— Я буду счастлив. — Он поклонился и подал ей руку. — Признаться, я действительно ощущаю себя несколько… В общем, я не привык к подобным обедам. А вы часто их посещаете?

— Да, конечно. Принадлежность к определенному кругу налагает свои обязательства. — Кэтрин показалось, что в его голосе звучит насмешка, но решила не подавать виду, что это ее задело. — А вот и мои родители.

Дэвид увидел перед собой представительную пару: седой мужчина, крупный, с холодными прищуренными глазами и выражением надменности на лице, и женщина, худощавая, с высокой прической и тонкими, плотно сжатыми губами. Они пренебрежительно кивнули ему и прошли дальше, к роскошно сервированному столу.

— Не обращайте на них внимания. — Кэтрин ободряюще улыбнулась. — У них свое представление о приличиях. Я потом вас познакомлю. Возможно, папу заинтересуют ваши предложения: он вкладывает деньги в недвижимость.

— А где же ваш муж? — рассеянно спросил Дэвид, отодвигая стул и усаживая свою спутницу.

— С чего вы взяли, что я замужем? — Кэтрин настороженно взглянула на него.

Он почувствовал, что допустил оплошность, и постарался загладить ее комплиментом.

— Ну, такая красивая женщина просто не может быть одинокой.

— Я разведена, уже два года. — Кэтрин облегченно рассмеялась. — И нисколько об этом не жалею. Но у меня есть сын, Эрни, ему пошел пятый год.

Дэвид резко отвернулся и сжал под столом пальцы. Эти слова вновь причинили ему боль: услышать имя собственного ребенка из чужих уст было неприятно. Но если он хочет, чтобы все получилось, необходимо заставить себя изображать симпатичного мужчину, необходимо завоевать доверие.

Вчера он нашел номер телефона старого приятеля, Джонни Келгута, и дозвонился до него. Стоило большого труда убедить его взять Дэвида с собой на обед к Элис. Конечно, это могло показаться подозрительным: человек, довольно долго пропадавший, неожиданно возникает и требует устроить ему знакомство с самой миссис Рочестер. Но у Дэвида просто не было другого выхода.

Хорошо еще, что Джонни никогда особенно не интересовался его жизнью и не стал задавать лишних вопросов. И объяснение, что Дэвид ищет возможных заказчиков среди знати Лос-Анджелеса, вполне его удовлетворило.

— Мистер Колбери!

Дэвид очнулся от задумчивости и, вздрогнув, обернулся к Кэтрин, пытаясь за улыбкой скрыть свое замешательство.

— Простите, я такой невнимательный… — Он взял бокал с шампанским и, приподняв, наклонился к Кэтрин. — Давайте выпьем за наше знакомство.

— С удовольствием. — Она отпила глоток холодного вина. — Расскажите мне о себе.

— О, это скучно. — Дэвид вдруг поймал себя на том, что не может отвести глаз от бледного лица Кэтрин, от ее полных губ и нежной кожи. — Простите меня, я никудышный собеседник. Но вся эта обстановка как-то давит, мешает расслабиться…

— Да, Элис слишком любит роскошь: эти огромные вазы, позолоченные канделябры, картины на стенах, — ответила Кэтрин. — Она во всем такая — всегда чуть-чуть перебарщивает. Но ее можно понять, она выросла в бедной семье и перенесла много лишений. Ее муж был очень богатым человеком, но она полюбила его вовсе не за деньги, как многие здесь считают.

Кэтрин удивлялась себе: никогда прежде она так откровенно не разговаривала с малознакомыми людьми. Но в Дэвиде было что-то, располагающее к доверию. Казалось, с ним можно говорить о чем угодно и не бояться того, что тебя неправильно поймут.

— Я верю вам, — просто сказал Дэвид. — У нашей хозяйки доброе выражение лица, она кажется искренней.

— Вы действительно так думаете? — радостно спросила Кэтрин.

— Ну конечно, к чему мне обманывать вас.

Она так увлеклась разговором, что только несколько минут спустя заметила недовольный взгляд матери и пренебрежительную усмешку отца. Кэролайн Хэшстроп не одобряла случайных знакомств, полагая, что общения достойны далеко не все, и Кэтрин прекрасно об этом знала.

Но теперь ей было безразлично, что подумают родители и гости. Она уже давно не чувствовала себя так хорошо, как сейчас, сидя рядом с Дэвидом и вслушиваясь в его негромкий мягкий голос. Он рассказывал о Канаде ярко, живописно, с юмором и тоже, казалось, забыл об окружающих.

