Чтo касается более старой иностранной литературы но вопросу о значении библейских имен, то обстоятельные списки ее можно найти в начале книг Феофана и В. Лебедева. Большею частью это, однако, почти исключительно филологическая литература и потому не имеющая к моему очерку ближайшего отношения. Выписывать ее сюда было бы излишне. В результате можно сказать, что в современной науке нет еще такого труда по Библии, который бы вполне объединял потребности филологии и богословия. Указанные выше теоретические труды Фосслера, Кассирера и др. дают совершенно новые методы для филологии, чуждые старому формалистическому языкознанию и учитывающие всю полноту конкретно–культурной насыщенности данного изучаемого языка. Исследования библейских имен в этом смысле еще отсутствуют; и мы продолжаем пользоваться только лишь устаревшими методами семитической филологии.
В ожидании новых филологических изысканий в этой области мы можем только давать приблизительные обобщения, основанные главным образом на интуитивных восприятиях языка. Это единственное убежище для тех областей, которыми наука еще не овладела. Но и этим мы не можем заниматься в настЪящем кратком очерке. Вместо этого я попробую дать в дальнейшем только самую примитивную установку для исследования значения имени Божия в Ветхом и Новом Завете, надеясь, что представители семитической филологии когда–нибудь превратят эти домыслы в строго обоснованное историкофилологическое исследование.
1. Смысловое (световое) значение. Первое яркое значение термина «имя» можно назвать смысловым, эйдетическим или световым. В этом смысле Имя Божие есть свет существа Божия, образ и явление Бога, выражение и начертание неименуемой и непостижимой сущности Божией.
Рассмотрим 17–ю главу Евангелия от Иоанна. — На тайной вечери после слов «мужайтесь: я победил мир», «Иисус возвел очи Свои на небо и сказал: Отче, пришел час: прославь Сына Твоего, да и Сын Твой прославит Тебя, так как Ты дал Ему власть над всякою плотью, да всему, что Ты дал Ему, даст Он жизнь вечную» (XVII, 1—3), Тут дается тема и главная мысль дальнейших слов Христа. Иисус Христос. прославляет Отца Небесного, и эта слава Его есть жизнь вечная для твари. Он прославил Отца на земле (3): «Ныне прославь меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую я имел у Тебя прежде бытия мира» (5). Каким же образом слава Спасителя есть жизнь вечная для человеков? На это и отвечает 6–й стих: «Я открыл Имя Твое человекам, которых Ты дал мне от мира; они были Твои, и Ты дал их мне, и они сохранили слово Твое». И далее: «Ныне уразумели они, что все, что Ты дал мне, от Тебя есть; ибо слова, которые Ты дал мне, Я передал им, и .они приняли и уразумели истинно, что Я исшел от Тебя, и уверовали, что Ты послал Меня» (7—9). Значит, вечная жизнь человеков заключается в том, что они знают открытое Спасителем Имя Божие, после того как Отец прославил Сына славою, присущею Ему до создания мира. В Имени Божием они только и могут быть воссоединены с Богом. Бог являет славу Свою в Сыне, Сын же спасает людей через Свое Имя и приобщает к Своей славе. «И все Мое Твое, и Твое Мое, и Я прославился в них. Я уже не в мире, но они в мире, и Я к Тебе иду. Отче Святый, соблюди их во Имя Твое, тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы. Когда Я был с ними в мире, Я соблюдал их во Имя Твое; тех, которых Ты дал Мне, Я сохранил, и никто из них не погиб, кроме сына погибели, да сбудется Писание» (10— 12). Ясно, что спасение людей—в познании Имени Божия. Знаменателен также и конец главы, где повторяется опять учение о приобщении к Богу через Его Имя в контексте размышлений о славе. «Да будут все едино: как Ты, Ofче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино, — да уверует мир, что Ты послал Меня (21). И слава, которую Ты дал мне, Я дал им: да будут едино, как мы едино (22); Я в них, и Ты во Мне; да будут совершены во едино, и да познает мир, что Ты послал Меня, и возт любил их, как возлюбил Меня (23). Отче, которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною, да видят славу Мою, которую Ты дал Мне, потому что возлюбил Меня прежде основания мира (24). Отче праведный, и мир Тебя не познал; а Я познал Тебя, и сии познали, что Ты послал Меня (25); и Я открыл им Имя Твое и открою, да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них (26)». Таким образом, устанавливается равенство, по крайней мере в существенном, между Именем Божиим, славою Божией и пребыванием человеков в единении с Богом в любви, с жизнию вечною, как об этом выразительно сказано еще в I поел. Иоан. III, 23: «И сия есть заповедь Его, да веруем во Имя Сына Его, Иисуса Христа, и любим друг друга». Такое значение имени можно с полным правом назвать эйдетическим, ибо Имя Божие, так понимаемое, есть вид, явление, проявление сущности, эйдос, или идея, Божества. Отвлекаясь пока от различия, существующего между понятиями имени и славы, можно утверждать их существенное тождество, ибо и то и другое указывают на явление Божества. Однако совершенно ясно й их различие: слава дается как нечто ощутимое и зримое, имя—как нечто мыслимое и сознательно понимаемое.
