— Точно.

— Что же он хочет от нас? — спросила Джилл. То, что этот Эшфорд работал на «Амбреллу», было очевидно — иначе он не имел бы возможности подключиться к камерам наблюдения за транспортом, принадлежащим полиции. Вообще-то, будучи репортером — пусть даже бывшим, — Моралес должна бы соображать, какие вопросы важны, а какие звучат глупо.

Элис ответила на вопрос Джил:

— Его дочь Энджела застряла в городе. Мы ее находим, а он помогает нам выбраться за периметр.

— Не пойдет, — резко сказал Пейтон. — Мы лучше найдем здание с самыми толстыми стенами и крепкими дверями. Забаррикадируемся там и будем ждать помощи.

Джилл покачала головой. При любых других обстоятельствах она согласилась бы с планом своего командира. Но у нее было предчувствие, что все не так просто.

Элис подтвердила это ее предчувствие:

— Помощи не будет. Эшфорд говорит, что «Амбрелла» знает: инфекцию сдержать не удастся. Поэтому на рассвете город будет полностью дезинфицирован.

Моралес побледнела:

— Дезинфицирован? Что это значит?

— Взрыв тактического ядерного оружия направленного действия. Половина мегатонны в тротиловом эквиваленте. Он уничтожит и вирус, и все свидетельства о нем.

Хотя Джилл и ожидала чего-нибудь в этом роде, она вздрогнула, Пейтон выглядел шокированным донельзя, Моралес была ошеломлена.

— Я в это не верю, — сказал Пейтон. — Я имею в виду, такое им с рук не сойдет. Это же во всех новостях покажут.

— Версия для прикрытия уже готовится — только поэтому они и ждут до рассвета. Расплавление активной зоны реактора на атомной станции — трагическая случайность.

Пейтон покачал головой:

— Даже «Амбрелла» на такое не способна.

Джилл еще раз подумала о своем положении. «Амбрелла» сумела сделать так, что целый лес, населенный зомби, исчез, и натравила копов на копов, заставив высшее полицейское начальство бросить одного из лучших своих офицеров — то есть ее — на съедение волкам. Они были способны на все.

Почему бы не стереть целый город с лица земли?

Она повернулась к Элис:

— Ты знаешь этих людей — что ты об этом думаешь?

Безо всяких колебаний Элис сказала:

— Думаю, к рассвету нам лучше убраться подальше.

И, как будто для того, чтобы подкрепить свои слова, она вогнала обойму в один из своих «Узи».

— Прекрасно, — сказала Джилл, — тогда давайте двигаться. — Она уже перезарядила оба своих автоматических пистолета и вложила их в кобуру. Потом помогла Пейтону подняться на ноги.

— Куда мы идем?

— Эшфорд сказал, что его дочь прячется в своей школе — на углу Хадсон и Робертсон-стрит.

— Откуда он знает?

— Весь город просматривается камерами наблюдения. У него есть к ним доступ.

— Отлично. Но это не значит, что мы должны доверять ему.

— Мы и не будем.

Джилл покачала головой. Вся эта ситуация вызывала отвращение, но такой уж выдался день. По крайней мере, они делали хоть что-то.

Кроме того, Джилл не нравилась сама мысль, что маленькая девочка застряла в этом аду. Пусть даже отец ее был большой шишкой в «Амбрелле».

— А если из города нет никакого выхода? — спросила она Элис, когда они покинули трамвай и двинулись в дальний конец аллеи.

Элис пожала плечами:

— А у тебя были другие планы на эту ночь?

Джилл насмешливо улыбнулась:

— Нет, я всегда так одеваюсь.

Когда Элис улыбнулась в ответ — улыбкой во все лицо, а не кривой усмешкой, как она время от времени делала, — то Джилл подумала, что впервые встречается с женщиной, у которой такое выражение лица. Взгляд у Элис все еще был тяжелым и настороженным, похожим на японский меч — элегантный, но твердый, а улыбка делала этот взгляд более человечным.

Вдруг улыбка погасла, и Элис остановилась.

— Подождите.

Они все еще были на аллее, рядом с брошенным патрульным автомобилем полиции Ракун-сити. Элис всматривалась во что-то в конце аллеи, туда, где та переходила в Суонн-роуд.

