромкий топот ног — моя группа отправилась в неизвестность.

День прошёл без происшествий. Пару раз пришлось доставать верёвки и пользоваться обвязками. Но в целом удавалось выдерживать направление без излишнего напряжения и без хождения по потенциально опасным (в минном отношении) местам.

Помня о сделанном фешнику обещании, я, каждый раз выходя на связь, вносил поправку в показываемые джипиесом координаты нашего местонахождения. Но при этом старался сделать так, чтобы наше движение в направлении первоначально определённых квадратов выглядело наиболее правдоподобным.

А ночью, неподалёку, трижды (с перерывами в полчаса), била артиллерия, и мне всё время казалось, что снаряды падают именно там, где должна была ночевать наша группа. Но вставая и прислушиваясь, я каждый раз понимал, что разрывы гремят гораздо дальше. Ближе к утру пролетел «Флир», а потом наступила умиротворяющая тишина.

Главный ГРУшник горной группировки полковник Черных был вовсе не в восторге от суеты творившейся вокруг…второй группы…надцатого отряда СпН ГРУ, которым командовал подполковник Трясунов. Суеты, надо сказать, совершенно нездоровой во всех отношениях. Мало того, что его игнорировали в принятии решений в части боевого применения группы, так ещё выяснилось, что его даже не поставили в известность относительно нахождения в группе некоего подполковника Тарасова. И вот теперь Черных, используя все свои связи и возможности, пытался выяснить, кем же на самом деле является этот господин. Увы, но проведённые им изыскания не принесли никаких результатов. Мало того, не дала никакой информации и доверительная беседа, на которую был приглашён недавно ставший полковником Ярцев — шеф «местных» фейсов, то есть работников федеральной службы безопасности. Более того, тот оказался столь удивлён сообщёнными фактами, что Черных пожалел о начатом разговоре. Впрочем, беседа всё же имела некоторые положительные последствия. Ярцев прошёлся по своим каналам и не смог выяснить ничего, кроме одного: у недавно прибывшего в Чечню подполковника имелись весьма широкие полномочия, и по сведениям всё того же Ярцева нити этих полномочий тянулись в родную контору самого полковника Черных. На что Черных попытался аргументировано возразить ФСБешнику и, кажется, даже убедил, но зато у самого в душе проклюнулись зёрна сомнения. Ведь именно принадлежностью Тарасова к родному ведомству полковника Черных и могло объясняться то, что никакие, даже личные связи, не вывели его на истинную подоплёку происходящего. А это, о чём ни о чём, а говорило.