Ярые роялисты сэр Джордж и леди Марчингтон были пожилой парой: сэр Джордж — тихий человек, невысокий и полноватый, а его супруга — ростом повыше, стройная и с величественной осанкой. Она охотно согласилась принять Джейн, с которой ранее никогда не встречалась, а взглянув на племянницу, тут же обеспокоилась ее чрезмерной бледностью. Но Энн поспешила заверить тетушку, что это из-за утомительного путешествия. Эдвард бросил на сестру подозрительный взгляд — он тоже успел заметить, что обычно веселая Энн последнее время пребывает в подавленном настроении.

Глава двенадцатая

— Я так рада, что ты смогла приехать в Лондон, Джейн, — сказала леди Марчингтон, когда все собрались после обеда в гостиной, — хотя времена сейчас и не самые лучшие. Вот перед войной каких только не было развлечений — маскарады, балы! Теперь же многие дома закрыты — всех забрала война.

— Но достопримечательности остались, и я очень хочу их осмотреть, леди Марчингтон.

— Я позабочусь о пропусках, — заметил Эдвард. Он стоял вместе с дядей у камина и вертел в руке бокал с бренди. — Они необходимы для въезда и выезда из города, — объяснил он.

— Что ж, хоть какая-то польза от родича парламентариста, — насмешливо сказала Джейн. Шутка развеселила всех, и Эдвард был этому рад, так как совсем не хотел, чтобы тетка с дядей почувствовали размолвку между ним и Джейн. Он был полон решимости помириться с ней как можно скорее.

— Вы не собираетесь перебраться в деревню, леди Марчингттон? — спросила Джейн. — Там вам было бы спокойнее, раз Лондон теперь — оплот парламентаристов.

— Мы с Джорджем слишком стары для такого переезда и решили остаться. Меня не запугать в собственном доме, хотя и нарываться на неприятности не стоит, тем более что легко угодить в тюрьму из-за пустяка. Конечно, есть определенные тяготы: еда, к примеру, очень дорога, а уголь достать можно только по непомерным ценам. Подозрительность окутала Лондон подобно смогу, а дома роялистов, вроде нашего, постоянно обыскиваются.

— Надеюсь, тетушка, последнее время этого не происходит, — снисходительно улыбнулся Эдвард, глядя на сидящих на диване дам. — Я уладил этот вопрос еще до того, как уехал на север.

— Спасибо, Эдвард. Действительно, нас не обыскивали уже несколько месяцев. Вот видишь, Джейн, — глаза леди Марчингтон весело сверкнули, — неплохо иметь племянника в парламентской армии, даже если не одобряешь его выбор. Слава Богу, что его брат Уильям не последовал за ним. Мы — не единственная семья в стране, где родственники разделились на два лагеря. Хорошо хоть, не перессорились.

— Да, леди Бланш того же мнения, — сказала Джейн. — Надеюсь, мы с Энн не очень обременим вас своим присутствием, леди Марчингтон. Эдвард не успел заблаговременно предупредить о нашем нашествии.

— Ничуть, дорогая. Мы очень рады вашему приезду в Марчингтон-Хаус. Это дает нам возможность познакомиться с тобой, а племянницу мы счастливы видеть в любое время. — Она нежно улыбнулась Энн. — Вот Эдвард любит появляться внезапно, но для нас его наскоки всегда приятный сюрприз. Надеюсь, теперь, женившись на такой красавице, он станет наконец домоседом. Ты обедаешь с нами, Эдвард?

— Нет, леди Марчингтон, — быстро вставила Джейн, с насмешливой улыбкой глядя на мужа: она изо всех сил старалась растопить лед его безразличия. — Неотложные военные дела призывают его в Виндзор. Не так ли, Эдвард?

.Ее взгляд был вызывающим и… неотразимым. Эдвард усмехнулся, а леди Марчингтон недовольно вздохнула.

— Несомненно, твои дела в Виндзоре по организации нового полка настолько тебя увлекут, что ты про нас совсем забудешь.

— Вовсе нет, тетя, — спокойно ответил он. — Для меня самое большое удовольствие — уйти из армии и обосноваться дома. Но пока что я солдат. Однако при первой же возможности я нанесу вам визит.

— Может, нам удастся убедить тебя остаться до утра?

Эдвард с улыбкой приподнял темную бровь, не сводя при этом глаз с жены.

