С неохотой я протянула ему руку. Виктор снова прижал мои пальцы к губам, но сначала глубоко вздохнул, было ясно, что он наслаждается моим запахом. Затем обхватил мои пальцы губами и стал медленно, очень тщательно их очищать.

Моё сердце замерло, а затем забилось ещё сильнее, стоило ему не сводя с меня взгляда втянуть пальцы в рот. Виктор ласкал языком каждый пальчик по очереди, облизывая их долго и страстно, стараясь собрать весь мой мед, а потом отпустил меня.

— Ты… э-э-э… тебе понравилось? — Мои щеки полыхали от смущения, а тело — от страсти. Его взгляд отражал моё собственное явное желание, и осознавать, что это предназначено для меня, было и пугающе, и невероятно возбуждающе.

— Восхитительно, — тихо прорычал он. — Знала бы ты, как восхитительна на вкус. Продолжай, детка, прикоснись к себе.

Я сделала так, как он сказал, скользнула влажными пальцами в лоно, задев ноющий клитор, погрузилась глубже в попытке достичь желанного облегчения.

Но опять-таки, это было не то.

Снова и снова Виктор сосал мои пальцы, с явным удовольствием слизывая мои соки. Снова и снова я вводила их в источник моего жара, пытаясь удовлетворить страсть, что там горела. Но это было всё равно, что тушить лесной пожар ведром воды.

Наконец я чуть не стонала от разочарования. Я ощущала, что близка к освобождению, и не просто к оргазму, а к чему-то более глубокому. К чему-то, что позволит мне на некоторое время расслабиться, а не беспомощно сгорать от сексуального неудовлетворения.

— Виктор… — Я неуверенно посмотрела на него. — Я не могу… это не работает. Недостаточно. Возможно, ты знаешь что-то другое… что мы могли бы сделать?

Он прямо посмотрел на меня. 

— Я мог бы попробовать. Прикоснуться к тебе, только прикоснуться. Иногда прикасаться к женщине должен её пара. Думаю, что твоё тело узнает меня.

Я нерешительно прикусила губу. Более шести лет я не желала мужских прикосновений. За это время многие трогали меня против моей воли. Но я никогда не была ни с кем настолько нежным, как Виктор. Даже сейчас он просто сидел на кровати и ожидал моего решения, несмотря на то что я видела внушительную выпуклость в паху под его джинсами. Никакого принуждения, никакого нетерпения — я видела в его глазах лишь желание ко мне… и желание помочь мне без боли.

— Хорошо, — прошептала я наконец. Подтянув футболку чуть повыше, я вздохнула от облегчения, потому что хлопок футболки больше не терся об мои тугие соски, и шире раздвинула бедра, ещё больше для него раскрываясь.

— Боже, детка… — застонал Виктор. Он заерзал на кровати, оставаясь на месте, и не торопился, жадно пожирая меня глазами. Они засветились золотом, стоило ему окинуть меня взглядом от обнаженных грудей до скользких складочек припухшего лона. Это придало мне силы… и уверенности. Осознание того, что насколько бы сильно Виктор ни хотел меня, он никогда не навредит мне. Что он зайдет так далеко, как я ему позволю, не больше.

— Сделай это, — прошептала я.

— Да, хорошо. — Виктор облизал кончики двух пальцев и потянулся ко мне. К моему удивлению, вместо того чтобы коснуться истекающего влагой местечка между моих бедер, он медленно обвел мой сосок. Затем ещё и ещё раз… Я застонала, ощущая, как его исцеляющая эссенция проникает под мою кожу. Соски стали настолько жесткими, а наслаждение — невероятно сильным, почти непереносимым.

— Боже, — прошептала я, когда он кончиками смоченных слюной пальцев снова коснулся моего соска, на этот раз на левой груди. Это ощущалось так хорошо, так правильно. — Виктор, — прошептала я… — Виктор, пожалуйста…

Он снова пососал пальцы и потянулся ко мне. 

— Ты уверена? — спросил он, глядя мне в глаза. — С тобой всё хорошо, Тейлор?

Это было больше, чем хорошо. Я изнывала от желания почувствовать его, умерла бы за его прикосновение.

— Пожалуйста, — прошептала я, раздвигая бедра ещё шире. — Пожалуйста, Виктор… да.

— Хорошо. — Он осторожно скользнул двумя длинными пальцами между припухшими губками влагалища и начал медленно и нежно ласкать меня.

