Неожиданно она расплакалась:

— Почему же ты сразу не сказал мне? Почему ты позволил мне пове…

Он резко прервал ее, крепко сжав руку.

— А теперь послушай меня, адвокат. Во что я позволял тебе поверить? Ты поверила в то, что сама придумала, в то, что было удобно для тебя. Знаешь, я потратил немало лет своей жизни, играя в ревность, отталкивая от себя, может быть, самое лучшее, но теперь я завязал с этой игрой, давно завязал. И не собираюсь опять начинать ее с тобой. Так что, или ты научишься доверять мне и верить тому, что говорю тебе я, или мы прямо сейчас скажем друг другу «прощай» и избавим себя от будущих огорчений. Любовь — это доверие, дорогая. Если ты любишь меня — доверяй мне. Как-то раз Шарлотте взбрело в голову, что мы с Маршей влюблены друг в друга, что у нас эдакий знойный роман в рабочее время. И ты знаешь, что? Это чуть было не стоило мне моего лучшего друга, Бена. Но, слава Богу, у них с Маршей крепкие отношения. Им не помешали ложь и козни Шарлотты, — он посмотрел на нее своими чистыми голубыми глазами. — Я хочу, чтобы ты верила мне просто потому, что я говорю правду.

Она как-то робко кивнула и, глубоко вздохнув, произнесла:

— Я пока еще многого не могу понять, Митч, — и смущенно посмотрела на него. — Зачем же ты женился на такой?

От волнения Митч начал жестикулировать.

— Не можешь понять? Я пытался объяснить тебе еще в самом начале, но ты не хотела слушать. Она не всегда была такой, как сейчас. Она очень сильно изменилась, Блаэр. Хочешь, я расскажу тебе все? Мне следовало давно это сделать, хотя сейчас еще не поздно.

Она стояла, задумавшись, совсем не уверенная, что хочет сейчас услышать его исповедь. В конце концов адвокат уступил в ней место обычной женщине. Блаэр почувствовала, что их отношения достигли той точки, когда лучше знать все.

Митч заметил, что Блаэр колеблется.

— Я понимаю, твой адвокатский долг мешает тебе выслушать меня. И вообще, ты должна честно признать, что твоя профессия исказила твои взгляды на супружество. Тебе так часто приходилось расторгать чужие браки, разделять людей, что ты, наверное, презираешь мужчин. Ты стала избегать новых знакомств с ними, ты пряталась от них, продолжая отношения только с Вэйном Фэйрфилдом. С ним ты чувствовала себя в безопасности, потому что он всегда был готов играть в твою игру «Руки прочь!», — продолжал он, поудобнее устраиваясь на диване. — Но я не собираюсь играть в эту игру. Что за бред ты несла насчет этой губной помады? Подобная чушь могла бы испортить самые хорошие отношения, но нам, надеюсь, это пойдет на пользу. Теперь, по крайней мере, я знаю, что небезразличен тебе, согласишься ли ты сейчас с этим или нет. Теперь я твердо в этом уверен.

Она схватилась руками за голову.

— Я… я не знаю, — произнесла она с мукой. — Я действительно не знаю, что я чувствую. Наверное, нужны месяцы, а может быть, и годы, чтобы все встало на свои места.

Он покачал головой и посмотрел в сторону.

— Я хочу, чтобы ты поняла одно, Блаэр. Со всей этой историей покончено. Все. Я потратил целую неделю, размышляя над тем, что же было дорого мне в моей жизни. Мне не нужны больше этот дом или моя машина, деньги. Я не собираюсь тратить свою жизнь на то, чтобы отвоевать все это обратно. Я свободен, и я навсегда останусь свободным.

На несколько секунд воцарилась тишина. Первым ее нарушил Митч:

— Бабочки всегда свободны, господин адвокат, и я — как они, — его губы искривились в странной улыбке. — Этот развод вернул мне крылья. Я свободен, — он довольно потянулся.

Она сидела неподвижно, внимательно глядя на него.

— Ты имеешь в виду, что не собираешься оспаривать решение суда, не собираешься возвращать себе свое имущество? — ее рот слегка приоткрылся от удивления.

— Именно так, — он выпрямился, обнял ее за плечи и нежно поцеловал в губы.

— Ты классно сработала! — иронично заметил он. — Ты не только отняла у меня почти все, что я заработал за свою жизнь. Ты еще и осчастливила меня этим! Ты вернула мне свободу! — он отодвинулся, его глаза улыбались. — По-моему, все отлично. Шарлотта получила то, что хотела, твое доброе имя остается незапятнанным, а я… у меня есть моя свобода. Я свободен и могу любить тебя, и ты свободна и можешь любить меня. Не думаю, что хотел бы рисковать своим нынешним положением, — он доверительно усмехнулся. — А ты как думаешь?

