На какой- то миг она позволила себе поддаться искушению, почувствовала возможность вдохнуть полной грудью. Ее старая жизнь возвращается. Оказывается, у нее есть варианты…

— Нет. — Их взгляды встретились. — И дело не в том, что раньше я никогда такого не делала.

— Хм… — Доктор локтем закрыла кран. — Ну, если ты уверена…

Реджина потерла голую кожу чуть ниже ключицы.

— Уверена.

Донна вытерла руки бумажным полотенцем.

— Тогда ладно. Нэнси возьмет у тебя анализы мочи и крови. Тебе нужно будет попринимать кое-какие пренатальные витамины. Давай одевайся, а я дам тебе несколько штук для пробы, чтобы ты начала уже прямо сейчас.

— Спасибо.

Доктор вышла из комнаты, а Реджина спрыгнула на пол, поморщившись от боли в ногах. Прежде чем она успела одеться, дверь снова открылась. Она быстро схватила брюки, испытывая странную неловкость перед доктором, которая застала ее в нижнем белье, хотя перед этим видела ее вообще голой. Какая глупость!

Донна тоже почему-то выглядела взволнованной. Когда она ставила маленький бумажный стаканчик с лекарством рядом со столом для осмотра, лицо ее горело.

— Вот.

Реджина протянула руку за витаминами. Они были маленькими. Как желтые таблетки аспирина.

— Три?

— Одну сейчас, а еще две — на потом, — вкрадчиво сказала доктор, не глядя ей в глаза. Она набрала в чашку воды. — Это на случай, если ты не захочешь давать в аптеке почву для сплетен. Воды?

Реджина взяла чашку. Запивая лекарство, она чувствовал на себе взгляд доктора.

— Хорошо, — сказала Донна, выливая остатки воды. Она сложила остальные витамины в маленький закрывающийся пластиковый пакетик. — Не забудь взять это с собой.

И скажи Нэнси, чтобы она записала тебя на прием через пару дней.

— Так скоро? — удивилась Реджина. Когда она была беременна Ником, они с доктором встречались примерно каждые шесть недель, не чаще. Но тогда она была в Бостоне совсем одна, с трудом сводила концы с концами и на прием ходила в бесплатную больницу.

— После всего, что тебе в последнее время пришлось пережить… Лучше подстраховаться.

У нее перехватило дыхание.

Но ты же сказала, что все идет нормально.

— Все действительно идет хорошо, — заверила ее Донна. — У тебя есть какие-то вопросы? Тебя что-то беспокоит?

Реджина подавила приступ неуместного смеха. Своими настоящими заботами она с ней поделиться не могла.

— А есть какой-нибудь способ установить пол младенца уже сейчас?

— Я могу записать тебя на УЗИ в середине второго триместра беременности. Скажем, на восемнадцатой неделе. — Донна на царапала предписание и вручила его Реджине. — Ты хочешь еще одного мальчика? Или на этот раз надеешься на девочку?

На мгновение Реджина почувствовала, как ребенок тянет ее грудь, ощутила теплую тяжесть у себя в руках, увидела шапку мягких темных волос и веер ресниц на фоне гладкой румяной щечки.

Мальчик или девочка? Дочь из семьи Атаргатис, которая изменит баланс сил между Небесами и Адом?

Или черноглазый мальчик, который сбежит в море и разобьет ее сердце?

Хоть какой-то выбор.

Она облизнула губы.

— Знаешь, как люди говорят. Лишь бы ребенок здоровеньким был…

И в безопасности.

Словно железный кулак сжал ее сердце. Прошу тебя, Господи, пусть ребенку ничего не угрожает!

Калеб сдвинул стопку бумаг на столе на сантиметр влево и нервно забарабанил пальцами по верхнему листу.

Сердце Реджины билось в ритме с его пальцами.

— Если я покажу это окружному прокурору, он решит, что ты врешь или сошла с ума. Или и то и другое вместе, — сказал Калеб.

Внутри у Реджины все оборвалось. Она задрала подбородок.

— Дилан сказал, что ты мне поверишь. Из-за Маргред.

— Я-то верю… — Голос Калеба был тверд, глаза смотрели на нее по-доброму. — Поэтому и предлагаю тебе пересмотреть свои показания, прежде чем их подписывать.

