— Вероятно, да, — согласилась я, вспоминая о том, как кровь Виктора влияет на меня. Какие ощущения вызывает — медленно нарастающий жар… которую всё труднее становилось игнорировать.

Я понимала, что должна рассказать об этом Виктору — попросить его о помощи — но стеснялась и смущалась. Я так давно испытывала сексуальное влечение, что мне казалось совершенно чуждым его удовлетворять. После перерождения во тьме я предполагала, что сексуальное влечение исчезло навсегда, зато появились клыки — и с этим ничего не поделаешь. Но видимо, из-за того, что творила со мной Селеста, я просто его подавила в себе. Благодаря течке сексуальное возбуждение вернулось с новой силой, но пока не причиняло дискомфорт, который я испытывала до того, как Виктор коснулся меня и заставил кончить, но чувствовала, что до этого не далеко.

Меня охватила дрожь желания. От одной мысли оказаться снова в его объятиях, ощутить его большие руки на моем теле, позволить ему довести меня до оргазма… мои соски затвердели, а между ног стало мокро. Но я всё не могла решиться — после того что пережила у Селесты, мне было не просто о чем-либо просить. И тот факт, что мне нечего предложить ему взамен, только ухудшало ситуацию.

Я надеялась, что большой вер не видел того, что со мной происходило. Иногда замечала его взгляд, то, как трепетали его ноздри, понимала, что он принюхивался ко мне. Он не заводил разговор, как в первый раз. Часть меня хотела, чтобы он так поступил… я бы призналась в своем желании, если бы только он заговорил первым. Но Виктор пока молчал.

Я вспомнила, как восхитительно он пах, и как безопасно в его объятиях. Как он возбуждающе медленно поглаживал пальцами мои складочки, пока я не кончила. Боже! Я заерзала на диване. Возможно, мне нужно преодолеть робость и попросить его о помощи сегодня вечером, когда он вернется с работы…

— … дождь идет настолько сильный, как будто здесь начался долбанный сезон дождей. — Голос Эддисон вернул меня от размышления над очень личной и интимной дилеммой. Несмотря на то что она моя лучшая подруга, я до сих пор не рассказала ей о моей странной прогулке с оборотнем и о нарастающей течке. В конце концов, я ей обо всем поведаю — когда у нас возникнет возможность поговорить лицом к лицу. А пока у нас было не так уж много времени, чтобы поболтать по душам. Эддисон приходила ко мне лишь раз принести вещи, а затем снова ушла в клуб к Корбину. А то, что меня мучило, было слишком личным, чтобы говорить по телефону.

— Да, здесь тоже стало пасмурно, — сказала я, приоткрыв окно. Поскольку Виктор смог нанести на них специальное покрытие с УФ-защитой, мы убрали алюминиевую фольгу и повесили шторы, которые мне понравились — от этого в доме стало светлее и просторнее.

— Скорее всего, всё ещё впереди, — отозвалась Эддисон. — Лучше закрой все окна и отключи электричество.

— Думаю, что у Виктора есть предохранители, — произнесла я. — Но…

Я с удивлением услышала громкий стук в кухонную дверь. Я отдыхала на диване, обитом коричневой кожей, покрывала лаком ногти на пальцах ног и смотрела передачу про породы собак на «Анимал Планет», разговаривая со своей лучшей подругой по телефону. Быстро выпрямившись, я едва не разлила по всему дивану кроваво-красный лак для ногтей.

— Могу я перезвонить тебе, Эддисон? — сказала я, вставая и направляясь на кухню, стараясь не испачкать свежеотполированный паркет. — Кто-то стоит у двери на кухню.

— Кто? — Она сразу насторожилась и забеспокоилась. — Будь осторожна, Тейлор, не открывай! Сейчас всё ещё середина дня.

— Солнце скрылось за облаками, — сказала я, пытаясь её успокоить. — Так что не переживай. Вероятно, это просто почтальон, или кто-то вроде него.

— Хорошо. — Она слегка успокоилась. — Просто будь осторожной, ты пока не знаешь, кто подложил ту ловушку на земли Виктора.

— Кто бы то ни был, он действует подло, — заметила я. — Сомневаюсь, что они придут днем в открытую.

В этот момент от дверей кухни снова послышался стук.

