– По этой стране вы поведете людей. Изучайте ее, – он говорил, обращаясь и к Лухару. – Изучайте каждый источник, каждую высоту, каждый след, ведущий к границе. Нет в мире лучших бойцов, чем жители Сухих Земель, если ими правильно руководят, и вы должны доказать, что умеете руководить. Будете действовать совместно с вождями – Фрекой и другими, которых встретите в Синхарате.

– Синхарат? – переспросил Лухар.

– Моя штаб-квартира. В семи днях перехода. Город на острове, старый, как луны. В нем был силен культ рамасов, сохранилось множество легенд о них, для всех племен это место – табу. Поэтому я его и выбрал.

Он глубоко вздохнул и улыбнулся, глядя через мертвое море песка в сторону границ. В глазах его блеснул тот же безжалостный свет, что и в ослепительном солнце пустыни.

– Очень скоро, – сказал он скорее себе, чем слушателям, через несколько дней мы потопим пограничные города в их собственной крови. А после этого…

Он засмеялся и замолчал. Старк подумал, что Берилд сказала ему правду: в Кайноне горел такой огонь честолюбия, что ни для чего другого не оставалось места. Он оценил силу высокого варвара, орлиное выражение его лица и сталь, скрывавшуюся под покровом веселости. Потом тоже посмотрел в сторону границ и подумал, увидит ли когда-нибудь Тарак и услышит ли голос Саймона Эштона.

Три дня двигались они без всяких происшествий. В полдень останавливались и самые жаркие часы спали, потом двигались дальше под темнеющим небом – длинная цепочка людей и мускулистых животных, с алыми носилками в центре, похожими на странный цветок. Звон колокольчиков, пыль, копыта, топчущие дно моря и движущиеся к островному городу Синхарату.

Старк больше не разговаривал с Берилд, и она не посылала за ним. Фианна проходила мимо него в лагере, исподтишка улыбалась ему. Ради ее безопасности он с ней не заговаривал.

Ни Лухар, ни Фрека тоже не подходили к Старку. Они явно его избегали и встречались, лишь когда Кайнон собирал всех на совет. Но эти двое как будто подружились и пили из одной бутылки.

Старк всегда спал рядом со своим животным, защитив спину и приготовив пистолет. Жестокие уроки детства многому научили его, и от малейшего шума он просыпался раньше, чем его животное.

На четвертое утро никогда не прекращающийся ветер начал стихать. На рассвете все затихло, и восходящее солнце окрасилось в цвет крови. Пыль, поднятая ногами животных, падала на то же место, с которого поднялась.

Старк принюхался. Все чаще и чаще поглядывал он на север, куда уходил длинный, плоский, как ладонь, склон. В нем нарастало беспокойство. Наконец он подъехал к Кайнону.

– Приближается буря, – сказал он и посмотрел на север.

Кайнон с любопытством взглянул на него.

– Даже направление определил верно, – ответил он. – Можно подумать, что ты местный. – И тоже с задумчивым выражением посмотрел в пустоту. – Я бы хотел быть ближе к городу. Но под ударами бури любое место так же плохо, как все остальные.

Остается только двигаться. Остановишься – умрешь. – Он выругался на причудливой смеси английского и марсианского, как будто буря была его личным врагом.

– Передай всем, чтобы облегчили груз и закопали все лишнее.

Пусть Берилд выйдет из носилок. Держись около нее, Старк. Я должен быть здесь, в голове колонны. И не разделяйтесь. Прежде всего не разделяйтесь!

Старк кивнул и поехал назад. Берилд уже вышла из носилок и ехала верхом. Носилки остались позади на песке – алое пятно на желтом, их занавеси обвисли в неподвижном воздухе.

Никто не разговаривал. Животные пошли быстрее. Они нервничали, беспокоились, готовы были нарушить строй и убежать.

Солнце поднялось выше.

Час.

Безветренный воздух мерцал. Тишина жестокой рукой сжимала караван. Старк проехал вдоль линии, подбадривая потных погонщиков вьючных животных, которые несли теперь только мехи с водой и скудный запас продовольствия. Фианна ехала рядом с Берилд.

Два часа.