Блаэр лишь тихо спросила:

— Ты изменил свое решение из-за меня, Митч?

Его улыбка медленно исчезла.

— Частично, — после паузы произнес он, — а также из-за себя самого, — сказал он, а через секунду добавил: — И даже из-за Шарлотты. Я не хочу мстить ей. Я не имею ни малейшего представления, почему она так поступила. Ведь я много раз предлагал ей развестись. Но она всегда повторяла, что никогда не отпустит меня, — тихо сказал он. — Я не знаю, зачем она потратила столько времени, чтобы в итоге сделать то, что сделала. Но я уверен, что она все просчитала, — он снова улыбнулся. — Не уверен, правда, что ее расчет в данном случае оказался верным.

Неожиданно для себя самой Блаэр спросила:

— А что же все-таки произошло между вами, Митч? Когда ты разлюбил ее? Что было не так? — В этот момент она не чувствовала себя связанной какими-то адвокатскими обязательствами, не чувствовала, что, желая знать правду, нарушает клятву. Наконец-то она смогла задать те вопросы, которые волновали ее с момента их первой встречи.

В его глазах появилось страдание, он смотрел на Блаэр как-то измученно.

— Как ты думаешь, не стоит ли нам выпить чего-нибудь перед тем, как я отвечу на все твои вопросы? — воскликнул он, стараясь говорить весело, но вышло это как-то грустно.

— А что ты хочешь? Кофе или что-нибудь покрепче?

— Э-э-э… что-нибудь покрепче.

— У меня есть только вино. Сойдет?

Он кивнул:

— Плесни мне в стаканчик.

Блаэр изучающе посмотрела на него и сказала:

— Если тебе неприятно обсуждать это, может быть, не надо?

Он покачал головой.

— Нет, я думаю, надо, — он невыразительно улыбнулся. — Да, сойдет и обычный бокал.

Ей вдруг стало стыдно, что она опять портит ему настроение. Блаэр поднялась с дивана, наполнила два бокала белым вином. Затем медленно вернулась и вложила один в его протянутую руку.

— На самом деле, Митч, нам не обязательно возвращаться в прошлое.

Он тяжело вздохнул:

— Ну, один раз вернуться не страшно. Для того чтобы спокойно идти дальше. Я думаю, тебе будет интересно узнать, каким я был идиотом, когда решил жениться на ней, — сделав небольшой глоток, он пожал плечами и продолжал: — Она была очень красивой женщиной, да она и сейчас ничего себе, как ты, наверное, успела заметить, и я как дурак влюбился в нее. Поженились мы десять лет назад в Эль-Пасо, в Техасе. Мы же оба коренные техасцы. А вскоре после женитьбы я открыл бизнес здесь, и, конечно же, мы переехали сюда. Прошло несколько лет, прежде чем мое положение упрочилось. Я вкалывал с рассвета до заката, иногда вообще не спал. В первый же год мы купили небольшой домик недалеко отсюда, а через три — переехали в более шикарный. Дела у меня шли все лучше, я зарабатывал кучу денег, и в финансовом смысле у нас все было о'кей. В то время мне было двадцать пять, прошло три года, как я закончил колледж, и, как уже сказал, у меня было собственное дело. Мне хотелось иметь настоящую семью, — он остановился и сделал длинный глоток. — У всех наших соседей были дети, — он усмехнулся, и в его усмешке было много горечи. — Одно дело не хотеть детей, Блаэр, но совсем другое — обнаружить однажды, что ты никогда не сможешь иметь собственного малыша, никогда!

Блаэр была поражена:

— Шарлотта не могла иметь детей? — спросила она шепотом.

Митч поморщился и кивнул.

— Да, — он взмахнул рукой. — Что я могу сказать? Это было потрясением для нас обоих.

— Митч, — пробормотала она, — тебе не обязательно продолжа…

— Нет, — его голос звучал резко и взволнованно. — Обязательно! Ты должна знать, Блаэр. Ты каждый день слушаешь только то, что твои клиенты хотят внушить тебе. Они никогда не говорят всей правды. То, что Шарлотта не могла иметь детей, медленно подтачивало наши отношения. Наш брак пошел трещинами, как глина в пустыне. С этой точки зрения, это был конец. И спустя несколько месяцев у Шарлотты появился первый любовник, — он грустно улыбнулся. — Первый из множества.