Когда обед подходил к концу, и подали кофе, Кэтрин посмотрела на часы и поняла, что время пролетело совершенно незаметно. Мало того, ей совсем не хотелось расставаться с этим человеком, который был совершенно не похож на прежних ее знакомых.

— Надеюсь, эта встреча не последняя. — Дэвид словно прочел ее мысли. — Вы… Вы не согласились бы как-нибудь поужинать со мной?

— Не знаю, — растерянно ответила Кэтрин. — Но мы можем увидеться здесь через неделю.

— Я не уверен, что миссис Рочестер пригласит меня еще раз. — Дэвид не собирался ждать так долго, но боялся неловким словом отпугнуть Кэтрин.

— Обязательно пригласит, — сказала она с лукавой улыбкой, от которой на щеках появились ямочки. — А теперь мне пора, родители уже ждут. Очень приятно было познакомиться с вами, мистер Колбери, до свидания.

Она встала, простилась с что-то шепнувшей ей на ушко Элис и направилась к родителям.

— Кто это такой? — сердито спросил Арчибальд, нахмурившись. — Ты целый вечер проболтала с ним, забыв о приличиях.

— Да, милочка, что ты себе позволяешь? — Кэролайн поджала губы, мельком взглянув на гостей, начинающих постепенно расходиться.

— Мама, мне двадцать девять лет. Я сама могу решить, как мне себя вести, — немного раздраженно ответила Кэтрин. — Это Дэвид Колбери, архитектор.

— Архитектор! — приглушенно воскликнул Арчибальд, всплеснув руками. — Да ты посмотри на него! Этому костюму, наверное, лет десять. А его манеры?

— Ну, все, хватит. — Кэтрин нетерпеливо шагнула к выходу. — Мы уезжаем или нет?

Уже в дверях она не выдержала и оглянулась: Дэвид сидел за столом с задумчивым и отрешенным видом, разглаживая пальцами белоснежную салфетку. Он был похож сейчас на мальчика, которого родители наказали за какую-то провинность, оставив одного в пустой и темной комнате.

После развода с Тимоти, Кэтрин всю себя посвятила приемному ребенку, синеглазому Эрни. Нет, она, конечно, встречалась с мужчинами, но дальше вежливых разговоров дело не заходило. И не потому, что она была некрасива. Просто Кэтрин не хотелось больше случайных связей, несущих с собой лишь опустошение и привкус горечи.

А о том, чтобы еще раз выйти замуж, она даже не думала, хотя желающих разделить с ней богатство и положение в свете было немало.

— Надеюсь, мы его больше не увидим. — Кэролайн достала из портсигара тонкую сигарету и закурила. — И с чего это Элис вздумалось приглашать на обед подозрительных незнакомцев?

— Мама, ну сколько можно! — Кэтрин устало покачала головой. — Вы ведь ничего не знаете об этом человеке.

— А я и не собираюсь ничего о нем узнавать, — ответила та, выпуская белое колечко дыма. — Мне не нравится, что ты так себя ведешь. Начнутся сплетни, пересуды… Достаточно вспомнить, какой скандал разгорелся вокруг твоего развода.

— По-твоему, я должна была терпеть выходки Тимоти ради сохранения приличий? — возмущенно спросила Кэтрин. — Ты забыла, что он угрожал мне и Эрни?

— Бедный мальчик! — Кэролайн глубоко затянулась и стряхнула пепел легким ударом пальца, на котором красовалось кольцо с поблескивающим бриллиантом. — Как он, наш малыш?

— Хорошо. — Кэтрин обрадовалась, что разговор перешел на более безопасную тему. — Вы зайдете сейчас или поедете домой?

— Я немного устал, — ответил Арчибальд. — Мы отвезем тебя, а заглянем завтра. Поцелуй за нас Эрни.

Машина остановилась у ограды, и Кэтрин, простившись с родителями, вышла. Она открыла ворота и скользнула в пахнущий ночной свежестью сад, но не сразу направилась к коттеджу. Она присела на скамейку и, подняв лицо к темному небу, вдруг мечтательно улыбнулась.

Полная луна, аромат роз, теплый ветерок, поглаживающий волосы, словно мягкой ладонью… Дэвид не шел у Кэтрин из головы, мысли постоянно возвращались к нему. Он почти ничего не рассказал о себе, и она не знала, женат он или нет, что любит, чего хочет. Но почему-то она была уверена, что это особенный человек — уверенный, сильный, умеющий добиться своего, но не озлобленный или пресыщенный удовольствиями.