Реджина доверяла Калебу. Всегда. Но при определенных обстоятельствах…

— Я хочу поговорить с Диланом, — заявила она.

Калеб нахмурился, затем с трудом поднялся из-за стола и, подойдя к двери, выглянул в приемную.

— Эдит, не могла бы ты…

Он еще не закончил свою просьбу, как в комнату вошел Дилан — губы сжаты в тонкую линию, взгляд прикован к Реджине.

Она сделала вдох, только теперь заметив, что до этого сидела затаив дыхание.

— Все это достаточно затянулось, — сказал он, растягивая слова. — Или мне уже имеет смысл начать ревновать?

— Твой брат считает, что окружному прокурору мой рассказ не понравится, — сказала Реджина.

Калеб закрыл дверь перед Эдит Пейн, топтавшейся в приемной.

— Некоторые его моменты. Садись, — сказал он Дилану.

Дилан приподнял бровь, но все же уселся на стул рядом с Реджиной. В небольшом тесном кабинете она почувствовала, что, несмотря на невозмутимый вид, от него буквально исходит жар.

— Тогда не сообщай об этом прокурору. Не выдвигай обвинений, или как вы там это называете.

— Я не могу этого сделать. — Калеб поерзал, усаживаясь поудобнее за столом. — Криминальные обвинения выдвигаются штатом, а не потерпевшим. А если вспомнить о трех за последние два месяца случаях нападения, не связанных между собой и нашумевших на весь штат, можно быть твердо уверенным, что окружной прокурор обязательно выдвинет против кого-нибудь обвинение.

Реджина подалась вперед.

— Но ведь Иерихон на самом деле не виноват, верно? Я имею в виду, если он одержим…

— Был одержим, — поправил ее Дилан. — Демон покинул его.

— Именно в этой части у нас и будут проблемы с прокурором, — сказала Реджина.

Калеб вздохнул.

— Собственно говоря, прокурор может предположить — и правильно сделает, — что защита будет использовать одержимость демоном для ссылки подсудимого на собственную невменяемость. Суд примет во внимание, что у Джонса это первое правонарушение. Учтут его службу в армии, возможно, возьмут пробу на алкоголь и наркотики. Но даже если и так, ему грозит обвинение в нападении при отягощающих обстоятельствах и похищении.

Дилан пожал плечами.

— Ты сам сказал, что мы не имеем ко всем этим обвинениям никакого отношения.

— Пока тебя не вызвали для дачи показаний в суд. Похищение относится к преступлениям класса А. Защита попытается смягчить обвинение, утверждая, что Джонс добровольно отпустил жертву в безопасном месте.

Дилан удивленно приподнял бровь.

— Если только бросить женщину в пещере, которую заливает приливом, можно считать безопасным местом.

— Конечно, нельзя, — сказал Калеб. — Но я вам рассказываю о том, что будет оспаривать защита. Вас обоих вызовут в качестве свидетелей. Ты действительно хочешь под присягой объяснять, где и как ее нашел?

— Ваша присяга меня ни к чему не обязывает, — сказал Дилан.

— Да неужели? А как насчет того, чтобы угодить за решетку за неуважение к суду?

— Вы собираетесь выяснить все, перекрикивая друг друга? — поинтересовалась Реджина. — Или будете стреляться на пистолетах в лучах восходящего солнца?

Оба повернулись к ней с практически одинаковым выражением раздражения на лицах.

— А что, если я откажусь давать показания? — спросила она.

Калеб задумчиво потер подбородок.

— Это определенно ослабило бы позицию обвинения. Прокурор может решить вынести дело на суд общей юрисдикции, вместо того чтобы предъявлять более мягкое обвинение — скажем, в менее серьезном нападении. Фактически дело может так и не дойти до приговора.

Рука Реджины потянулась к крестику на шее, но он лежал у нее в кармане. Она покраснела и спрятала руки под мышками.

— И Иерихона тогда отпустят?

— Он служил в армии некоторое время. Возможно, достаточно долго, чтобы я мог пристроить его в одну из новых программ по расселению ветеранов на юге штата.

— Не имеет значения, сидит Джонс в тюрьме или нет, — сказал Дилан.

— Но только не для него самого, — буркнула Реджина.

Черные глаза Дилана вспыхнули.