Впервые за день в пустыне послышался звук.

Он донесся издалека, стонущий вопль, как крик рожающей великанши. Он все приближался, превращаясь в сухой резкий треск, заполнил все небо, потряс его, разорвал и выпустил из ада все ветры.

Буря ударила. Мгновение назад воздух был ясен и неподвижен. В следующее мгновение он заполнился пылью, он ревел, сметая с дьявольской яростью все на своем пути.

Старк бросился к женщинам, которые находились от него в нескольких шагах, но уже скрылись за завесой песка и пыли.

Кто-то наткнулся на него в полумраке. Длинные волосы разметались по его лицу, он убрал их с криком «Фианна! Фианна!»

Женская рука схватилась за него, и голос ему ответил, но слов он не мог разобрать.

И вдруг его животное столкнулось с другим. Женская рука исчезла. Старк почувствовал удар сильных рук и смутно различил две мужские фигуры.

Лухар и Фрека.

Его животное сделало неожиданный скачок и устремилось вперед. Старка выбросило из седла, и он упал на песок.

Несколько мгновений Старк лежал полуоглушенный. Сквозь вой ветра послышался крик верховых рептилий. Мимо промелькнули фигуры животных; дважды они чуть не наступили на него.

Лухар и Фрека дождались возможности. Все очень просто.

Оставить Старка одного, без животного, а буря и пустыня довершат дело. И обвинить никого нельзя.

Старк встал, но что-то ударило его под колени, и он опять упал. С рычанием сжал человека, но тут же понял, что тело слишком мягкое, к тому же одето в шелка. Он держал в руках Берилд.

– Это была я, – выдохнула она, – а не Фианна.

Слова были едва слышны, хотя он видел, что она кричит изо всех сил. Должно быть, когда Лухар втиснулся между ними, ее тоже выбросило из седла.

Крепче сжимая ее, чтобы не унесло ветром, Старк снова поднялся. Он напрягал все силы, но стоять было почти невозможно.

Ослепленный, оглушенный, глубоко погружаясь в песок, он сделал несколько шагов и неожиданно увидел бегущее с криком вьючное животное.

Старк успел схватиться за груз – спасибо Провидению и мгновенной реакции! – и держался за него с цепкостью человека, обреченного на смерть. Животное тащило их за собой, пока Берилд не умудрилась поймать узду. Вдвоем они заставили животное лечь.

Старк удерживал животное за голову, а женщина прижималась к его спине, вцепившись обеими руками в тюки. Берилд протянула Старку клок шелка. Он обвязал им голову животного, так, чтобы оно могло дышать. Животное немного успокоилось.

В воющем аду ничего не было видно. Определить направление невозможно. Караван, казалось, унесло ветром, как осенние листья. За те несколько мгновений, что он стоял неподвижно.

Старка выше колен занесло песком. Песок прибывал, как вода.

Старк выбрался и попытался идти, помня слова Кайнона.

Берилд разорвала свое тонкое платье и дала ему еще один кусок шелка. Старк завязал нос и глаза: удушье и слепота немного отступили.

Шатаясь, спотыкаясь, избиваемый ветром, как ребенок, которого бьет сильный человек, Старк двигался вперед, отчаянно пытаясь отыскать караван и зная в то же время, что его надежда тщетна.

Последовали часы кошмара. Старк замкнул мозг, как не смог бы сделать цивилизованный человек. Во времена детства бывали дни и ночи, когда перед ним была лишь одна проблема – дожить до следующего дня или ночи. Одна проблема, одна опасность в одно время.

И теперь оставалась только одна необходимость. Продолжать двигаться. Забыть о завтрашнем дне, о караване, о том, где сейчас может быть маленькая Фианна с ее яркими глазами. Забыть жажду, забыть боль при каждом вдохе, яростные удары ветра по обнаженной коже. Только не останавливаться.

Темнело. Животное запнулось о выступ скалы и вывихнуло ногу. Старк дал ему быструю милосердную смерть. Они сняли узду и привязались друг к другу. Каждый захватил столько еды, сколько мог унести, а Старк взвалил на плечи единственный мех с водой, которым удостоила их фортуна.