— Что там? — спросила Джилл.

Но Элис все вглядывалась.

Пейтон пошел вперед, обгоняя Элис, но та положила руку ему на плечо.

— Ничего.

Гневно глядя на ее руку, Пейтон почти зарычал:

— Рассвет не будет ждать.

— Там что-то есть.

Элис говорила таким уверенным и не допускающим возражений тоном, что Джилл заволновалась.

Джилл ничего не видела — никаких движений. Часть ее сознания хотела верить, что Элис говорила правду, но она ведь ни черта не знала об этой женщине.

С другой стороны, Элис уже показала, что могла бы убить их три или четыре раза, но не сделала этого — это было милосердие, которого она не проявила ни по отношению к монстрам в церкви, ни к зомби на кладбище. Хотя бы на этом слабом основании они могли ей доверять.

Но в конце аллеи Джилл не видела ничего.

— Я ничего не вижу, — нетерпеливо сказал Пейтон.

— Это не меняет того факта, что там что-то есть, — тон Элис был, как и раньше, уверенным.

— У нас нет временина эту чушь. — Пейтон обошел Элис и направился по аллее.

— Нет… — начала Элис, но Пейтон не слушал.

Как раз в тот момент, когда Джилл хотела последовать за ним, по ушам ей хлестнули звуки выстрелов — выстрелов, которые прошили тело Пейтона. Пули разорвали плоть, брызнула кровь, и его откинуло назад. Он умер еще до того, как его тело коснулось земли футах в шести от того места, где он стоял.

— Пейтон! Нет!

Джилл подняла глаза. В это время из тени выступила фигура.

На самом деле, слово «фигура» было не совсем верным. Существо было ростом по меньшей мере восемь футов, с огромным мускулистым телом, опутанным множеством трубок, у него был огромный ствол, за плечами висела ракетная установка, так же как у Элис — ружье.

Как этому чудовищу удавалось прятаться в тени — непонятно.

Моралес от страха была сама не своя.

—  Чтоэто? Кто-нибудь, скажите мне, чтоэто?

— Немезис.

Джилл резко повернулась к Элис, которая прошептала это слово.

Потом она посмотрела вниз на Пейтона Уэллса.

В отличие от высших чинов в управлении полиции Ракун-сити, Пейтон всегда верил Джилл — точнее, он верил в Джилл. Не все считали, что красивая женщина может служить в ООТИС. То, что Джилл являлась первоклассным стрелком и блестящим офицером, что она спасла жизнь майора, было вторично по отношению к тому, что она была красивой женщиной и уже по этой причине просто не моглабыть достаточно хороша для ООТИС, если, конечно, она не попала туда, переспав с кем-нибудь. Пейтон нападал на любого, кто пытался обвинить ее в этом, — не то чтобы ей нужна была помощь, Джилл и сама могла прекрасно защитить себя от этих чертовых женоненавистников, но все же она ценила его поддержку.

Пейтон даже повздорил с Хендерсоном, когда Джилл была отстранена, за что чуть сам не поплатился. И вот он лежал мертвым на аллее.

Сегодня Джилл Валентайн видела много трупов, больше, чем за всю свою службу в полиции.

Но из всех тел, которые она сегодня видела, только это всколыхнуло ее чувства.

В следующую минуту она уже палила в Немезиса из обоих своих пистолетов.

Каждый выстрел попадал в цель.

Только результата от этого заметно не было.

Немезис не реагировал на ее выстрелы.

Однако он поднял руку, в которой держал огромную пушку.

Уже ныряя за мусорный бак, Джилл поняла, что то, что она принимала за огромное ружье, на самом деле было огромной пулеметной установкой, какие используются на вертолетах. Если хоть одна пуля попадет в нее, она пройдет сквозь тело, как сквозь бумагу.

Так же, как сквозь Пейтона.

Патроны кончились одновременно в обоих пистолетах, когда она приземлялась за баком. Стаккато пулеметной очереди сливалось со щелканьем пуль о бак, но ни одна пуля не пробила его.

Пока что.

Джилл перезарядила свое оружие и подумала, как они из всего этого выберутся. Каждый из ее выстрелов попал в него — Джилл никогда раньше не мазала, не промахнулась она и на этот раз.