Я ахнула, откинув голову назад, стоило ему закружить пальцем вокруг клитора. Виктор буквально удерживал меня на своей ладони, и я не желала находиться где-либо ещё. Его грубые и нежные кончики пальцев двигались по моим скользким складочкам, находя места, где я нуждалась в ласках, давая мне то, что я жаждала больше всего.

Его ласки помогали — на самом деле — но я нуждалась в большем. Виктор, казалось, всё знал, потому что облизывал свои пальцы до чиста и снова окунал их в меня, бормоча, чтобы я раскрылась ещё шире, чтобы он мог касаться меня более основательно.

Я была близка, чувствовала нарастающее наслаждение… и облегчение, которое, как я знала, наступит с ним… внутри. Но мне всё ещё нужно было нечто большее.

— Виктор, — выдохнула я. — Ох боже, пожалуйста… Я уже близко, но мне нужно… Я не знаю, что мне нужно.

— Я знаю, — прорычал он, глядя мне в глаза. — Ты жаждешь, чтобы я был внутри тебя, детка. Глубоко внутри… моими пальцами я имел в виду, — добавил он. — Но я не уверен, как ты отнесешься к этому. Чтобы я проник внутрь тебя.

Я прикусила губу, моё тело внезапно вспыхнуло от странной смеси желания и страха. Я вводила свои пальцы в себя, но чтобы это сделал Виктор… чтобы он хоть чем-то фактически вошел в моё тело, пусть даже пальцами, глубоко внутрь меня, туда, где меня так сильно травмировали… Могу ли я это сделать?

— Всё хорошо, детка, — прошептал Виктор, покачав головой. — Я пойму, если…

— Да, — услышала я свой шепот. — Да, если… если ты будешь действовать медленно.

Его взгляд смягчился. 

— Обещаю. Так медленно, как тебе нужно. Думаю, будет легче, если ты придвинешься поближе. — Он похлопал себя по коленям, приподняв бровь и задавая молчаливый вопрос.

Я кивнула и забралась к нему на колени. Вернее, оседлала его, встав на колени по обе стороны от его мощных бедер и положив руки ему на плечи.

Виктор посасывал свои пальцы, другой рукой убрав прядь волос с моего лица.

— Боже, ты прекрасна, детка. Могу я… ты не против, если я тебя ещё и поцелую?

В ответ я наклонилась вперед и накрыла его рот своим.

И поначалу легкий поцелуй углубился, стоило ему длинными толстыми пальцами найти вход в моё лоно, осторожно и медленно заскользить внутрь и наружу, всё глубже и глубже.

Стоило ему раздвинуть губы, я ахнула и застонала, ощущая на его языке свой собственный интимный аромат. Тут же Виктор толстыми длинными пальцами вошел в меня полностью.

Именно в этом я нуждалась, именно этого хотела. Ну не совсем, но мы зашли гораздо дальше, чем раньше. Я сжимала внутренними мышцами его пальцы, держась за его плечи, раздвигая шире ноги, изо всех сил стараясь оставаться неподвижной, просто сидела и брала то, что он мне давал.

Виктор, казалось, понял, в чем моя проблема.

— Всё хорошо, детка, — хрипло пробормотал он. — Ты можешь двигаться. Или это могу сделать я, если хочешь.

— Пожалуйста, — прошептала я, бесстыдно раскачиваясь на нем, ощущая, как он толкается в меня пальцами. — Пожалуйста, Виктор, да. Мне нужно… Мне нужно кончить. Пожалуйста, я так близко.

— Правильно, детка, — прорычал он, начиная медленно толкаться в меня, входить и выходить, мягко скользя толстыми пальцами в раскрытое лоно. — Правильно, отпусти. Отпусти и кончай на мне, — приказал он, одновременно проникая в меня пальцами полностью, широкой подушечкой большого пальца осторожно, но настойчиво, скользя по ноющему бугорочку клитора. Наслаждение тугим обжигающим узлом зародилось в низу моего живота, разгораясь от пылающего уголька до пламени, готового сжечь меня до тла. Именно этого я и хотела.

Его прикосновения, лихорадочно думала я. Его руки на мне. Его эссенция во мне. Отмечающая меня, делающая меня его. Ох, да. Ох, да, да, да…

А затем внезапно я скользнула за край, теряя себя в сладком глубоком наслаждении, свободно даря себя мужчине, который ничего не хотел, кроме моего удовольствия.