Относительно славы нужно заметить, что слава в Ветхом Завете есть просто свет. Мистическая конкретность и жизненная полнота ветхозаветного языка не допускает никаких формальных абстракций; и то, что для более мертвых позднейших европейских языков является отвлеченным понятием, то для еврейских созерцаний и Ветхого Завета есть предмет живых мистических устремлений и упований. Так, можно считать установленным, что основное значение «славы» в Ветхом Завете (об этом нам еще придется говорить) есть значение света. Однако не иначе–надо понимать и Новый Завет. Хотя последний был написан и по–гречески, понимать его надо по–еврейски, ибо христианство немыслимо без мистических и, след., языковых созерцаний Ветхого Завета. Я укажу только на следующие, не вызывающие никакого сомнения места. Лук. II, 9: «Вдруг предстал им (пастухам) Ангел Господень, и слава Божия осияла их (και δόξα Κυρίου περιέλαμψεν αυτούς)». Ср. в той же главе, в ст. 32, характерное сопоставление: «…Ты уготовал пред лицем всех народов, свет к просвещению язычников и славу народа Твоего Израиля» [834]. Ев. Иоан. V, 33—47 трактует о непризнании Христа иудеями. Был «светильник, горящий и светящий» [(35)], Иоанн. Но у Христа большее свидетельство—его дела. «Не принимаю славы от человеков (41), но знаю вас: вы не имеете в себе любви к Богу (42). Я пришел во Имя Отца Моего, и не принимаете Меня, а если иной придет во имя свое, его примете (43). Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славу, которая от Единого Бога, не ищете? (45)». Здесь-— уже известное нам указание на Имя в контексте размышлений о славе, причем все время имеется в виду образ света (ст. 35). Деян. VII, 55: «Стефан же, будучи исполнен Духа Святого, воззрев на небо, увидел славу Божию и Иисуса, стоящего одесную Бога». Коринф. XV, 40—-41: «Есть тела небесные и земные; но иная слава небесных, иная земных; иная слава солнца, иная сл[ава луны, иная звезд; и звезда от звезды разнится во славе» [835]XXI и XXII главы «Апокалипсиса» — славословие свету, который после окончания времен водворится от славы Божией. XXI, 10: «И вознес меня в духе на великую и высокую гору и показал мне великий город, святый Иерусалим, который нисходил с неба от Бога, 11: он имеет славу Божию, светило его подббно драгоценнейшему камню, как бы камню яспису кристалловидному; 12 он имеет большую и высокую стену, имеет двенадцать ворот и на них двенадцать Ангелов, на воротах написаны имена двенадцати колен сынов Израилевых. 23: И город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его, и светильник его—Агнец. 24: Спасенные народы будут ходить во свете его, и цари земные принесут в него славу и честь свою». Ср.: XXII, 4—5.
