— Ах, Майк, — прерывисто прошептала она, обращаясь к небесам. — Я уже скучаю по тебе.

Она ждала, что звезды сдвинутся, но ничего не произошло…

Дрожа больше от эмоций, чем от холода, она поставила свечу на землю и закуталась в шаль. Снова посмотрела вверх — и тогда, сквозь набежавшие слезы, Эбби увидела, как сместились звезды. Она не верила своим глазам. Но вскоре в ушах прозвучало гудение реактивного самолета — теперь Эбби знала его название, — и огни замигали над головой, огни самолета, а не фонари, несомые парящей птицей, как думала когда-то она.

Эбби испугалась и немедленно пожалела, что привлекала это видение на себя. Боль пронзила ее душу. Она почувствовала жуткое одиночество Майка и услышала его низкий, глухой от горя голос:

— Эбби, почему же ты ушла? Теперь-то я тебе верю, черт подери!

Он замолчал, словно ожидая ответа. А Эбби напряглась, стараясь сделать свои мысли понятными. Как хотелось объяснить ему, что она должна была вернуться в обоз…

Майк снова заговорил внутри се сознания:

— Я чувствую тебя, Эбби, где же ты? Ты играешь со мной?

— Нет! — посылала Эбби свои мысли любимому.

В течение долгих минут Эбби стояла, пристально глядя на звезды и желая, чтобы они не возвращались на свои обычные места. Она всегда чувствовала изменения в настроении Майка, что бывало так часто, когда находилась рядом с ним. В отчаянии Эбби попыталась послать ему успокаивающие нежные мысли, но в ответ стала получать беспорядочную путаницу эмоций, пока в конце концов не услышала:

— Прекрати. Эбби! Брось эти игры и возвращайся!

— Я вернусь! — кричало ее сознание. — Как только смогу…

Но Майк не слышал.

— Черт тебя подери! — прокричал в ее голове этот родной, полный боли голос. — Да почему же я когда-то решил, что могу доверять тебе?

Эбби в отчаянии упала на землю. Когда звезды сместились в свое обычное для ее времени положение, она склонила голову и зарыдала.

Вскоре она успокоилась, но боль не утихла. Все пока что соответствовало записям в дневнике Люси. Эбби вернулась к обозу, спасла жизнь Арлену, ей отчаянно хотелось возвратиться к Майку и в его время. Но в дневнике-то говорилось, что она осталась.

Нет, она постарается сделать все возможное, чтобы записи в этой части дневника оказались неверными. Только удастся ли это ей? Хоть когда-нибудь…

И Майк был взбешен. Он страдал. Может быть, ему лучше просто забыть ее.

И все-таки как это мучительно для нее.

Нет, она должна вернуться к нему, как только сможет.

Но в ночном небе она больше искать его не станет.

Несмотря на свои горести, Эбби с радостью отпраздновала свадьбу Люси и Арлена. Вскоре после своей неприятности с пчелиным укусом Арлен, которого эта встряска заставила больше ощутить мимолетность жизни, сделал предложение Люси, и та приняла его.

Обоз остановился на целый день в небольшом городке Эль-Монте, на засаженной ивами территории у реки Сан-Габриэль, в пределах старого ранчо Ла Пуэнте. Горожане, потомки испанцев, поначалу, похоже, отнеслись подозрительно к переселенцам с Востока, однако их сдержанность растаяла, когда они узнали, что состоится свадьба. Они одолжили Люси красивое кружевное платье и мантилью для ее свадебного наряда, а Арлену — отлично сидевший на нем черный костюм и белую рубашку с рюшами.

В часовне, окруженной деревьями на берегу реки, говорящий по-английски священник исполнил свадебную церемонию перед взволнованными путешественниками и горожанами. Свежий воздух наполнило благоухание цветов.

Эбби смеялась и плакала, видя, что ее сестра светится от счастья рядом с обожаемым женихом, так похожим на своего потомка, которого любила Эбби.

Индеец-проводник Мокрый Дикарь был одет в свободную белую рубаху, а плетеный кожаный ремешок на лбу удерживал его прямые черные волосы, не давая им падать на лицо. Он предложил собственное благословение жениху и невесте, которое позднее перевел так: «Много дней, много детей, много желудей». Желуди, главный продукт питания его племени кахуиллов, были семенами жизни.