— Может, и удастся, если дядя расщедрится на еще один стаканчик этого отменного бренди.

Приготовившись ко сну и отпустив служанку, Джейн сидела у элегантного туалетного столика. Она задумчиво смотрела на свое отражение в зеркале: широко раскрытые глаза и бледная кожа. Губы у нее слегка тряслись, и она попыталась унять дрожь пальцами.

Когда она поднималась по лестнице, оставив Эдварда с сэром Джорджем в гостиной, то старалась оправдать свое глупое замечание желанием быть с ним рядом, даже если он ляжет спать в другой комнате, ведь, если он уедет в Виндзор, неизвестно, когда она снова его увидит. Однако в душе она знала, что это самообман — он нужен ей в их постели. Это безумие — заманивать его словами и взглядами в свою спальню. Она знала, что он понял ее намек и не в силах противостоять искушению — слишком велико притяжение между ними.

А вдруг он снова заставит ее ждать, дрожащую от возбуждения и сладкого предчувствия, как в их брачную ночь, когда она лежала одна без сна до холодного рассвета?

И вот он здесь. Джейн увидела его отражение в зеркале и застыла, а он молча приблизился и положил руки ей на плечи, нежно лаская кожу. Затем, откинув волосы у нее с затылка, прижался теплыми губами к шее. Накидка Джейн упала с плеч, обнажив груди с заострившимися яркими сосками. Обжигающий кончик языка осторожно обволакивал каждый сосок. У Джейн перехватило дыхание, она закрыла глаза и откинулась назад, прижавшись к нему.

— Ты ждала меня, да? — Его губы ласкали ее шею, а сладкий запах кожи сводил Эдварда с ума. — В остроумии тебе не откажешь, моя любимая Джейн, и убеждать ты умеешь. Разве это благородно — отвлекать мужчину от соблюдения долга, когда отечество в опасности?

— Разве вам не кажется, милорд, что иногда долг перед женой важнее долга перед отечеством? — со вздохом произнесла она. — Но если мужчина настолько слаб и легко поддается искушению, то, может быть, ему следует брать с собой жену, когда он отправляется в поход?

— Ты просто коварная особа. Лишь одно твое присутствие на поле брани поставит в тупик неприятеля. Это подорвет основы любого стратегического плана.

— Иногда и постель превращается в поле брани, особенно если мужа приходится в нее заманивать хитрыми маневрами.

Ласки Эдварда делались все настойчивей. Она, слегка постанывая, таяла от его прикосновений. Под поцелуями ее рот раскрылся. Ей казалось, что она сейчас упадет в обморок от слабости и томления. Джейн постепенно погружалась в море страсти, волны которого готовы были вот-вот накрыть ее с головой.

Он усмехнулся.

— Твой страстный поцелуй, твоя нетерпеливая дрожь красноречивее всяких слов, любимая.

Радуясь ловкости своих движений, он усадил ее на постель рядом с собой и откинул на подушки. Легонько касаясь губами ее глаз, щек, рта, он просунул руки под тонкую нижнюю рубашку и стал так нежно и умело ласкать ее обнаженное тело, что она начала всхлипывать, прося его прекратить… и одновременно желая, чтобы он продолжал свои ласки. Она открыла глаза, и он увидел в них огонь желания.

— А ты бесстыдница, моя Джейн, — прошептал он, и она почувствовала у себя на щеке его дыхание. — Скажи, что ты хочешь меня.

— Да, — выдохнула она. — Хочу.

Эдвард снял с нее рубашку и быстро разделся сам. Она и не заметила, что он уже лежит около нее обнаженный. Джейн не стеснялась, не краснела и не пыталась прикрыться. Бесы желания, разбуженные им, неистово требовали соития. Его крепкое тело с выпирающими мускулами наконец опустилось на нее, а она обхватила его руками и прижала его голову к своей груди. Он овладел ею, и это было потрясающее и в то же время пугающее ощущение. Огромный и сильный, он блестел от пота, а глаза его сверкали страстью.

Экстаз, в котором мешались восторг и мука, затопил Джейн. Она прижалась к нему, слыша, как он бормочет ласковые слова. Она лежала под ним обессиленная, не способная пошевелиться. Блаженство проникало в нее с каждым размеренным движением его тела. Да, она развратная женщина, раз так охотно отвечает страстью на страсть.