— Послушай, мне действительно нужно идти, — сказала я Эддисон. — Я перезвоню тебе попозже. Хорошо, соседка?

— Хорошо. Просто будь осторожней. — Она послала мне воздушный поцелуй и повесила трубку.

Я посмотрела в высокое окошко в дверях, желая, чтобы Виктор сделал глазок. Так как всё, что я смогла разглядеть, — макушка какой-то блондинки. А затем кто бы это ни был постучал снова.

— Эй? — раздался нетерпеливый женский голос. — Виктор, дорогой, ты дома?

«Виктор, дорогой?» 

Я уже было решила не открывать двери и подождать, когда нежданный посетитель уйдет, но это обращение привлекло мое внимание. Осторожно, чуть отойдя назад, я открыла дверь и выглянула наружу.

На крыльце Виктора стояла миниатюрная девушка лет девятнадцати-двадцати. Медового цвета волосы с пробором посередине были откинуты назад и заплетены в две косы. Пуговицы на белой рубашке едва не отлетали на её пышной груди, а клетчатая плиссированная юбочка доходила лишь до середины бедра. Её пухлые губки покрывал розовый блеск, а в руках она держала тарелку с печеньем.

Понятно, что она собралась сыграть в непослушную школьницу. И если это не сработало бы — ой, смотри, печенье!

— Привет, — сказала я, нахмурившись. — Чем могу вам помочь?

Она окинула меня явно не дружелюбным взглядом.

— Да, вы можете позвать Виктора. Мне нужно поговорить с ним.

— Мне жаль, его нет, — сказала я, скрестив руки на груди. — Могу я передать ему сообщение?

Её хорошенькое личико скривилось от обиды.

— Не лгите мне, леди, я знаю, что он здесь. Видела его грузовик, припаркованный возле дома.

— Сегодня он уехал на другом грузовике, — пояснила я. — И домой приедет ещё не скоро. — Я вздернула бровь. — Так могу я узнать, кто вы, и что хотели ему передать?

— Сначала почему бы тебе не сказать мне, кто ты? И что, черт возьми, делаешь в его доме? — потребовала она ответа.

Ладно, я достаточно пообщалась с этим испорченным малолетним отродьем, кем бы она ни была.

— Я Тейлор, — представилась я, окинув девицу холодной улыбкой. — Жена Виктора.

— Что? — Она отшатнулась, едва не уронив тарелку с печеньем. — Но… это невозможно. Виктор хотел жениться на мне.

Настала моя очередь пребывать в шоке. 

— Извините? Что?

— Это правда, леди, он мой. — И она на самом деле зарычала на меня, приоткрыв розовые губки и сверкнув маленькими белыми зубками. — Он предназначенная мне пара.

Предназначенная пара? Что, черт возьми, это означает? Был ли Виктор каким-либо образом связан с этой девушкой?

— Что ж, мне жаль, — сказала я, пытаясь скрыть собственное замешательство. — Но его здесь нет. Я передам ему, что ты заходила. — И начала закрывать дверь, но не тут то было.

— А ну, погоди-ка, черт тебя подери! — Она, казалось, снова обрела уверенность и, оттолкнув меня, ворвалась на кухню без приглашения.

— Эй! — запротестовала я, ошеломленная её грубостью. — Это частная территория. Ты не можешь просто так сюда врываться.

— Черт! Это я-то не могу! — Она швырнула тарелку с печеньями на столешницу с такой силой, что стекло треснуло, и, уперев руки в бока, стала обходить меня по кругу. — А сейчас, не знаю, кем ты себя возомнила, но выметайся отсюда немедленно. Виктор мой — я его предназначенная пара.

И снова это — предназначенная пара. Я ничего не могла с собой поделать и начала беспокоиться. Могла ли быть хоть крупица истины в том, что говорила эта девушка? Виктор женился на мне, у нас временная договоренность, но что если в последствии он мог согласиться на другую помолвку? Я не хотела думать об этом, он казался слишком благородным, слишком простодушным для подобного рода интриг. Но девушка говорила так настойчиво, что я не знала, кому верить.

— В таком случае, кто ты? — спросила я. — Виктор ничего мне не рассказывал о том, что у него есть «предназначенная пара».

— Я Ли-Энн Уэнрайт, — сказала она таким тоном, будто я должна знать её имя.

Я покачала головой: