Сорняки наши родители потом пололи сами, чем вводили в искушение живущих напротив многочисленных боязливых Барлингов, которые не смели даже подумать о том, чтобы открыть свои окна, выходящие на ядовитый сад Гельхиадихи, а не то что ступить в этот сад ногой.

Короче, к Гельхиадихе приехал ее внучатый племянник. Помните, я рассказывала, что каждое лето Гельхиадиха куда-то пропадала из города? Так вот, как выяснилось, она действительно разъезжала по своим родственникам, которые жили в других городах. У нее, оказывается, было полно родственников, которые очень ее любили и за нее волновались.

Но сейчас она действительно сильно постарела. И родственники решили, что ей будет тяжело куда-то уезжать, и прислали к ней пожить одного из родственников. Это было очень трогательно.

Внучатый племянник Гельхиадихи был врачом, он устроился на работу в городскую больницу. В нашем городе вообще-то его тоже хотели причислить к колдунам, но эти слухи угасли на корню, едва родившись. Потому что человек, устраивающийся на работу в больницу, может быть только медиком и никем больше.

Тем более что в больнице всегда не хватало хирургов. А племянник Гельхиадихи, не поверите, как раз оказался хирургом.

И когда улеглись страсти по поводу присутствия в жизни нашей соседки Гельхиадихи каких бы то ни было родственников, с нами приключилась новая напасть. С гор сошел снег, и город наконец-то затопило.

— О боги, — сказал весь город, — мы так боялись вулкана, а нас затопило.

Холодная вода рекой лила по улицам, в ней плыли садовые скамейки, сломанные деревья и почтовые ящики, но это были мелочи по сравнению с остальным. Например, были случаи обморожения, городская больница была полна до отказа.

Ужасная грязная река текла по улицам, раньше мы такое видели только по телевизору. Люди сидели в своих домах и питались случайными продуктовыми запасами, которые образовались в их холодильниках во время холодной зимы, когда тоже было трудно выходить на улицу.

Хорошо еще, что наш город расположен на наклонной местности, и вода стремительно уходила вниз, сметая на своем пути все, что попадется. И через какую-то пару дней наш с Гельхиадихой район уже вовсю был виден из-под воды. И за это на нас опять подозрительно смотрело население других районов.

Внучатый племянник Гельхиадихи был вполне симпатичным мужчиной средних лет. Памятуя, что под средними годами обычно подразумеваются весьма разбросанные цифры, скажу только, что на вид ему было лет тридцать пять.

Что ж, весьма сносный человеческий возраст. И итоги этой жизни еще подводить очень рано, и начинать все заново уже слишком поздно.

И во время наводнения этот человек очень удивил всех. Он днями и ночами дежурил в больнице, брал на себя самые тяжелые случаи, выхаживал потерпевших, держал своих пациентов за руку, поил горячим чаем и заменял им родителей и психоаналитиков.

Парни с кинокамерами из нашей местной телестудии, которые подменяли друг друга при каждом удобном случае, только диву давались, наблюдая силу и выносливость нового врача. Лицо нового хирурга не сходило с экранов наших телевизоров.

А к середине весны на город напала жара. Весна проходила стремительно, близились последние экзамены и выпускной бал. Так что все наши помыслы были заняты выбором платьев, которыми можно было сразить всех вокруг людей сразу и наповал. А больше ничего интересного в жизни пока не происходило.

Внучатого племянника Гельхиадихи звали Олсен. Наши родители пригласили его к нам познакомиться, и мама даже испекла по такому случаю пирог.

Внучатый племянник Гельхиадихи рассказал нам, что пробудет у нас только это лето, а осенью уедет в свой город на берегу океана и увезет с собой свою бабушку Гельхиадиху. От такой новости нам даже вкусный мамин пирог в горло не полез. Казалось, что уж если что в этом мире никогда не должно измениться, так это наличие Гельхиадихи в нашем городе.

Но, оказывается, в этом мире однажды может измениться буквально все.

На выпускной бал пришло много народу. Педагоги провожали во взрослую жизнь очередное поколение молодежи и хотели сделать из этого мероприятия грандиозный и запоминающийся праздник.

Тут были представители администрации, счастливые родители и одна шумная городская музыкальная группа, которая много лет подряд пыталась прославиться на весь мир. Были парни с местной телестудии, которые запечатлели для истории, как платья этого года более раскованно подчеркивали достоинства фигур новых выпускниц.

Были представители разных городских клубов и обществ, которым не терпелось напутствовать нас во взрослую жизнь избитыми фразами об ответственности, моральных аспектах и духовных изысканиях. Через некоторое время после начала бала в большом зале школы появился человек немного похожий на Марка Роснана.

Девицы из нашего класса утонченно прогуливались по большому залу в своих воздушных нарядах и обменивались важными последними новостями. Все были в крайнем возбуждении от того, что все эти истории со школьной жизнью вот-вот уже закончатся и завтра нам нужно будет все жизни начинать с чистого листа.

— А вы слышали, что племянник Гельхиадихи по утрам купается в заколдованной заводи Гельхиадихи? — томно спрашивала всех толстая Люси Надсен.

— Конечно, он там купается, ведь он же племянник Гельхиадихи, — вызывающе отвечали ей мы с Миной.

Человек, похожий на Марка Роснана, не давал покоя, нас как магнитом тянуло посмотреть в его сторону. Он разговаривал с представителями администрации города. Представители администрации были рады его видеть.

А этот человек сдержанно отвечал на вопросы, было видно, что он в мыслях где-то очень далеко.

И тут я вспомнила одну теорию. В ней говорится о том, что все знания уже разлиты во вселенной, а заодно и в нашем внутреннем мире, то есть в подсознании. И существует некое число, не помню, как оно называется. Но когда какое-то знание, разлитое во вселенной, достигает этого числа в сознании определенного количества людей, то уже в следующее мгновение об этой новости начинают знать все.

Ученые даже опыты проводили: давали бананы обезьянам, живущим на каких-то там обезьяньих островах, и до какой-то обезьяны через время доходило, что если она помоет эти бананы в океане, то они будут гораздо вкуснее и привлекательнее. Соседние обезьяны наблюдали за этой обезьяной и начинали делать то же самое.

Но дальше — больше. Через какое-то время бананы начинали мыть все обезьяны, даже те, которые не видели, что их надо мыть. И на соседних островах обезьяны тоже начинали мыть свои бананы. И это знание пришло им в головы благодаря тому, что изначальная сумма знаний перевалила за упомянутое число и эти знания открылись у каждой обезьяны.

К чему я все так долго и нудно рассказываю? А к тому, что уже через некоторое время наша школа во все глаза смотрела на человека, похожего на Марка Роснана, и вся наша школа не могла больше ничего ни говорить, ни вообще что-то соображать.

Потому что нашу школу вдруг накрыло как волной одно знание. Знание, что человек, похожий на Марка Роснана, мог быть только Марком Роснаном и никем больше.

Я нашла взглядом Даниэль. В своем белом платье она была бела как смерть. Она смотрела на Марка Роснана и не могла пошевелиться.

Представители администрации не отпустили Марка Роснана просто так раствориться в толпе, а настояли, чтобы он произнес какую-нибудь нравоучительную речь. И Марк Роснан сказал нам, счастливым выпускникам, небольшую речь о том, что жить надо только по велению сердца, все поступки совершать только по совести и наслаждаться каждой секундой существования.

Мы не верили ушам, что слышим опять голос Марка Роснана. Наша школа разразилась оглушительными аплодисментами.

Да, воистину этот день сильно отличался от других дней: в наш город вернулся Марк Роснан.