В эту ночь под сводом повозки Уиннов остались только Эбби и ее отец. А Арлен и Люси, разумеется, захотели остаться наедине.

Эбби решила отложить свое возвращение в будущее, пока не будет уверена, что Арлен полностью выздоровел. Кроме того, ей хотелось своими глазами увидеть, что ее семья устроена и счастлива на новом месте, чтобы после своего исчезновения в следующий раз ей не пришлось бы возвращаться. Но проведет она здесь, в своем времени, только несколько недель, а не месяцы и годы, как было записано в дневнике Люси. Потому что она должна вернуться к Майку как можно быстрее.

Покинув Сан-Габриэль, путешественники двинулись дальше. На их пути встречались небольшие поселения. Эбби тосковала по Майку. И частенько хваталась за свою холщовую сумку, дотрагивалась до камешка с окаменелостями и до оранжевой коробочки с лекарствами. Только с помощью этих осязаемых памяток Эбби могла убедиться, что ее приключение — и Майк! — были настоящими.

Люси теперь ехала в повозке Арлена. Она скакала рядом со своим мужем или иногда правила волами, пока Арлен выполнял свои обязанности начальника обоза и скакал верхом впереди обоза. Эбби обычно брела рядом с повозками Дензайгеров и Уиннов, довольная, что отец был в состоянии править волами.

После свадьбы Арлена и Люси переселенцы двигались без длительных остановок. Как-то однажды Мокрый Дикарь подскакал на своей лошади к повозке Эбби.

— Мы видели в отдалении городские здания, — взволнованно сообщил он.

Обоз находился на равнине. На севере возвышались огромные горы Сан-Габриэль.

Спустя несколько часов обоз остановился: они добрались до Лос-Анджелеса.

Но каким крохотным городком он был, подумала Эбби, в сравнении с тем Эл-Эй, который она знала и потеряла. Всего лишь несколько приземистых зданий.

Жители города, приходившие приветствовать переселенцев, поспешили напомнить им о предостережениях, которые они слышали еще до начала своего путешествия: в Лос-Анджелесе постоянно происходили стычки между золотоискателями с Востока, и их мексиканскими соперниками. Поэтому многие семьи селились на некотором расстоянии от города. Прочие же предпринимали меры безопасности.

Путешественники распрощались, обещая друг другу часто встречаться.

К Эбби подошел Мокрый Дикарь.

— Наши пути расходятся, Эбби, — с грустью промолвил он.

Она кивнула, чувствуя, как в горле поднимается ком, такой же горький, как и лепешки из мескитовой муки, которыми Мокрый Дикарь угощал ее в пустыне.

— Я буду скучать по тебе, — удалось выговорить ей.

— Мы никогда не говорили о твоем исчезновении, но я знаю, что это было волшебство.

Эбби кивнула и опустила голову, боясь расплакаться.

— Куда же ты отправишься сейчас? — спросила она.

— Сначала к моему народу. Я должен быть уверен, что у них есть вода. А потом уйду в новое путешествие и буду проводником у других, хотя и не думаю, что встречу таких хороших людей, как ты.

— Спасибо тебе, — сказала она, тронутая его признанием.

Мокрый Дикарь крепко обнял ее и побрел прочь.

Пока они решали, куда ехать и как начинать новую жизнь, семейство Дензайгеров-Уиннов отыскало местечко для временной стоянки в районе, где собрались и другие временные жители. Одни присматривали себе новые дома, а другие собирались отправиться на золотые прииски.

На дворе стоял конец сентября, но воздух был горячим и сухим, как на Востоке, оставленном переселенцами. Правда, не было здесь удушающе-дымного тумана, который Эбби успела возненавидеть в Лос-Анджелесе будущего.

Прошел день, за ним — другой, потом — неделя… Эбби по нескольку раз в день с жадной тоской тянулась к своему камешку, но чувствовала, что еще не готова к тому, чтобы исчезнуть. Хотя здоровье Арлена улучшилось, Луциус, похоже, потратил слишком много сил и здоровья в конце путешествия. И теперь этот постаревший худой мужчина много спал. Так что Эбби следовало подождать, чтобы убедиться, что с отцом все в порядке.