Итак, Имя Божие—понимаемая слава Божия, слава Божия—свет существа Божия. Приведем еще примеры эйдетического значения Имени. Матф. VII, 22: «Многие скажут мне в тот день: Господи, Господи, не от Твоего ли Имени пророчествовали?» Т. е. не от того, как Ты нам явился, мы о Тебе говорили? По–гречески яснее: ού τφ σφ ονόματι έπροφητεύσαμεν. Лук. Χ, 20: «Однако же тому не радуйтесь, что духи вам повинуются; но радуйтесь тому, что имена ваши написаны на небесах». «Имена написаны» — значит, сами мы каким–то образом на небесах, а именно мы—в своей идее, в своей умной сущности. Ев. Иоан. X, 25: «Иисус отвечал им: «Я сказал вам, и не верите; дела, которые творю Я во Имя (έν τφ ονόματι) Отца Моего, они свидетельствуют о Мне»». Здесь интересен греческий текст: «творить дела так, чтобы в них являлся Отец» или «чтобы на них почил образ Божий, идея Божественного существа». В Ев. Иоан. XII, 28, в контексте душевных мук Спасителя и приготовления к делу искупления, читаем такие слова: «Отче, прославь Имя Твое». Страдания, смерть и воскресение Христа, то, от чего Христос есть Христос, т. е. явление Бога во плоти, есть прославление Имени Божия, Ев. Иоан. XIV, 26: «Утешитель же, Дух Святый, Которого пошлет Отец во Имя Мое, [та же формула] научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам». Ев. Иоан. XX, 31 (о явлениях и чудесах Спасителя): «Сие же написано, дабы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во Имя Его (Ινα πιστεύοντες ζωήν εχητε έν τφ ονόματι αύτου)». Иметь жизнь в Имени Божием—значит приближаться к образу Божию, «облекаться во Христа». Филипп. IV, 3: «сотрудники мои», «которых имена—в книге жизни»; идеи этих людей, т. е. они сами, суть живые идеи; люди—вечно живы. Ср. то же в Апок. XIII, 8 и XXI, 12. Что касается Ветхого Завета, то примеры эйдетического значения имени и Имени там, пожалуй, еще более часты. О Вавилонской башне: «И сказали они: построим себе город и башню высотою до небес; и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли» (Быт. XI, 4). Имя здесь—ознаменование и символ, выражающий самих строителей. Бог является «в своем Имени». Исх. VI, 3: «Являлся Я Аврааму, Исааку и Иакову с Именем «Бог Всемогущий», а с Именем Моим «ГЪсподь» не открылся им». Ср.: Быт. XVII, 1; XXVI, 24; XXVIII, 13; Исх. III, 6—15; XXIII, 21 и пр. Есть, однако, один пример эйдетического значения Имени, который, пожалуй, не только в Ветхом, но и в Новом Завете является основным и ярчайшим. Это—описание в II Паралип. построения дома Имени Господню. «И положил Соломон построить дом Имени Господню и дом царский для себя» (II, 1). В длинном и подробном описании небывалой роскоши и великолепия этого храма Имя Господне и Господь употребляются совершенно безразлично. Ill, 1: «И начал Соломон строить дом Господень в Иерусалиме»; «дом Божий» III, 3 и IV, 11; «дом Господень» V, 1. В V, 13—14—характерное место о славе (о доме Имени Господню): «тогда «дом Господень наполнило облако, и не могли священники стоять на служении по причине облака, потому что слава Господня наполнила дом Божий». То же в VII, 1 —3: «Когда окончил Соломон молитву, сошел огонь с неба и поглотил всесожжение и жертвы, и слава Господня наполнила дом. И не могли священники войти в дом Господень, потому что слава Господня наполнила дом Господень. И все сыны Израилевы, видя, как сошел огонь и слава Господня на дом, пали лицом на землю, на помост» и т. д. Дом Имени—дом самому Богу в Его явлении. VI, 2: «…я построил дом в жилище Тебе (Святый), место для вечного Твоего пребывания». До Соломонова храма у Бога не было храма, «где пребывало бы Имя Его», VT, 5. «Но избрал Иерусалим, чтобы там пребывало Имя Мое», Vr, 6.7. «Было на сердце у Давида, отца моего, построить дом имени Господа Бога Израилева». «Храм Имени Моему» — в ст. 8, 9, 10, 34, 35, 20: «место, где Ты обещал положить Имя Твое». В ст. 24 й 32 исповедание Имени Господня ставится в связь с получением от Господа просимого. VII, 11 «дом Господень»; 16 — «ныне Я избрал и освятил дом сей, чтобы Имя Мое было там вовеки»; 20—опять «дом Имени моему». Вдумавшись в это знаменитое описание храма Соломона, мы приходим к твердому убеждению, что имя здесь везде значит явление Бога и самый, «дом имени Господню» есть храм, в котором Господь, пребывая, являет себя в разных ликах служащим Ему.